Анастасия Парфенова - Танцующая с Ауте. Трилогия

– И как ты это определила?

– Вы двигаетесь, как мастер единоборств или же профессиональная танцовщица.

– Ах. И что заставило тебя предположить, что я не великий сенсей?

– Осанка, – пояснила уже сожалеющая о своей несдержанности Адин. – У тех, кто занимается классическим танцем, вырабатывается не только культура движений, но еще и особенная осанка. При распущенных волосах это не очень заметно, но то, как вы склоняете голову, линия шеи и плеч, привычка держать спину говорят очень о многом.

Незнакомка вновь кивнула. Улыбнулась.

– Полагаю, – и вновь эта ирония, – у тебя не возникло трудностей с тем, чтобы определить, к какой из двух категорий относится мой супруг?

Адин отвела глаза.

– Нет.

Женщина тихонько засмеялась. Взмахнула рукой, и Адин послушно села, поджав колени.

– И как же тебя зовут, о наблюдательное дитя?

Адин неуверенно сглотнула, пытаясь понять, есть ли в вопросе одобрение или угроза.

– Ренн Адин, госпожа.

– Ну, а я – Анна, – склонила голову та. – И я действительно немного танцую, – она чуть приподнялась. – Если честно, именно это нас и привело к вам. Мы слышали о некоем острове… Кажется, Шейвана или Ревана…

– Шейерванна?! Вы хотите попасть на Шейерванну? – От удивления ее голос зазвенел, гулко разносясь по пустым коридорам.

– Говорят, там танцуют интересные танцы, – мягко ответила Анна.

Адин уставилась на нее, слишком потрясенная, чтобы помнить о манерах. О таинственном и древнем острове Шейерванна были известны в основном слухи, но и их хватало, чтобы волосы встали дыбом. Девушка глубоко вздохнула.

– Это… опасное место. И никто не знает, где оно. И существует ли на самом деле. – Последнее, правда, было не совсем верно. Адин уже была свидетелем слишком многих необъяснимых событий, чтобы верить, что сказка не может быть былью лишь потому, что она слишком страшна.

– Мне интересно, – так же мягко повторила Анна.

И, вглядевшись в серые глаза, туманные и неуловимые, лишенные возраста, Адин вдруг поймала себя на мысли, что она не удивится, если эта черноволосая, высокая и гибкая, как хлыст, женщина и в самом деле сможет станцевать в Шейерванне.

От этой мысли ее бросило в дрожь.

– Если позволите… – островитянка чуть неловко поднялась на ноги, – я посмотрю, что можно сделать на ужин…

– Идея ужина, – Анна улыбнулась, и девушке показалось, что верхние клыки у нее слишком длинные, чтобы называться человеческими зубами, – вызывает у меня глубокий и искренний энтузиазм.

Благодарная за предлог ретироваться, Адин взлетела по лестнице. На последней ступеньке она все-таки оглянулась на откинувшуюся на подушки черноволосую танцовщицу… и потому оказалась совершенно не готова увидеть ее мужа.

Незнакомец, так и не назвавший своего имени, стоял на галерее айвирского дома, облокотившись на деревянные перила, и глаза его были только для застывшей перед пламенем очага женщины. Адин замерла, не смея вздохнуть. Никогда, ни до, ни после этого вечера, ей не доводилось видеть такое выражение лица, какое было у наполовину седого мужчины на галерее, смотревшего на свою дивную сероглазую жену.

…И пальцы его нервно выбивали ритм по дереву перил. По дереву перил, помнивших столь многое. И глаза его пили красоту и печаль. Красоту и печаль, и глубокую, затаенную растерянность. И губы его шептали, точно во сне. Точно во сне…

Я придумал тебя, придумал тебя,От нечего делать, во время дождя.Петь до утра в ожиданье рассвета – какая тоска!Я зажмурил глаза и придумал тебя.

Ты стоишь у порога в белом плаще,С черных волос на паркет стекает вода.Слишком поздно пытаться тебя придумать назад:Твои тонкие пальцы лежат на кнопке звонка.

Что мне делать с тобой, что нам делать теперь?Ты войдешь в этот дом и останешься в нем.У тебя больше нет никого,Кроме того, кто придумал тебя.

Моя жизнь как вокзал: этот хлам на полу —Память о тех, кто ждал свои поезда.А тебе больше некуда ехать – на, выпей вина…Как жестоко с моей стороны придумать тебя!

Я же знал, что любовь – это игры с огнем!…Я придумал тебя, придумал тебя.Но как жить без огня, если дождь за окном?…Я зажмурил глаза и придумал тебя…Ты войдешь в этот дом и останешься в нем,…Что мне делать с тобой?Ты уйдешь вместе с тем, кто придумал тебя.

Санкт-Петербург, 27 июля 2003 г.

ГЛОССАРИЙ

Арры– одна из ветвей человеческой расы. Были созданы в результате генетических экспериментов, обладают набором различных экстрасенсорных способностей. Хладнокровны, расчетливы и до тошноты практичны. Беспринципны на грани развращенности. Потрясающе красивы. Прирожденные закулисные политики, вертят всей Ойкуменой как заблагорассудится, но из-за своей непохожести и малочисленности постоянно находятся под угрозой уничтожения. Внутренняя аристократия – дараи, способные управлять Вероятностями. Политическая система – феодальная олигархия. Аристократия носит название дараев и известна врожденным умением управлять вероятными реальностями, а также перламутровым оттенком кожи. Высший орган правления – Конклав Глав Домов. Место обитания – Эйхаррон, включающий в себя любое жилище арра, находящееся где угодно, но связанное с сетью порталов.

Ауте– сложное философское понятие, основа мировоззрения эль-ин. Обладает множественным букетом значений:

1. Бесконечность, вероятность, неизвестное. Все, что не познано, включая стихийные бедствия и человеческую расу.

2. Физическая аномалия, окружающая Эль-онн. Источник мутаций, странных явлений и чудовищ. Порождает изменения и неприятности.

3. Богиня Вероятности и Изменчивости, Леди Бесконечность, Леди Непостоянство, Владычица Случая, Выдающаяся стерва. Официального жречества нет. Неофициальными жрицами считаются все вене.

Вене– общее название для девочек-подростков эль-ин, еще не начавших осознавать себя как отдельные личности. Обладают устойчивостью внешнего облика и запредельной внутренней гибкостью. В танце или через другую форму искусства могут полностью изменять себя и окружающее. Эти способности теряются при достижении вене возраста осознания себя как индивидов. Исключение – генетическая линия Тей.