Виталий Держапольский - Халява

— Не суетись, дядь Ром. Я места знаю, где подешевле взять.

— Ну, племяш!

— И вот еще что, прежде чем доходы пилить, на всякий случай откидывайте некий процент… На развитие производства, для смазки всякого чиновничьего аппарата, ментов…

— Слушай, а может, мы у твоего товарища выкупим проектор? Нет, в доле его оставим…

— Не нужно пока об этом. Время покажет, что и как нам нужно делать.

Глава 7

Через неделю Ольга Борисовна сообщила мне, что Чижов выполнил свое обещание — переговорил насчет меня с главным редактором "Трудовых резервов" Яковлевым. Главред не стал отпираться, а пожелал ознакомиться с моими трудами и, по возможности, со мною лично.

— Ну что, юное дарование, — сказала мне Семенова, — удачи тебе в столице!

И я засобирался в Москву. Трястись на поезде мне не хотелось, и я решил лететь на самолете. Денег к тому моменту я скопил достаточно, чтобы не экономить. Мне по карману самые шикарные московские гостиницы с их люксовыми номерами. Сколько же взять с собой? Поразмышляв немного, я кинул в сумку несколько пачек разноцветных купюр — примерно десять кусков — должно хватить на любой каприз! Довольно солидную по нынешним временам сумму — на эти бабосы можно машину купить — я планировал потратить за одну поездку в столицу. До аэропорта меня подбросил Васька на своем новеньком мотоцикле. С билетами проблем не было — сезон летних отпусков уже давно закончился. Протусовавшись почти час в жестяном отстойнике-накопителе, я, наконец-то забрался в аэролайнер. Ну, лайнер, это громко сказано — "Ту-154", конечно, "самый быстрый самолет", но салончик у него куцый, маленький. Коленки упираются в спинку впередистоящего сиденья. Мне приходилось путешествовать в первом классе лучших мировых аэробусов… Никакого сравнения! Радует одно — лететь недолго. Пара часов в воздухе, и я в столице нашей Родины городе-герое Москве. Самолет приземлился в аэропорту "Шереметьево" в сгущающихся сумерках. Вещей у меня было немного — через несколько минут после приземления я вышел из здания аэропорта на улицу и направился к стоянке такси. По дороге меня перехватил молодой парень лет двадцати-двадцати пяти.

— Куда ехать надо? — спросил он меня.

Я взглянул на стоянку, где парковались желтые волги с шашечками и зелеными огоньками — очередь там была внушительная.

— Чего берешь? — произнес я. Ведь не за так же он свои услуги предлагает.

— Двойная такса — и по коням! — оптимистически заявил парень.

— Ну ладно, коневод, показывай свою телегу, — согласился я.

Через мгновение он подвел меня к видавшей виды "копейке", да к тому же еще и заляпанной грязью.

— Прошу! — распахнул он передо мной заднюю дверь.

— Я на передней люблю, — сказал я.

— У передней сидушки спинка сломана, — пояснил парень, — не держится совсем… Если только лежа.

— Слышь, братела, ну и корч у тебя! — покачал я головой. — А еще двойную таксу ломишь… Хоть бы помыл для вида лошадку свою.

— Не хочешь ехать, тогда иди и торчи в общей очереди, — парнишка обиделся, или сделал вид, что обиделся. — Моторов на всех все равно не хватит. А автобус только утром в город пойдет.

— Хорошо, поехали! — Я махнул рукой и залез в салон.

Парнишка обежал машину, плюхнулся на водительское место и повернул ключ в замке зажигания. "Копейка" мелко затряслась, в выхлопной трубе что-то громко хлопнуло, но машина не завелась.

— Чертов, драндулет! — выругался водила, ударив кулаком по баранке.

Корч завелся с третье попытки.

— Ну, слава Богу! — облегченно вздохнул я.

— Сам-то откуда будешь? — выруливая со стоянки, поинтересовался парнишка. — Студент?

— Что-то типа, — не стал я распространяться.

— Понятно, — кивнул водила. — Много я вашего брата студента видел… Слушай, а ты свой "Адик" на каком толчке брал? — поинтересовался он. — У меня фарца знакомая. А такого фасона и фактуры я даже у них не видел.

— Есть места, — туманно ответил я. — Это из новой коллекции…

— А! Папа за бугор катается? — не отставал водила.

— Папа-папа, — односложно ответил я. Болтовня водителя меня начинала раздражать. Я замолчал и уставился в уличную темноту.

— Понятно, — вздохнул водила. — Папы, мамы…

Машина неожиданно сбавила ход и остановилась. Задние двери "Жиги" распахнулись, и внутрь заскочили двое здоровых пацанов, зажав меня на сиденье мощными телами.

— Э, корефуля! — протестующе воскликнул я. — Ты не говорил, что попутчиков брать будем!

— Заткнись, тля! — рявкнул один из бугаев. Его щекастая рожа со свернутым на бок носом налилась дурной кровью.

Я почувствовал, что мне в бок уперлось что-то острое.

— Будешь тявкать, получишь перо в почку! — пригрозил он, дыша мне в лицо смрадом. — А ты трогай потихоньку, — бросил он водиле. — Но сильно не разгоняйся!

Водила хмыкнул и повел машину по трассе на небольшой скорости километров тридцать-сорок.

Перебитый нос внимательно осмотрел меня и недовольно засопел:

— Проха, ты кого, урод, взял? Какого-то сурка недоделанного! Студентишку! У него же ни гроша за душой! Мы как договорились? Командировочных щипать…

— Слышь, Рэмбо, не гони, а! — не отвлекаясь от дороги, бросил через плечо водила. — Ты на прикид этого терпилы глянь! Мажорный пацанчик!

Я наблюдал за перепалкой грабителей с немым интересом. И вот какая штука: страха я совершенно не испытывал, несмотря на упирающийся мне в бок острый нож. Наверное, после всех свалившихся на меня приключений, в моей башке что-то сломалось… Хотя, я ведь в любой момент мог перенестись в альтернативку, оставив с носом моих незадачливых грабителей. К тому же машина ехала медленно, и я не рисковал разбиться в момент переноса, когда она исчезнет.

— Мажорный, говоришь? — прорычал Рэмбо. — Пельмень, проверь его сидор! — приказал он подельнику.

Пельмень вырвал из моих рук сумку и принялся в ней копаться.

— Еб… тель моптель! — ошарашено выдохнул он. — Братва смотрите! — Он потряс найденными в сумке деньгами. — Да здесь… Здесь кусков десять будет!

— Сколько? — Проха резко остановился и заглянул назад. Он не верил, что при нем могла оказаться такая внушительная сумма. Разглядев в руках подельника внушительную стопку купюр, он победно бросил:

— Говорил же — мажорный парниша!

Пока они обменивались радостными возгласами, у меня жутко зачесался бок. Не тот, в который упиралась тычина, а противоположный. Я засунул руку за пазуху и, не стесняясь, почесался. Радость грабителей вызвала у меня непроизвольную улыбку.

— Слышь, терпила, а ты чего лыбишься? — почти ласково произнес Рэмбо. Крупная сумма из моей сумки повысила ему настроение. — Его разводят, а он доволен…