Максим Волосатый - Воины Клевера
– Демчи.
А вот тут как раз всё на виду. Ершистый даже на вид, Демчи, похоже, таким и был на самом деле. Вялая рука, в глаза не смотрит, слова цедит нехотя. Мелкий, нетренированный. Значит, с магией всё в порядке. Потому что так демонстрировать свое превосходство, а из мышастого Демчи оно просто сочилось, как сок из перезрелого плода, может либо полный дурак (а Тооргандо не будет таскать за собой подобного кадра), либо на самом деле мастер. В общем, парочка попалась та еще.
«Ну и Твари с ними, – подумал Ланья, – и не таких обламывали». Но снаружи все-таки выдавил улыбку.
– Ирил.
Судя по сузившимся глазам Демчи, улыбка не получилась. Ну извините, чем богаты…
– Прогуляемся? – Тооргандо если чего и понял, то виду не подал.
– С удовольствием, – окончательно испортила вечер Сова.
Вечерние тени Улитарта ложились под ноги, окутывали мягкой успокаивающей дремой. «Все хорошо, все хорошо, – шептали они. – Это ваш вечер, ваш. Завтра будет день, будет новый день. А этот вечер ваш, ваш, ваш…»
– И это все? – недоуменно нахмурился Тахор.
– Это все, – выдавил из себя Ланья. Он так и знал, что Тахор ничего не поймет. Вернее, всё поймет, но истолкует по-своему, вывернет наизнанку, а в итоге выставит его идиотом. Кем, в принципе, он и являлся. И от этого осознания становилось еще горше.
– Ты не кипятись так, – пыхнул трубкой торк. – Я всё понимаю: дальше слово за слово, хвостом вельяна по столу… А в словоблудии ты никогда силен не был. Пара шуточек… И готово. «Лучшие друзья».
У Ирила немного отлегло от сердца. Тахор и вправду понял. Но, как оказалось, рано отлегло.
– И что дальше? – небрежно поинтересовался торк.
Ланья опять подобрался. Небрежно-расслабленный Тахор и пакость – синонимы.
– В смысле – «дальше»?
– В смысле, что ты собираешься с ними делать?
– С ними? Ничего. А что тут можно сделать? – пожал плечами Ирил.
– То есть ты опять собираешься оставить рядом с собой пару недругов? – уточнил наставник. – Я тебе говорил, кстати, что Стрелки нас тогда не только по запаху Совы нашли? Дамадик там рядышком-то постоял, постоял.
– Учитель?.. – Ланья ошарашился настолько, что, забыв обо всех своих трениях, развернулся и посмотрел на ненавистный столик. В полумраке сверкнула белозубая улыбка Шатуна. – Вы предлагаете их… Но как же… Ведь Улитарт… Да они ничего такого и не сделали…
– Нет, малыш, – мелко захихикал Тахор. – Ты меня неправильно понял. Я, конечно, торк, и учил тебя драться, но поверь старику: избавляться от недругов можно и никого не убивая.
Ланья перевел дух:
– Хвала Несуществующим. Я было подумал, что всё… А как тогда? – перепрыгнул он со страдания на практический интерес.
– Например, подружиться, – подмигнул наставник. – Не пробовал?
И к ужасу Ирила, он поднялся и направился прямиком к столику, где от души веселились Шатун с Демчи. Оставаться на месте было глупо, и Ланья, повинуясь непреклонному жесту наставника, двинулся следом. День грозил закончиться катастрофой.
– Добрый вечер, – Тахор, как ни в чем не бывало, уселся на свободный стул напротив Демчи.
Ирилу ничего не оставалось, как усесться напротив Шатуна. Чувствовал он себя при этом настолько идиотом, насколько это вообще возможно. Одна рожа Демчи чего стоила. К его удивлению, приятели поднялись и с искренним уважением поприветствовали Тахора. Тот ответил спокойным кивком.
Повисла было пауза, но Тахор пауз не любил. Если уж он шел драться, то дрался.
– Насколько я понимаю, – он попеременно заглянул в глаза обоим, – у вас есть какие-то претензии к моему другу?
Только неимоверным усилием воли Ирил не застонал от унижения. Стыдобища-то какая! Вот хохоту будет: папочка пришел за детку разбираться. Кто погремушку у дитятки отнял? За что, учитель?
Судя по лицу Демчи, именно в таких выражениях всё и будет описано. Причем в ближайшее же время.
– Что вы, уважаемый Тахор, – нейтральным-нейтральным тоном отозвался он. – У нас в принципе не может быть никаких претензий к вашему… подопечному.
Если бы не категорический запрет на убийство в Улитарте и если бы не сам Улитарт, то Демчи прямо тут стал бы покойником. Давно позабытое белое марево замаячило в углах глаз. Как сам-то Тахор это терпит? Торки такого точно не спускают.
Впрочем, Тахор, похоже, и не собирался.
– А мне кажется, что есть, – торк чуть пригнулся и подался вперед, пристально глянув в глаза Демчи.
