Я.... из другого мира. Том VI (СИ) - Калинин Алексей

Перед глазами встали все знакомые, которых я потерял в этой безумной гонке с Мацуда. Да уж, немало. А сколько ещё предстоит потерять, прежде чем один из нас вырвется в победители?

Я мотнул головой, отгоняя черные мысли, и спросил:

— То есть, переведя через дорогу старушку, я со спокойной душой могу идти крушить черепа врагов? Ну, я так… утрирую…

— Принцип вам понятен, — кивнул Танагачи.

— А если я перестану делать добрые дела, то превращусь в монстра?

— Такого, какого ещё не знала Япония. Все войны по сравнению с вами покажутся ковырянием в песочнице…

Вот это метафора. У меня аж дух захватило. Старик же сидел, с легкой полуулыбкой на губах, и наблюдал за мной. Его морщинистые пальцы поглаживали рукав кимоно. Как будто крупная курица лапой проходилась по зеленому шелку.

— Но сейчас я планирую покончить с кланом якудзы Хино-хеби. Если я одолею эту группировку, а в частности его главаря, то не станет ли это тем самым толчком, который забросит меня в объятия тьмы?

— Об этом я не могу судить, юный ноппэрапон. В человеке всегда борются две сущности: добро и зло, лень и трудолюбие, сострадание и жестокость. Каждая из этих сущностей постепенно набирает силу, и только сам человек выбирает ту чашу весов, на которую должен упасть больший вес…

Ох уж эта уклончивость. Вот не может человек сразу сказать — да или нет. Наоборот, как и сэнсэй, Танагачи наворотит целую кучу метафор и нальет море воды в свою пространную речь. Куча слов, намеков, а цельных указаний как не было, так и не будет.

Человек сам выбирает нужную чашу весов…

Ну, раз так, то я выбрал нужную чашу. Сэтору всё равно не жить!

Пусть я превращусь в монстра, но я не позволю этой твари ходить по земле больше недели после завершения «Черного кумитэ». Слишком много крови на руках этого рода, чтобы прощать его. Может быть, завалив Мацуду, я вообще стану ангелом?

А что? Кто тут в ангелы крайний? Никого? Тогда я первым буду!

— Понятно, значит, чтобы уничтожить клан якудзы, я должен буду целую вечность переводить старушек через дорогу.

— А может быть вы сделаете великое добро, — пожал плечами Дзун. — И после этой бойни сможете очиститься от оков зла.

Мог бы и не говорить такого. Вроде бы сказал, а вроде бы и нет. То есть пустое сотрясание воздуха…

И в этот момент меня поразила одна мысль:

— Танагачи-сан, а если я хочу задействовать других людей в моем походе против Сэтору и его клана, то ляжет ли на них моё проклятие неудач?

Теперь пришла очередь старика отпивать чай. Он покивал своим мыслям, провел ладонью по бороде, разглаживая редкие волоски, и произнес:

— Возможно, это будет как раз-таки благом для них. Всё-таки, как не крути, но Сэтору является якудзой, а это значит, что он по собственной воле выбрал этот путь. И путь этот редко когда обходится без крови. Сэтору уже вкусил сладость власти и некоторого могущества. Молодой волчонок вряд ли остановится, а с тем умением и навыками, которые у него есть, он является угрозой всему обществу. Даже если уничтожить его клан, но оставить его самого в живых, то это будет лишь половиной дела…

Я усмехнулся:

— Танагачи-сан, а не хотите ли вы сами поучаствовать в этом походе?

— Тряхнуть стариной? Хм… Весьма заманчиво. К тому же я должен вам из-за племянника…

— Ну что вы, какая там задолженность, — отмахнулся я. — На самом деле, вы здорово меня выручили, даровав новое тело. Так что это я вам ещё должен остался.

Пошла дуэль «должников». Кто кому больше задолжал и кто кому больше воздаст. Если правильно разыграть партию, то на моей стороне в грядущем противостоянии окажется могущественный колдун. Согласитесь — это очень неплохая подоплека в борьбе?

— Но вас самого едва не убил Сакурай.

— Это правда, но в конечном итоге пострадал ваш род… Тануки исполнил свою месть.

— Да ну, какой род, — отмахнулся Дзун. — Всего лишь непутевый сын моего брата. Вот как раз его в свои объятия и заключила тьма. Жаль, что я не сразу это увидел. И своей слепотой навредил вам и вашим друзьям. На той набережной умер ваш друг?

