Александр Сухов - Чужая

– Вот, студент, держи. – Я протянул ему деревянный кругляшек размером с пятирублевую монету. – Тахорская зуделка или просто зуда, лучшее средство от буйных соседей. Месяца два назад приобрел по случаю этот магический талисман у одного лагорийского барыги. Как знал, что пригодится.

Андрей забрал у меня зуду и принялся с интересом ее рассматривать. Но не найдя на ней никаких магических рисунков, рун и прочих знаков, кои, по его мнению, должны непременно присутствовать на колдовских артефактах, вопросительно посмотрел на меня:

– Что это, Федор?

– Говорю же, тахорская зуделка. Тамошние шаманы с их помощью защищают деревни от вторжения диких животных. По сути это мощный генератор инфразвуковых колебаний направленного действия. Реагирует на громкий звук, к примеру, рык тахорского зверозавра, возжаждавшего отобедать аборигенами, активируется самостоятельно и начинает вовсю генерить. Ну ты сам знаешь, что такое низкочастотные звуковые колебания и чем они чреваты для всего живого. В общем, зверозавра начинает колбасить и плющить так, что ему ничего другого не остается, как оставить аборигенов в покое. Короче, Андрюха, делаешь так: с помощью двойного скотча или клея прикрепляешь зуду к смежной с соседом стенке. Как только этот неугомонный тип врубит музон громче определенного предела, зуделка автоматически сработает, и я не завидую твоему соседу. Ты на каком этаже живешь?

– На втором.

– Вот и хорошо, со второго падать не очень больно. Это на тот случай, если твой сосед окончательно сбрендит и решит податься в десантники. Но это вряд ли. Скорее всего, он попросту вырубит акустическую систему, поскольку навеянные инфразвуком глюки и прочие неприятные ощущения будут ассоциироваться у него именно с музыкой. Кстати, что он предпочитает слушать?

– Рамштайн, Ария и прочее в том же духе, – физиономию Андрея скривило как от зубной боли. – А еще военные марши Третьего рейха и песенки всякие нацистские.

Рамштайн не люблю, Арию также, а из всех немецких песен времен Второй мировой знаю только "Лили Марлен" – мне она нравится, задушевная мелодия и слова вполне приличные: что-то наподобие нашей "Катюши", только пафоса поменьше и конец не очень уж оптимистичный, в духе немецкого романтизма.

– Ничего, парень, – я похлопал юношу по плечу, – не переживай, думаю, в самое ближайшее время у твоего соседа появится хорошая привычка не шуметь по ночам. В противном случае психушка ему обеспечена. Так или иначе, но очень скоро проблема сама собой устаканится. А теперь, – я многозначительно посмотрел на наконец-то опустевшую тарелку Квагша, – нам пора сделать то, о чем мы с тобой договаривались.

– Ну что же, я готов, – пряча тахорскую зуделку в карман, улыбнулся Андрей. – А за подарок преогромное спасибо!

– Да ладно тебе, – махнул рукой я, – как сосед остепенится, вернешь. Мне она нужна на тот случай, если неугомонная чиновная братва задумает в мое отсутствие снести мой домишко. Представь, подгонят бульдозер или экскаватор, а она ка-ак!… Короче, не завидую тому бульдозеристу или экскаваторщику. И поделом, нечего мирных граждан терроризировать!

Кажется, о моем конфликте с московскими властями Андрею было известно, поскольку он не стал задавать глупых вопросов, лишь одобрительно кивнул.

Павильон? 28 "Пчеловодство" располагался в двух шагах от "Космоса". Собственно пчел, меда и прочей специфической атрибутики там не было уже как минимум год. Раньше торговали медом, воском, прополисом, а также соответствующим инвентарем, устраивали тематические выставки, даже пасека учебная была. Затем кто-то из влиятельных чиновников положил глаз на это дело. Пчеловодов взяли в оборот: посередь холодной зимы отключили воду, отопление и электричество, таким образом своего добились. Теперь там идет активный ремонт, и, по всей видимости, здание ожидает судьба павильона "Космос" и многих других павильонов ВВЦ, превращенных в торговые точки.

Для наших целей это место подходило, как никакое другое. Кругом тихо, минимум праздношатающейся публики. К тому же вполне можно укрыться от посторонних глаз под сенью деревьев и кустарников. Если Андрей ненароком потеряет сознание, не страшно, в тени отлежится. Хотя парень он крепкий, не должен.

– Пожалуй начнем, – сказал я и, закрыв глаза, принялся рисовать перед внутренним взором картину одного известного мне тихого места, расположенного едва ли не в самом центре Анарана – столицы Лагора, причем даже более укромного, чем этот чудный уголок.

Сначала перед глазами замелькали какие-то смутные образы: размытые тени, мерцающие загогулины, сверкающие звездочки. Постепенно мне удалось взять все это под контроль. Как художник угольком, я сначала набросал контуры будущей картины, затем принялся заполнять их цветом. Получилось, но пока плоско и не очень убедительно. Однако на этом я вовсе не собирался останавливаться. Добавил светотеней, слегка исказил и размыл задний план и постепенно отдельные детали перед моим внутренним взором ожили и помимо моей воли начали трансформироваться в целостный пейзаж, яркий, объемный и реальный.

"Окинув взглядом" результат своих художественных потуг, удовлетворенно цокнул языком. Затем мысленно произнес алгоритмическую формулу активации межпространственного тоннеля и открыл глаза. Созданный моим воображением образ не пропал, лишь сильно поблек и стал полупрозрачным, слегка колышущимся. Зато теперь это был не просто плод моей фантазии, а самая настоящая дверь в самый настоящий мир.

– Ну, Андрюха, теперь лови откат, и спасибо тебе преогромное!

– Да ладно уж, – засмущался Андрей, – тебе спасибо за зуделку.

– А теперь, стажер, поехали! – Я взял Квагша за руку, и мы шагнули в колышущее марево.

В ожидании мощного сокрушительного удара, я инстинктивно зажмурился и даже согнулся. Но никакого удара не последовало. Молодец студент, не подвел!

Глава 6

Земную жизнь пройдя до половины,

Я очутился в сумрачном лесу…

Старина Данте, судя по рассказам старших товарищей (в частности самого Хороса), был довольно скучным человеком. К тому же плоть от плоти и кровь от крови сыном своей эпохи. Являясь одним из Хранителей, он так и не сумел избавиться от своих религиозных заблуждений. К тому же однажды в компании Верховного Хранителя он посетил один из параллельных миров. Что он там на самом деле увидел, история умалчивает, но после того знаменательного путешествия человечество получило бесценный поэтический шедевр и вдобавок основательно подвинувшегося рассудком индивида. Пытались его лечить, даже в Лагор возили – не помогло. Хорос до сих пор переживает, что, поступив столь необдуманно, потерял ценного сотрудника.