Получился почти формальный вызов. Столько угрозы оказалось в нехитром движении Тахора. Учитель как всегда одним жестом смог поставить всё на свои места. Ну, парнишка, выбирай. Либо говори, какие претензии, но это чревато: разбираться с таким бойцом – надо посерьезнее подготовку иметь. Либо сдавай назад и убеждай всех (и себя заодно), что все в порядке. Что выберем?
– Да нет, сараси Тахор, – Демчи решил не обострять, – всё на самом деле в порядке. Что мы можем иметь против Ирила?
Демчи оглянулся на Ланью даже с некоторой (диво дивное) неуверенностью. А Тахор молчал. Пауза затягивалась, и Демчи начал даже немного ерзать по стулу. И правда, сидишь себе, хихикаешь с приятелем над тупым букой, который и говорить-то по-человечески не умеет, а тут на тебе… Конфронтация с Тахором Гумануч-он явно в планы вечера не входила. И чего он хочет-то еще?
Секунда, другая, Ирил сам уже начал судорожно стискивать край стола…
– Сараси Тахор, – неожиданно раздался голос Шатуна, – вы одновременно и правы и нет.
Все трое дружно посмотрели на него.
– А что? – широко улыбнулся тот. – Тут и говорить особо не о чем. То, что у нас друг с другом общение не ладится, это и так видно. А какого-то серьезного конфликта… – он пожал плечами, – так откуда ему взяться? Кто мы такие между собой, чтобы конфликтовать? Я правильно понимаю, ты, – он повернулся к Ирилу, – никак не можешь понять, где мы не сходимся?
Если бы это сказал Демчи, то, наверное, Ирил бы уже полчаса как дрался, а у Шатуна вышло как-то… необидно вовсе, ровно и просто. И вправду, а чего?..
– Ага, и чтобы узнать всё это, одному-то никак не подойти, не спросить, – железом по стеклу вдруг проскрипел обиженный Демчи, – как же…
– Погибни, – жестом осадил нахала Шатун, прежде чем Ланья успел хоть что-то предпринять в отношении здоровья Демчи. И тут же повернулся обратно к Ирилу: – Извини, правда, извини, мы не хотели. – Он смешно сморщился и подергал себя за нос.
– Собственно, вот из-за этого у нас и не складывается контакт. Демчи молчунов терпеть не может, ему они слишком напыщенными кажутся, а ты словами жонглировать не умеешь. Да и не хочешь ломаться под всяких там нахалов. Так?
Ирил открыл рот, посидел немного и закрыл его. А Шатун… прав? Ланья поискал в выражении его лица издевку, не нашел и… расслабился. А правда, чего это он?
– И еще, – Шатун состроил умильную рожу, – ты случайно не подумал, что мы собрались за твоей Совой поухаживать?
Воздух неожиданно камнем встал в горле у Ланьи. Он побагровел.
– Ты это, выдыхай, выдыхай, – замахал руками Шатун.
Ирил от гаммы нахлынувших чувств не знал куда деваться. Ярость, стыд, растерянность…
– Ты правда это подумал? – неожиданно нормальным тоном спросил Демчи. Вся его ершистость куда-то делась.
Шатун развел руками:
– А я тебе говорил.
– Правда? – неверяще повторил Демчи.
– А что тут такого?! – не придумал ничего умнее Ланья.
– Да как тебе сказать, – поскреб затылок Демчи.
Ирил бы давным-давно психанул, но тон и выражение лица Демчи так не соответствовали его всегдашней ернической манере, что невольно задумаешься.
– Да как тебе сказать. В Улитарте разве что Кащей не знает, что к Сове ближе, чем на полметра, не подходи, иначе появится злой Ланья – и вот тогда всем крышка. И то потому, что Кащей, по-моему, – Демчи обменялся с Шатуном мгновенными улыбками, – вообще плохо представляет, чем женщина от мужчины отличается.
– Физиологически, – хохотнул Шатун. – В плане разума он уже давно всё понял.
Приятели рассмеялись. Секундой позже к ним чуть не против воли присоединился и сам Ирил. У него уже имелся опыт общения с Кащеем. Вернее, его творческой ипостасью, для которой физиологии и вправду не существовало. Тахор ограничился короткой усмешкой.
Жизнь… налаживалась? Откуда-то сбоку вывернулся давешний официант, на подносе которого покачивались четыре кружки пива. Четыре? Ланья покосился на Тахора, тот сделал вид, что ничего не замечает. Тем временем Шатун с благодарным кивком подхватил одну из кружек и поднялся.
– Разрешите представиться, – с улыбкой посмотрел он на Ирила, – Егор Дятьковский, в миру Шатун, Земля, Россия.
– Э-э-э, – только и выдавил Ланья.
– А это, – Шатун повернулся к сидящему приятелю, – Демчи.
Он запнулся:
– Просто Демчи.
– Демчи Сырнава, – набычился тот.
– Вот я и говорю: сыр снова. Пестик, Такатак.
– Ирил Ланья, – принял новые правила игры Ирил. Оказалось, это даже забавно. – Пестик, Хайар.
