Йан Грэхем - Монумент

– Ну-ну, – проговорил Кулгроган странным голосом.

Тем не менее он отошел от стены и оглядел коровник, разыскивая себе оружие. Баллас выглянул в щель. Стражи тихо переговаривались; очевидно, обсуждали план атаки. Однако у Балласа и впрямь зрела идея. Стражи нервничали. Даже сейчас их арбалеты были нацелены на дверь сарая. Баллас полагал, что, если дверь внезапно откроется, по крайней мере один из них от неожиданности спустит крючок. Возможно – и оба, но лучше перестраховаться. Второму стрелку понадобится настоящая цель – живой, реальный враг.

Баллас покосился на Кулгрогана. Капитан отыскал обломок доски, который мог успешно сыграть роль дубинки.

– Сойдет? – спросил он.

– Угу, – отозвался Баллас, зная, что капитану не представится возможности пустить оружие в ход.

В сарае было холодно, и все же на лице капитана блестели капельки пота.

– Стражи еще там? Где они стоят? Баллас выглянул в щель.

– Там же, где и… – Тяжелый удар по голове швырнул его на стену. Кулгроган стоял рядом, держа оружие наготове.

– Ты что… – начал Баллас.

Капитан с силой врезал ему по лбу. Баллас повалился на пол.

– Тебе нельзя доверять, – сказал Кулгроган. – Жаль, Гаруллон и Воробей не поняли этого вовремя. Они решили, что ты и правда поможешь им сбежать. – Новый удар пришелся Балласу по скуле. – А на самом деле были просто мишенью для стрел. Их смерть дала тебе несколько секунд форы. Я все видел. А сейчас, надо думать, ты собираешься так же использовать меня. Не выйдет, приятель.

Капитан хорошенько пнул Балласа в пах, бросил доску и направился к двери.

– Ты куда? – На улицу.

– Не будь идиотом, – простонал Баллас. – Ведь мы не знаем, почему стражи напали на барку. Что, если они и правда охотятся за тобой?

– Не за мной, – буркнул Кулгроган.

– Но вчера ты говорил…

– Говорил. – Капитан кивнул. – Но, видишь ли, я солгал. Я слышал, как ты разговаривал со стражами на мосту. Как рассказывал о своем преступлении. Сознаюсь, меня это впечатлило. Ты напал на Благого Магистра. Мало есть на свете более тяжких грехов. Да еще лективин… Неужели это правда? Впрочем, плевать. Я просто хочу выжить.

Кулгроган приоткрыл дверь и высунул наружу пустые руки, показывая, что безоружен.

– Я сдаюсь! – крикнул он. – Позвольте мне выйти! Я не тот человек, которого вы ищете. Он здесь, внутри, и беспомощен.

Кулгроган выскользнул за дверь. Баллас ожидал звона тетивы и влажного удара, с которым стрела втыкается в человеческое тело. Однако стражи, видимо, поверили капитану. Постанывая, Баллас поднялся на четвереньки и выглянул в щель. Кулгроган разговаривал со стрелками, указывая на хлев.

Стражи посмотрели друг на друга и ухмыльнулись. Бормоча проклятия, Баллас встал на нетвердые ноги. Голова гудела от ударов. Пол покачивался под ногами, как палуба корабля в бурю. Нагнувшись, Баллас подобрал вилы, взял их наперевес и подкрался к двери. В следующий миг вошли стражи.

Ржавые зубья с хрустом воткнулись в грудь арбалетчика, ломая ему ребра. Он с изумлением взглянул на Балласа и повалился на пол. Кровь хлынула у него изо рта. Баллас выдернул вилы и ткнул второго стража в горло. Тот захрипел, выронил арбалет и упал на своего товарища. Кулгроган, разинув рот, взирал на побоище через распахнутую дверь сарая. Губы его беззвучно шевелились. Несколько секунд он стоял неподвижно, а потом развернулся и пустился бежать.

Баллас подобрал один из арбалетов. Стрела с черным оперением легла в желоб. Когда Баллас вышел из хлева, Кулгроган был уже в пятидесяти ярдах от него и со всех ног удирал по вересковою. Баллас поднял арбалет, прищурил глаз и прицелился. Потом – очень медленно, очень плавно – спустил крючок.

Кулгроган словно споткнулся – рухнул лицом вперед. Баллас неторопливо направился к нему.

Стрела вошла капитану под колено. Кулгроган корчился земле, скуля от боли. Руки со скрюченными пальцами выдирали из влажной почвы пучки бурой травы.

– О Пилигримы! – простонал он. – Прошу тебя, смилуйся. Я могу тебе помочь. У меня есть друзья на севере…

– Помочь? – устало вздохнул Баллас. – Ты? Мне?.. Ну-ну. Опустившись на колени, он взялся за стрелу и выдернул ее

из ноги Кулгрогана. Тот взвыл. Баллас уложил окровавленную стрелу в желоб и снова натянул тетиву. Носком сапога он перевернул Кулгрогана на спину.

– Я помогу тебе добраться до Белтиррана! – взвизгнул капитан, не отводя взгляда от смертоносного наконечника.

Баллас приподнял брови.

– Докуда? – озадаченно переспросил он.

– До Белтиррана, – повторил Кулгроган. – Страны за горами. Ты же хочешь туда попасть, нет? Всю ночь талдычил: Белтирран, Белтирран…

И вдруг – в единый миг – Баллас вспомнил свой сон. Яркая, живая картина выплыла из глубин памяти и встала перед глазами в мельчайших деталях…

…Он сидит на каменном уступе, испещренном красноватыми медными жилами. Далеко внизу расстилается зеленая долина. Тут и там видны деревянные домики; дымки поднимаются из труб. По полям бродят тучные коровы. Где-то далеко-далеко движутся маленькие фигурки людей. Отсюда нельзя разглядеть лиц, но Баллас знает, что они счастливы и довольны. Здесь, на уступе, ему легко и спокойно. Ему не грозит беда. Он дома. А страна, раскинувшая внизу, называется Белтирран. Земля за горами.

Белтирран…

Да Это слово звенело в голове Балласа. Белтирран. Страна где нет стражей и священников. Над которой не властна Церковь. Где не понатыканы на каждом углу треугольные изображения Скаррендестина…

Баллас тряхнул головой, отгоняя видение, и перевел взгляд на Кулгрогана.

– Отпусти меня, – сказал капитан. – Я тебе пригожусь.

– Ты знаешь, как попасть в Белтирран?

– Нет – Кулгроган качнул головой. – Но предполагаю, кто может знать. Много лет назад я продавал запрещенные тексты. Трактаты по магии, астрологии, математике… Тогда эта профессия могла сделать человека богачом. Среди ученых такие вещи ценились на вес золота. Некоторые документы касались Белтиррана. Описание земли за горами. И карты. Наверняка часть пергаментов сохранилась до сих пор. Есть один человек, он живет в Кельтримине…

– Как его зовут?

Кулгроган покосился на стрелу.

– Прошу тебя… – Баллас опустил арбалет.

– Его зовут Люджен Краск. Как и я, он был контрабандистом, но знал о запретных текстах куда больше моего, потому что чаще имел с ними дело…

– Люджен Краск, – задумчиво повторил Баллас.

– Да. В один прекрасный день церковники арестовали его. Большинство контрабандистов отправляются на виселицу, но Краска просто посадили в тюрьму. Он провел там двадцать лет.

Баллас смерил Кулгрогана внимательным взглядом и решил, что он, пожалуй, не врет. Капитан дрожал всем телом, по вискам его катился пот. Он был слишком напуган, чтобы сплести такую подробную ложь.