Эрик Эддисон - Червь Уроборос

— Что это за горные мантикоры, которые пожирают человеческие мозги? — спросила леди Мевриан.

— Книга эта написана столь замечательно, — сказал ее брат, — что ответ на вопрос твой находится на той же самой странице: «Зверь Мантикора, каковой также является пожирателем людей, обитает, как я слышал, на склонах гор у границы снежных полей. Это страшные чудовища, жуткие и наводящие ужас, враги рода человеческого, окрашены в красный цвет и имеют ij ряда огромных зубов в своих пастях. Зверь этот имеет человеческую голову, козлиные глаза и львиное тело, на спине же у него острые иглы. Хвост его есть хвост скорпионий. И скорее склонен он напасть, нежели отползти. Голос же его подобен реву x львов».

— Мне достаточно этих зверей, чтобы возжелать попасть туда, — сказал Спитфайр. — Госпожа, я привезу тебе одного мелкого, чтобы ты держала его на цепи.

— Это навеки разрушит нашу дружбу, кузен, — сказал Мевриан, поглаживая пушистые уши своей обезьянки, устроившейся у нее на коленях. — В Демонланде те, кто питается мозгами, объедятся до отвала и, наверное, заполонят всю округу.

— Тогда отправь его в Витчланд, — сказал Зигг, — Где он, съев Гро и Корунда, может заморить червячка королем, а затем очень кстати сдохнет от недостатка надлежащей пищи.

Юсс поднялся со своего места.

— Тебе, мне и Спитфайру, — сказал он Брандоху Даэй, — надлежит тотчас приняться за работу и набрать сил, ибо уже середина лета. Вы, Визз, Волл и Зигг, будете охранять наши жилища, пока нас не будет. Мы не можем взять с собой менее двух тысяч воинов в наше путешествие.

— Сколько готовых и испытанных кораблей, Волл, можешь ты дать нам до того, как луна пойдет на ущерб? — спросил лорд Брандох Даэй.

— На плаву четырнадцать, — ответил Волл. — Кроме того, десять кораблей стоят на стапелях в Обзорной Гавани, и еще девять закладываются дома у Спитфайра, в Аулсвике.

— Итого тридцать и еще три, — сказал Спитфайр. — Как видишь, мы не бездельничали, пока вас не было.

Юсс расхаживал взад и вперед, нахмурив лоб и сжав челюсти. После паузы он промолвил:

— У Лакса сорок кораблей, боевых ладей. Я не настолько глуп, чтобы плыть в Импланд без войска, но несомненно и то, что, если наши недруги пойдут на нас войной, мы будем слишком слабы, чтобы отразить их натиск, что здесь, что в дальних краях.

Волл сказал:

— Из девятнадцати строящихся кораблей лишь два мы сможем спустить на воду до исхода этого месяца, и лишь еще семь в ближайшие шесть месяцев, сколь бы усердно мы ни трудились.

— Лето кончается, а брат мой томится в заточении. Мы обязаны отплыть до следующего полнолуния, — сказал Юсс.

— Тогда плыви с шестнадцатью кораблями, о Юсс, — ответил Волл, — И тогда ты оставишь нас без единого корабля до тех пор, пока не будут закончены и спущены на воду новые.

— Как же можем мы так поступить? — воскликнул Спитфайр.

Но Брандох Даэй взглянул на свою сестру, встретился с ней взглядом и остался удовлетворен.

— Выбор, лежащий перед нами, прост, — произнес он. — Если мы собираемся съесть яйцо, то ни к чему спорить о том, как быть со скорлупой.

Мевриан со смехом поднялась с места и сказала:

— Тогда давайте прекратим совещаться, господа мои, — тут ее взгляд посерьезнел и она добавила: — Неужто будут слагать о нас стишки, будто мы, демонландцы, которых во всем мире почитают за самых могучих воинов, не решились на это столь важное для нас деяние из страха, что, пока наши величайшие воители будут в отъезде, враги наши застанут нас у себя дома врасплох? Не скажут о женщинах Демонланда, будто они поддерживали такие поступки.

IX

Холмы Салапанты

На тридцать первый день после совета в Кротеринге флот Демонланда — одиннадцать боевых ладей и два больших грузовых судна — вышел в море из Обзорной Гавани, направляясь в дальние моря на поиски лорда Голдри Блусско. Восемнадцать сотен Демонов отправились в это путешествие, и не было среди них никого кроме бывалых воинов. Пять дней они гребли на юг при полном безветрии, а на шестой день из тумана справа по борту показались прибрежные утесы Гоблинланда. Они продолжили грести на юг вдоль суши и на десятый день после выхода из Обзорной Гавани миновали Мыс Озам, откуда через четыре дня плавания с попутным ветром по открытому морю достигли Сибриона. Но когда они обогнули угрюмый мыс и, находясь менее чем в десяти днях пути от гавани Мюэльвы, направились на восток вдоль берегов Импланда Мор, на них внезапно обрушилась свирепая буря. Сорок дней их, сбившихся с пути и осыпаемых градом и мокрым снегом, носило по бушующему океану, пока одной грозной ночью ветер и ревущие волны не швырнули корабли Юсса и Спитфайра и еще четыре судна на подветренный берег и не разбили их в щепы. После долгой и изнурительной борьбы с огромными валами, измученные и уставшие, братья достигли суши. В унылом свете сырого и ветреного утра они собрали на берегу всех, кто уцелел в кораблекрушении; и всего их оказалось триста тридцать и еще трое.

Спитфайр промолвил, оглядываясь вокруг:

— Отвратительный вид этой земли вызывает у меня некие воспоминания, точно так же как один лишь взгляд на недозрелое яблоко наполняет кислятиной уста любого, кто хоть однажды его отведал. Припоминаешь ли ты эти места?

Юсс всматривался в низменные берега залива, простиравшиеся на север и запад и терявшиеся там в потоках дождя и брызгах морской воды. Одинокие птицы уныло парили над буйством волн. Он сказал:

— Это наверняка Арланское Устье, где менее всего хотели мы высадиться со столь малым числом людей. И все же, здесь ты, как обычно, убедишься, что любое случайное событие — лишь ступень на пути к нашей славе.

— Наши корабли пропали, — воскликнул Спитфайр, — также как и большая часть наших людей, и, что хуже всего, Брандох Даэй, который стоит десяти тысяч! Скорее крохотный муравей осушит этот океан до дна, чем мы преуспеем в нашем предприятии.

Затем он принялся браниться и сквернословить:

— Будь проклято злобное море, что, лишив нас нашего могущества, теперь выплевывает нас на берег на нашу беду; хорошую службу сослужило оно королю Витчланда, прочему же миру принесло лишь ущерб.

Но Юсс отвечал ему:

— Отнюдь не случайно прилетели сюда эти неистовые ветры, и не под влиянием недобрых и жгучих звезд. Эта непогода явилась из Карсё. Каждая волна, что ты видишь, отступая, порождает обратное течение; точно также за каждой насланью следует череда несчастий, которые, хотя и будучи не столь ужасными по своей сути, поглотили и унесли с собой многих из тех, кто выстоял против первого вала. Так и мы уже дважды с того дня оказывались на волосок от гибели: сначала когда наш разум помутился от отчаяния и мы пошли вместе с Гасларком на Карсё; и теперь, когда буря потопила наши корабли здесь, у Арланского Устья. Хоть и притупил я своим искусством силу королевской наслани, но против последовавшего за нею губительного отлива заклятья мои бессильны, как и свойства всех известных мне волшебных трав.