Роберт Шекли - Паломничество на Землю

– Пора приниматься за дело! – напомнил Битти. – Вот только обидно, что мы плохо снаряжены.

– Мы взяли с собой все, что могли захватить. Придется этим ограничиться.

В кафе "Принц Чарльз" Бринн сел за один из дальних столиков. У него дрожали руки; усилием воли он унял дрожь. Будь он проклят, этот крестоносец первого ранга! Чванный задира и хвастун! От дуэли он, конечно, уклонился. Спрятался за преимущества своего звания.

В душе у Бринна нарастал гнев, зловещий, черный. Убить бы этого человека – и плевать на все последствия! Плевать на весь свет! Он никому не позволит над собой издеваться… Спокойнее, говорил он себе. После драки кулаками не машут. Надо думать о Бене Бакстере и о предстоящем важнейшем свидании. Справившись с часами, он увидел, что скоро одиннадцать. Через два с половиной часа он должен быть в конторе у Бакстера и…

– Чего изволите, сэр? – спросил официант.

– Горячий шоколад, тосты и яйца пашот.

– Не угодно ли картофеля фри?

– Если бы мне нужен был ваш картофель, я бы так и сказал! напустился на него Бринн.

Официант побледнел, сглотнул и, прошептав: "Да, сэр, простите, сэр!", поспешил убраться.

Этого еще не хватало, подумал Бринн. Я уже и на прислугу кричу. Надо взять себя в руки.

– Нед Бринн!

Бринн вздрогнул и огляделся. Он ясно слышал, как кто-то шепотом произнес его имя. Но рядом на расстоянии двадцати футов никого не было видно.

– Бринн!

– Это еще что? – Недовольно буркнул Бринн. – Кто со мной говорит?

– Ты нервничаешь, Бринн, ты не владеешь собой. Тебе необходим отдых и перемена обстановки.

Бринн побледнел под загаром и внимательно огляделся. В кафе почти никого не было. Только три пожилые дамы сидели ближе к выходу да двое мужчин за ними были, видно, заняты серьезным разговором.

– Ступай домой, Бринн, и отдохни как следует. Выключись, пока есть возможность.

– У меня важное деловое свидание, – отвечал Бринн дрожащим голосом.

– Дела важнее душевного здоровья? – иронически спросил голос.

– Кто со мной говорит?

– С чего ты взял, что кто-то с тобой говорит?

– Неужто я говорю сам с собой?

– А это тебе видней!

– Ваш заказ, сэр! – подлетел к нему официант.

– Что? – заорал на него Бринн.

Официант испуганно отпрянул. Часть шоколада пролилась на блюдце.

– Сэр? – спросил он срывающимся голосом.

– Что вы тут шмыгаете, болван!

Официант вытаращил глаза на Бринна, поставил поднос и убежал. Бринн подозрительно поглядел ему вслед.

– Ты не в таком состоянии, чтобы с кем-то встречаться, – настаивал голос. – Ступай домой, прими что-нибудь, постарайся уснуть и прийти в себя.

– Но что случилось, почему?

– Твой рассудок в опасности! Голос, который ты слышишь, – последняя судорожная попытка твоего разума сохранить равновесие. Это серьезное остережение. Бринн. Прислушайся к нему!

– Неправда! – воскликнул Бринн. – Я здоров! Я совершенно…

– Прошу прощения, – раздулся голос у самого его плеча. Бринн вскинулся, готовый дать отпор этой новой попытке нарушить его уединение. Над ним навис синий полицейский мундир. На плечах белели эполеты лейтенанта-нобиля.

Бринн проглотил подступивший к горлу комок.

– Что-нибудь случилось, лейтенант?

– Сэр, официант и хозяин кафе уверяют, что вы говорите сами с собой и угрожаете насилием.

– Чушь какая! – огрызнулся Бринн.

– Это верно! Верно! Ты сходишь с ума! – взвизгнул у него в голове голос.

Бринн уставился на грузную фигуру полицейского: он, конечно, тоже слышал голос. Но лейтенант-нобиль, должно быть, ничего не слышал. Он все так же строго взирал на Бринна.

– Враки! – сказал Бринн, уверенно отвергая показания какого-то лакея.

– Но я сам слышал! – возразил лейтенант-нобиль.

– Видите ли, сэр, в чем дело, – начал Бринн, осторожно подыскивая слова. – Я действительно…

– Пошли его к черту, Бринн! – завопил голос. – Какое право он имеет тебя допрашивать! Двинь ему в зубы! Дай как следует! Убей его! Сотри в порошок!

А Бринн продолжал, перекрывая этот галдеж в голове:

– Я действительно говорил сам с собой, лейтенант. У меня, видите ли, привычка думать вслух. Я таким образом лучше привожу свои мысли в порядок.

Лейтенант-нобиль слегка кивнул.

– Но вы угрожали насилием, сэр, без всякого повода!

– Без повода? А разве холодные яйца не повод, сэр? А подмоченные тосты и пролитый шоколад не повод, сэр?

– Яйца были горячие, – отозвался с безопасного расстояния официант.

– А я говорю – холодные, и дело с концом! Не заставите же вы меня спорить с лакеем!

– Вы абсолютно правы! – подтвердил лейтенант-нобиль, кивая на сей раз в полную силу. – Но я бы попросил вас, сэр, немного унять свой гнев, хоть вы и абсолютно правы. Чего можно ждать от простонародья?

– Еще бы! – согласился Бринн. – Кстати, сэр, я вижу пурпурную оторочку на ваших эполетах. Уж не в родстве ли вы с О'Доннелом из Лосиной Сторожки?

– Как же! Мой третий кузен по материнской линии. – Теперь лейтенант-нобиль увидел восходящее солнце на груди у Бринна. – Кстати, мой сын стажируется в юридической корпорации "Чемберлен-Холлс". Высокий малый, его зовут Кэллехен.

– Я запомню это имя, – обещал Бринн.

– Яйца были горячие! – не унимался официант.

– С джентльменом лучше не спорить! – оборвал его офицер. – Это может вам дорого обойтись. Всего наилучшего, сэр! – Лейтенант-нобиль козырнул Бринну и удалился.

Уплатив по счету, Бринн последовал за ним. Он, правда, оставил официанту щедрые чаевые, но про себя решил, что ноги его больше не будет в кафе "Принц Чарльз".

– Вот пройдоха! – с досадой воскликнул Аауи, пряча в карман свой крохотный микрофон. – А я было думал, что мы его прищучили.

– И прищучили б, когда бы он хоть немного сомневался в своем разуме. Что ж, перейдем к более решительным действиям. Снаряжение при вас?

Аауи вытащил из кармана две пары медных наручников и одну из них передал Битти.

– Смотрите не потеряйте, – предупредил он. – Мы обещали вернуть их в Музей археологии.

– Совершенно верно. А что, пройдет сюда кулак? Да, да, вижу.

Они уплатили по счету и двинулись дальше.

Бринн решил побродить по набережной, чтобы восстановить душевное равновесие. Зрелище огромных судов, стоящих в гавани, всегда действовало на него умиротворяюще. Он размеренно шагал, стараясь осознать, что с ним происходит.

Эти голоса, звучащие в голове…

Может быть, он и в самом деле утратил власть над собой? Один из его дядей с материнской стороны провел последние годы в специальном санатории. Пресенильный психоз… Уж не действуют ли и в нем какие-то скрытые разрушительные силы?