Лагерь волшебниц №208 (СИ) - Хорнин Сентай

Мне не хотелось корпеть в библиотеке, пытаясь сделать что-то вменяемое, учитывая какие заклинания могут быть у аномалий. Но, что характерно, придётся. Потому что как я добуду это «ядро» без единой возможности атаки? Разве что оружия прикупить.

— Кроме того, как правило, вы можете себе позволить воспользоваться заклинанием из ядра всего один раз, потом для перезарядки необходимо закачать свою ману в сферу, где она пройдёт необходимые преобразования. И не думаю что должна это говорить, ведь это очевидно. Но если произнесение заклинания сбили, то вам нужно будет начинать сначала. При потере ядра вы, разумеется, тоже останетесь безоружны. Поэтому, как бы не хотелось обратного, этот путь — путь поддержки, за редкими исключениями. Например, я могу призвать свою зверушку ещё два раза даже после полного уничтожения. Её достаточно, чтобы растаптывать аномалии средней руки без моего малейшего вмешательства.

Директор перевела дыхание и начала заканчивать свою лекцию.

— Подводя итог, волшебниц, придерживающихся крайностей, очень мало. Подавляющее большинство имеют при себе ядрышко на удачу, чаще всего с первой убитой аномалии. И абсолютно все проходят через составление своих заклинаний. Так что я искренне надеюсь, что среди вас не найдётся дур, захотевших обойтись без сидения за книгами по боевой магии. На этом, вы свободны в своих действиях. — объявила директриса чуть торжественно — Ходите на полевые задания, разрабатывайте заклинания, развлекайтесь. Мне всё равно, что вы будете делать. Отныне и до конца обучения, время полностью в ваших руках. Если всё-таки что-то будет непонятно, можете обращаться к персоналу — поможем. Но не злоупотребляйте. Можете расходиться и подумать над тем, чего вы хотите.

Было несколько неожиданно получить полный карт-бланш на всё. Который упирается в финансовый вопрос. Все девчонки, да и я тоже, вынуждены теперь ходить в библиотеку в попытке разработать своё орудие судного дня и пойти на очередную аномалию. Эх.

Я остался на площадке один на один с директрисой. Она пошла ускорять восстановление чучел, ведь растут они медленно, а она снесла ровно все. Девчонки же разбрелись кто куда: ходили разговоры о долгожданной нормальной еде с первой зарплаты, про библиотеку. Я же не спешил. Ведь раз уж мы оба здесь, то можно попросить уже прекратить моё заключение.

— Кхм — привлёк я внимание — Директор Улеанна, а можно меня уже освободить?

Она выглядела совершенно не удивлённой этой просьбой. Ни один мускул на лице не дрогнул. Она лишь обернулась и всё так же внимательно смотрела, будто изучая забавную зверушку, подавшую голос. Впрочем, она быстро вернулась к своему занятию, лишь проронив слова, ставшие приговором.

— Четыреста сонр за один день. Причём в этот день ты не имеешь права покидать лагерь, так как первая попавшаяся аномалия затрахает тебя до смерти не взирая на то, что я оставлю подавитель выработки.

Моему возмущению не было предела. Она бы ещё почасовую оплату ввела. Хотя, это было бы удобнее для меня, поэтому разумеется не введёт. Я, блин, заработал чуть больше этой суммы и мне всё пришлось потратить! Это что я должен делать, чтобы у меня была возможность столько отложить? Хотел ей всё это высказать, но просто подавился возмущением. А директриса не остановилась, явно заметив всё по моей реакции.

— Я же говорила позавчера. Теперь за всё, кроме жилья, надо платить. Но не кори себя, я бы всё равно тебя раньше не выпустила.

Возмущённый этой несправедливостью, я пошёл в столовую, чтобы заесть свои душевные раны. Где мне было тоже объяснено моё место в этом мире. Ведь я не учёл в своих расходах еду! Ведь знал же, что она теперь платная, но привычка — вещь страшная. Симпатичная повариха закатила глаза в выражении «опять двадцать пять» и предложила заработать себе на еду трудом в столовой. Выбора у меня особо не было, просить еду у других я бы постыдился. Хотя та же Види бы точно поделилась. Но не хочу злоупотреблять её добротой.

Повариха, сказав небольшой очереди, что сейчас будет, взяла меня в подсобку и показала на вешалку. Нет. Ну не-ет. Чёрт, она не шутит. На меня смотрело чёрное платье с приделанным фартуком. Оно было даже симпатичным. На ком угодно, кроме меня. Мне было бы очень стыдно такое просто надеть, не говоря о том чтобы стоять тут перед всеми. Но я согласился. Разделся из своего практически мужского комплекта и пустил скупую слезу от того, как быстро здесь всё может поменяться.

Теперь я стоял в достаточно привлекательном платье, что заканчивалось чуть выше колен, и раздавал всем готовую еду из местного три-д принтера. Это им в любом случае не являлось, но другой аналогии у меня не было. Делал я это в чёрных перчатках. Которые облегали кожу и оканчивались выше локтя. Это было абсолютно бессмысленно.

Таким меня и застала Види, которая вскоре тоже пришла поесть. Хотелось спрятаться под прилавок, чтобы меня таким не видели, но я каждый раз твердил себе что мой вид — нормален, всё абсолютно так, как и должно быть.

— Ой, Женя, тебе так идёт! — по настоящему радостным голосом воскликнула Види. Блеск её глаз не обещал мне в будущем ничего хорошего — Ты так забавно стесняешься, наверное не доводилось раньше платья носить? Ты ведь такой пацанкой кажешься, почти как Рюнхот! — если бы ты только знала насколько я «пацанка» — Но тут нечего стыдиться, платья всегда украшают девушку.

Тут на неё зашикала очередь из дорвавшихся до денег девчонок, поэтому эти не добавляющие облегчения нахваливания прекратились. Взял оплату, подал блюдо. Скоро это вышло на автоматизм, как только я расслабился. Никто меня не стыдил, не унижал, я просто был для них обычной девушкой в платье. Это было непривычно и странно, но разок-то можно и поносить такое.

Повариха явно меня использовала для того, чтобы устаканить какие-то свои дела. Так что мне повезло, что они у неё были. Еду мне, правда, выдали как обычно. Ну, я и не рассчитывал, что часок постояв на кассе, заслужу себе запечёного поросёнка. Зато девушка с кассы меня чмокнула в щёку и сказала, что если что, могу ещё пару раз у неё поработать. Ну, в принципе, ладно. Но лучше заработать денег.

Можно и в библиотеку после такого. Хотел бы я так сказать. Но в дверях появилась Целия со словами «Вот ты где!» и опять попыталась грубо потащить за собой. Я когда нибудь её ударю за такое, раз она по человечески не понимает. Вместе мы проследовали в наше общежитие и пришли в комнату, где она, наконец, соизволила хоть как-то начать объяснять, что ей от меня надо.

— Читай! — дала она мне какую-то выписку.

Говорилось там о некоей аномалии-концепте «Абсолютное равенство». Расписывались её заклинания, как выглядит поле боя, в общем художественно оформленный отчёт. И Целия несколько раз подчеркнула одно из них, которое, судя по информации, аномалия всегда произносит первым. Его эффект был в том, что силы аномалии и вторженцев полностью уравниваются.

— Подделка, ты ведь понимаешь, что это лёгкая возможность взлететь в лагере? — спросила она меня, будто сомневаясь, что мой ум смог допереть до её сложнейшей находки. — Мало того, что она будет равно нам обеим по силе. Так ещё с её ядром мы сможем использовать это заклинание где угодно!

— Если всё с ней так гладко, почему абсолютно все не используют ядро этой аномалии? — разумеется я не был знаком со статистикой использования ядер, но что-то мне подсказывало, что всё здесь не так просто, как кажется.

— Потому что они дуры, у которых есть сила, но нет ума! — категорично она объявила всех волшебниц глупее себя — Я, как дочь Улеанны Тысячелетней, не могу себе позволить быть как все. Пусть ты мой балласт, но я позволю тебе пользоваться плодами моих побед, как равной.

Я сильно сомневался в этой затее. И в том, что она так быстро нашла эту информацию, будто заранее об этом знала, наводила на одну подозрительную мысль. Что тут где-то спряталась рука её матери.

— Ты хочешь что, пойти прямо сейчас? Без плана, без собственных заклинаний, без ничего? — поинтересовался я у этой упёртой и гордой козы.