Да, как раз племянник Дзуна убил Хаяси, когда тот закрыл свою хозяйку от пули. И этот факт можно использовать как ещё один плюсик в сторону привлечения главного оммёдзи.

— Он был моим хорошим знакомым, — поджал я губы, опустив голову. — И был верным слугой Мизуки Сато, дочери главы Казено-тсубаса. Пару раз помогал и мне… Я вряд ли смогу забыть такого верного человека, который не пожалел своей жизни ради любимого человека.

Не могу знать — любил ли на самом деле Хаяси Мизуки или нет, но вот чуточку эмоций стоило подпустить в ответ. Судя по тому, как старик реагировал на мои слова ранее — он уже был в моих руках. Осталось только чуточку подтолкнуть и воспользоваться симпатией.

Да, хреново так пользоваться людьми, но ради благой цели можно. А над моральной дилеммой — «можно ли манипулировать людьми ради привнесения в мир добра или же нет?» я подумаю позднее. После завершения планируемого мероприятия. Когда победителей уже не судят.

— Значит, ещё одна смерть вашего знакомого… Что же, думаю, что ваш рассказ о прошлом и ваши действия относительно Изаму Такаги достойны вознаграждения. Я уже успел вас немного узнать и знаете что? Я выступлю на вашей стороне в грядущем сражении, — с улыбкой ответил Дзун Танагачи. — Тем более, что клан Мацуда через Сакурая поставил пятно на моё имя. Пришла пора это пятно смыть…

Есть!

И ведь я не сказал ни капли неправды, всего лишь добавил эмоционального окраса в свой рассказ. Теперь надо чинно поклониться и смыться потихоньку, пока оммёдзи не передумал.

— Танагачи-сан, я очень рад приобретению такого великого союзника, — поклонился настолько низко, насколько были поставлены рамки вежливости. — Пока в разработке план действий, направленных против клана Хино-хеби и Мацуда лично. И безумно рад, что вы в этом плане займете важное место.

Я даже подчеркнул голосом «важное место». Конечно, Танагачи будет отведена не последняя роль в грядущей битве, но вряд ли она будет важной. Скорее, она будет такой же значимой, как и у остальных, но старику лучше знать, что он будет едва ли не на острие атаки. Мне это ничего не стоило, а вот оммёдзи польстило — это было видно по его растянувшимся в улыбке губам.

Дзун поклонился в ответ:

— Такаги-сан, а я буду рад сражаться рядом с вами. Что-то мне подсказывает, что смертью Мацуды не ограничится ваш путь к свершению добрых дел. И этому «что-то» я склонен доверять. Думаю, что вы ещё наворотите таких дел, о которых потом будут слагать легенды.

Мистическая интуиция? Может быть. Я хрен знает, что там у этих оммёдзи шевелится под остатками седых волос. Я же поклонился ещё раз, произнес очередную благодарность и свалил подобру-поздорову.

Когда я покинул здание храма Дзуна Танагучи, то сразу же позвонил Мизуки.

— Привет, малыш! — послышался её голос. — Как тебе понравился мой коридор смерти? Быстро его прошел?

— Кое-как, — признался я честно. — Буду ещё проходить и тренироваться, чтобы смог не то что полуползком пробраться, а страусом пролететь.

— Ну, молодец, — ответила Мизуки. — А чего звонишь? Поблагодарить или пожаловаться?

— Поблагодарил я тебя уже вчера. К тому же некоторые ловушки находятся не там, где надо. Но в целом ничего. Я же звоню по другому вопросу — ты смогла достать адреса офисов Хино-хеби? И где собираются якудза?

— Да, собрала. Сейчас перешлю файлы тебе на почту. Ох и должен же ты мне за них буде-е-ешь, — протянула вакагасира клана Казено-тсубаса. — Пришлось всех стукачей на уши поднять ради такого.

— Думаю, что тебе это окупится сторицей, — хмыкнул я в ответ. — Ведь если всё получится, то Казено-тсубаса получит новые земли в своё пользование. А догадываешься, за кого я буду держать слово перед оябуном Сато?

— Как же ты великодушен, малыш, — хихикнула Мизуки. — Ладно, а теперь давай серьезно. Зачем тебе эти точки? Ведь если к ним подбираться группами, то это будет видно за добрую версту. Тут другие кланы могут возмутиться подобным поведением. А война с иными кланами может затянуться и здорово обескровить нас.