Дороги наемника (СИ) - Марченко Ростислав Александрович
— Да, Ваша Милость!?
— Не ранен?
— Нет, Ваша Милость! — Преданно уставился на меня тот. — Пронесло, хауберк Вашей Милости хороший достался!
Кольчугой ан Венеса я пользоваться не собирался, продать ее по нормальной цене было негде и некому, так что отдал ее в лизинг своему оруженосцу. И как можно было заметить в бою, парень не подвел.
— Видел я, как ты вперед лез. Будешь продолжать в таком духе, твоя карьера сложится, безусловно, удачно. — Добавка «если не ухайдакают» вертелась на языке, но я ее удержал. В первую очередь она относилась ко мне самому.
— Спасибо за доброе слово, Ваша Милость. — Заулыбался тот. — Постыдился от вас отстать.
— Да ты прям льстец, — хмыкнул я, и тут же переключился на серьезный лад. — Цепляй щит, чтобы стрелу не поймать, вдоль стены забегаешь за угол и дуешь к феру ан Феллему. Доложишь, что первый этаж донжона успешно захвачен, но на второй пока что подняться не можем. Обороняющиеся забаррикадировались. Сейчас дорезаем замковый гарнизон во дворе и на стенах, вытаскиваем и перевязываем раненых, потери пока что терпимые, штурм идет успешно. Понял меня?
— Да, Ваша Милость! — Встал тот по стойке смирно, выкатив грудь колесом.
— Повтори!
— Значица, первый этаж башни захвачен, выше подняться нельзя, заба… — осекся над произношением незнакомого слова слуга.
— Забаррикадировались. Заперлись и вход всяким говном закидали, в смысле.
— Так и есть. Ваша Милость, — благодарно заулыбался мой оруженосец и без дополнительной команды продолжил пересказ донесения — Добиваем стражу во дворе и на стенах, вытаскиваем раненых, потери терпимые, штурм идет успешно. Так.
— Пойдет. Все, дуй. Одна нога здесь, другая там.
— Сделаем, Ваша милость. — Ответил тот уже на бегу.
— Щит не забудь, стрелу получишь. — Забота о подчиненном была весьма актуальна, кое — кому из наших раненых, кто сохранил силы передвигаться самостоятельно, удача на этапе самоэвакуации изменила. Ума действовать по моему инструктажу — сначала выйти из сектора обстрела бойниц донжона, только после этого двигать в лагерь за медицинской помощью хватило не всем. Я бы на месте защитников, понимающих, что жить им осталось самое большее пару суток, тоже по раненым стрелял. Все не зря умирать.
Гленни разве что успел выскочить в пролом, когда мне разом пришлось делить свое внимание по двум взаимоисключающим направлениям. «Таранная» группа, наконец, выломала дверь во двор и жилистый дупликарий стрелков Ривелин Хугге, притащил мне нашего первого пленного.
«Хуги», толковый солдат выбывший из своей роты вследствие долгого излечения после ранения стрелой в горло спустился за водой для раненых в башенную колодезную — крошечную комнатку под полом с спускающейся туда каменной винтовой лестницей, уронил в зев колодца привязанное к вороту ведро и неожиданно услышал человеческий вскрик. В водяного он, конечно же, не поверил и в результате коротких переговоров из колодца был извлечен источник звука, прятавшийся там от смерти молодой парень в коротком кавалерийском хауберке.
— Не хотел вылезать, пока пощады не пообещал, — ухмыляясь, просипел Хугге, швырнув парня мне под ноги за шиворот.
— Из — за нарушения обещания обиды будут? — Поинтересовался я. О господствующем среди наемников убеждении, что фенн это почти фер забывать не следовало, были довольно любопытны нюансы практического воплощения. Да и пугануть источник разведывательной информации перед допросом мне тоже не мешало. Вон как поник, бедолага.
— Откуда, — равнодушно пожал плечами Ривелин, — я то, свое обещание уже выполнил.
— И правильно сделал, — благодарно кивнул я ему. — Как глоток свежего воздуха ощутил. Хоть у кого — то мозгов хватило пленного взять. Сам оглянуться не успел, как тут даже раненых покрошили.
