Евгений Константинов - Факультет рыболовной магии

Чем дальше, тем река шумела все сильнее. Берег начал подъем, стал обрывистым, вскоре Алеф увидел водопад и изумительный по красоте и по привлекательности для рыбалки омут с двумя поднимающимися из воды валунами. Не успел он подумать, что Тубуз непременно остановился бы на этом замечательном месте, как взгляд его наткнулся на что-то темное, нарушающее идиллию песчаного пляжа. Железяка выронил спиннинг, отбросил подсачек и побежал вниз, к своему несчастному другу…

Тубуз лежал лицом вверх, раскинув в стороны руки и ноги. Из одежды на лекпине была только его курточка. Алеф поймал себя на мысли, что совсем недавно сам вот так же, в беспамятстве, лежал не берегу. Он осторожно похлопал друга по щекам и увидел, что у того задрожали веки. Тогда Железяка метнулся к реке, набрал пригоршню воды и плеснул ее Туб узу в лицо.

– Это было восхитительно… – сказал вдруг Тубуз, не открывая глаз.

– Что? – спросил Алеф, чувствуя огромное облегчение, что друг живехонек.

– Восхитительно! – повторил он и на ощупь схватил Железяку за рукав. – Зачем меня разбудили? Я никогда таких снов не видел! Так хорошо, так…

– Так! – Алеф высвободил руку и сильно встряхнул Тубуза за грудки. Тот наконец открыл замутненные глаза. – Так! Что хорошо? Ты почему голый?

Он сфокусировал взгляд на друге и встряхнул головой:

– Алеф, ты не поверишь, но мне такой сон приснился…

– Стоп! – прервал его Железяка. – Сны потом рассказывать будешь. Давай-ка сначала оденься, а то еще простудишься. Куда штаны-то свои подевал? Спиннинг где?

Одежду они обнаружили неподалеку, в маленькой лужице, образованной впадающим в речку ручьем. Естественно, все насквозь промокло. Спиннинга с катушкой, а также коробочки с блеснами нигде не было. Тубуз с каждой минутой все сильней стучал зубами, а вокруг уже начали сгущаться сумерки. Лекпины торопливо отжали найденную одежду, и, когда приятель в нее облачился, Алеф нашел свой спиннинг с подсачеком, и они быстрым шагом, иногда переходящим в бег, направились к сооруженному ими ориентиру – палке с котелком.

Когда окончательно стемнело, друзья уже сидели перед жарко горящим костром и чувствовали себя вполне комфортно. Правда, в котелке, предназначенном для ухи, всего лишь заваривался чай, зато его можно было пить вволю, причем сладким – у запасливого Железяки был припасен сахар. Кроме того, к чаю прилагались: пакетик соленых орешков, три медовых печеньица и плитка шоколада, найденные в многочисленных карманах жилетки лекпина. Из этих припасов Алеф взял себе ровно одну треть, так как, в отличие от приятеля, все-таки подкрепился форелькой. Он вкратце поведал, каким оригинальным способом ее поймал, и наконец спросил Тубуза, что все-таки с ним произошло.

– Ну и вот, – начал рассказывать приятель, после того как выпил третью кружку горячего чая (две складные кружечки также нашлись в одном из карма нов Железяки) и налил себе четвертую.

– Как я ловил, и ловил ли вообще, не помню. По мню только, что приснилось мне, как забросил я довольно тяжелую узкую блесну на самую середину омута, где из воды валуны торчат. Четко так помню, как она сначала об один валун ударилась, от него отскочила, ударилась в другой, а когда в воду упала, ее моментально какой-то крокодил схватил. И, не поверишь, такой здоровенный, что не я его на берег, а он меня в реку по волок! А мне снится, что я вокруг рукава леску намотал и никак от нее освободиться не могу. Короче, под таким его напором, под такой мощью пришлось мне даже в воду забрести. И вдруг снится мне, что из воды появляются три маленькие такие русалочки. То есть не дети, а просто маленькие. Симпатичные такие, мне подмигивают, смеются, рожицы умильные корчат. А потом эти малютки нырять стали и одежду с меня стаскивать. А я не знаю, как им сопротивляться, – руки-то леской заняты. Правда, соперник мой подводный, что на крючке, подустал, но и у меня сил для вываживания почти не осталось. Да какое там вываживание, когда у меня мысли совсем в другом направлении заработали. Даже не столько мысли, сколько инстинкты мужские – уж больно у русалок ручонки шаловливые оказались, и все такое… В общем, приснилось мне, что я того… ну, ты понимаешь…

– Приснилось, говоришь, – ухмыльнулся Железяка.

– Ага! Впечатления, я тебе скажу, обалденные. Жаль только, что все во сне произошло…

– Значит, во сне. – Алеф достал из кармана подколенную кисточку и показал Тубузу. – А это ты тоже сам себе во сне откусил?

– Есть! Есть, есть, есть! – на этот раз, открыв глаза, Железяка увидел над собой счастливую рожу Тубуза. – Есть! Как я играю! – ликовал тот. – Пойдем быстрее, там клев бешеный. У меня три заброса – три форелины! Крупные!!! Я уже все – могу больше не ловить! На уху хватит!

– Как это, три заброса – три форелины? – не поверил Алеф.

– А вот так! Профессионализм! – Он сунул под нос другу котелок, в котором вверх хвостами лежали три рыбины. – Ты иди, лови, а я пока запруду сделаю, чтобы форель подольше живой оставалась, – сказал он.

Но Железяка настоял, чтобы запруду они сделали вместе. На это не ушло много времени – десятка три валунов в два ряда легли полукругом поперек ручья, я форельки получили возможность плавать в прозрачной водичке своей временной тюрьмы.

– Как же ты их поймал? И где именно? – спросил Алеф друга, когда они подошли к реке.

– Да вон, под теми деревьями. – Тубуз показал на растущие в ряд старые пихты на противоположном берегу. – Отличное местечко!

– Отличное-то оно отличное, только я на тех ветках две блесны оставил.

– Ха! – усмехнулся Тубуз. – Спиннинг – это тебе не мормышка, тут мозги нужны!

– Ой, ты какой мозговитый! Что ж вчера-то ничего не поймал на свой спиннинг?

– Вчера меня словно околдовал кто-то, – сказал приятель. – Ладно, Алеф, если ты хочешь здесь рыбку поймать, послушай меня, что делать надо.

Все оказалось просто. Достаточно было забросить, блесну под противоположный берег, только не там, где росли пихты, а немного выше по течению. После заброса следовало подождать, когда течение само занесет блесну под деревья, и только тогда начинать проводку. У Железяки это прекрасно получалось. Форель реагировала на каждый удачный заброс: выходила за приманкой, пробовала ее, иногда после подсечки сходила, но чаще оказывалась в руках радостных лекпинов. Тубуз не успевал отнести и запустить в искусственную запруду одну рыбину, как Алеф уже снимал с крючка следующую.

– Все! Хорош ловить, а то в запруде для рыбы места не осталось! – запыхавшийся Тубуз попытался остановить приготовившегося сделать очередной заброс друга.

– Щас! – в азарте оттолкнул его Железяка. – По следнюю поймаю…