— При штурме это завсегда так, — вежливо согласился со мной лучник. «Хуги», единственный в роте, использовал отличный композитный лук на китовом усе и не получил капральства только потому что завербовался слишком поздно, капралы стрелков уже были назначены.
— Кольчуга с него будет твоя, — поощрил я толкового будущего «командира стрелкового отделения».
Поощрение было вполне заслуженным, в принципе находилось в моих полномочиях, служило уроком нашим мясникам по бездумному уничтожению источников развединформации и делало первый шаг по превращению одного из лучших солдат роты в «моего» человека. Послебоевое мародерство был не таким и простым занятием, руководящему составу наемных рот обшаривать мертвецов шастая по полю битвы рядом с солдатами было невместно, соответственно данный процесс с разной степенью успешности регулировался управленчески. За бесполезностью занятия, не контролировались только трофейные деньги и всякая мелочь уровня хорошего ножа, все остальное подлежало сбору в общак и послебоевому дележу, ибо даже кожаная кираса, что тут говорить о кольчуге, практически всегда превосходила своей ценностью содержимое кошелька убитого. Штатными осведомителями фельдфебеля и квартирмейстера по мародерским приобретениям личного состава были капралы и дупликарии. Попытки скроить от их самих, разумеется, отмечались, но пресекались оперативной информацией от сидевших на одинарном жаловании солдат. Стучали наверх те с большим удовольствием, принцип «у соседа корова сдохла, мелочь, а приятно» при отличающейся в разы получке с прилагающейся к этому над собой властью, людям был понятно не чужд.
— Благодарствую, Ваша Милость! — Полным собственного достоинства полупоклоном отблагодарил меня лучник.
— Присмотри за ним. Посади куда нибудь в угол. Я им чуть попозже займусь.
— Да, фер.
Я поискал взглядом капрала стрелков, оба пехотных капральства, где командиры были проинструктированы мной ранее, вытекали во двор. Переполненных избыточной заботой о раненых товарищах бойцов дупликарии загоняли в очередь затрещинами и тычками.
— Альдер, раненые и пленный на тебе.
— Присмотрим, фер Вран, — кивнул тот.
Во дворе ничего особо интересного не было. Кольцо стен и мощеный камнем двор с жмущимися к стенам внутризамковыми постройками, частично обороняемыми. Наша помощь зашедшим через стены капральствам фактически не требовалась, гарнизон замка мало того что был невелик, еще и оказался разбит на несколько групп, самые боеспособные из которых оборонялись в донжоне.
Судя по доспехам валяющихся во дворе покойников, стены держало ополчение замковых и призамковых жителей, для цементации разбавленное неудачниками из стражи и бежавшими с первого этажа донжона бойцами. Серьезного сопротивления нашим солдатам они оказать не могли при всем своем желании и сейчас их уже добивали. Как я и предполагал, быстрому захвату замка тут больше мешали не они, а стрелки с верхних этажей донжона сыпавшие стрелами и болтами из бойниц. Пусть и по — прежнему не слишком и густо.
Эйдер зычно вопил со стены, чтобы люди открывали ворота и использовали трофейные щиты и павезы пока их не продырявили. Я тоже начал ему орать:
— Эйдер!
— Фельдфебель! Где ты там?
— Да, фер Вран? — Над головой показалась морда Ларта. Местом для командного пункта тот логично избрал участок стены под самой башней. Там стрелки из донжона не могли его достать.
— Что там наверху? Входы в донжон есть? Помощь нужна?
— Ничего нет кроме бойниц, тут только стены пробивать. Все мясо сверху мы уже сбросили, последних внизу дорубаем.
Если стены строили на месте деревянного частокола — палисада, такая конструкция была вполне логична. Собственно даже при постройке замка по одному проекту оставлять больше одной точки входа в жилье семьи владельца было бы идиотизмом. Донжоны нормальные люди для того и проектировали чтобы при потере замкового двора в них отсиживаться.
— Потери?
— Немного.
— Хватит резни. Бери, сколько сможешь пленных и тащи их ко мне. Понял меня?
— Как не понять, фер Вран. — Развел тот руками.
Не откладывая выполнение приказа на потом, фельдфебель свистнул как Соловей — Разбойник и снова заорал на весь замок:
