Виктория Иванова - Два–в–одном

Рядом сонно пошевелился Нис. Дернул крылом, наткнулся на меня, нервно поерзал, прислонился спиной и снова мирно задремал. Я тоже прислонился к плечу брата, устраиваясь поудобней. Память тут же подкинула воспоминания о том, когда мы так спали…

…

Это была моя идея — изучить пещеры, вход в которые открывался на холме, упрятанном в густом лесу. Мне отчаянно хотелось подвигов. А где еще жить страшным чудовищам, как не в страшных и ужасных подземельях? Я воображал себя одновременно и Кеваром Быстрым, и Мерхом Сильным и Райзом Мудрым. Где-то там, в недрах темных переходов меня ждала Айнара Прекраснейшая, томившаяся в лапах злобного колдуна. Тот пока был безлик и имени не имел, поскольку всех великих злодеев давно победили.

Ладно, имя ему придумаем потом. После того, как спасем красавицу и она выйдет за меня замуж. Что это такое — я не знал, но во всех балладах герои непременно брали замуж спасенных красавиц. Ну ладно, в крайнем случае подарю ей свои деревянные хайты, тем более, что отец обещал подарить настоящие… А злодея — красиво проткну клинком. Или нет, лучше посадить его в подземелья и тренировать на нем собственного сына.

В том, что он у меня появится уже на втором листе эпической саги, не было никаких сомнений. Решено. Злодея — в подвал. Правда оставался еще один нерешенный вопрос. Я никак не мог определиться с собственным прозвищем. Они мне казались несколько однобокими. Ну ладно, допустим — сильный. А все остальное тогда как? В общем, остановился пока на Великолепном, а там посмотрим…

Но всего за день до героического похода возникло непредвиденное препятствие. Мой младший брат Нис. Он каким-то образом поведал о моих тайных сборах и начал проситься со мной. Мол, иначе он расскажет родителям и меня вообще никуда не пустят. Да еще и сладкого лишат. Выхода не было — пришлось стиснуть зубы, наречь его своим верным оруженосцем и взять с собой. Иначе точно поход отменялся.

Ранним утром, сказав родителям, что идем помогать друзьям в отдаленной деревне, мы пошли в лес. Сумки с припасами я заблаговременно припрятал в чащобе, так что к логову злобных монстров мы подошли во всеоружии. А, именно — две деревянные хайты у меня и одинарный короткий клинок у Ниса. Тоже деревянный.

Описывать свое блуждание по пещерам не буду. Романтика благополучно скончалась после второго же ушиба коленки, и только упрямство гнало меня вперед и вперед. Если бы я бы один — давно бы повернул назад, но выказывать такое малодушие при брате было выше моих сил. Наконец, наши блуждания увенчались успехом. Мы нашли прекрасную деву. Она была младше Ниса лет на пять, грязная, чумазая, зареванная и постоянно шмыгала носом. Видимо, какая-то деревенская девчонка. Только что она здесь делает?!

Как оказалось, малявку послали принести обед отцу, который добывал камень в этих пещерах. Вот тут уж мы с братом всполошились не на шутку. Отец не просто так запрещал приближаться к подземельям. Они были уже изрядно выработаны и грозили обвалиться. Но кто будет слушать какие-то там предположения, если пропадает великолепное место для игр в героев и монстров?!

И вот на тебе — кто-то решил, что Лорд ему не указ и пошел сюда за камнем. Да и девчонку стоило вывести на поверхность. Хотя бы доля того, чтобы она не ревела над ухом, а то так и шагов монстров не услышу…

Работающих в заброшенных пещерах людей мы нашли довольно быстро. Не зря я так основательно готовился к своему первому героическому походу. Те совсем не обрадовались, увидев малолетних крылатых, да еще и детей Лорда. Они пытались мне что-то доказать на ту тему, что камня в округе близко не найдешь, вот и приходится им…

Наш спор прервал громкий скрежет, донесшийся с потолка пещеры. Потолок прогибался вовнутрь, угрожающе потрескивая. Крестьяне с ужасом взирали на него, и если бы Нис не толкнул растяп — точно погибли под камнями. А так они успели броситься к выходу, когда рухнувшая с потолка каменная лавина разделила нас.

Нам повезло. Нам ОЧЕНЬ повезло. Во-первых, за нашими спинами оказалась довольно просторная и крепкая ниша, в которой мы и схоронились, а во-вторых… я не зря столько времени посвятил изучению героических саг. Из них следовало, что защитные амулеты никогда не бывают лишними. Так что и взял с собой аж три штуки, позаимствовав оные из ящика стола в отцовском кабинете. И вот теперь один из них служил магически щитом между нами и кучей камней.

Еда и питье тоже были, правда не в безгранично количестве. Это был несостоявшийся обед камнетесов и мои припасы, собранные в дальний поход. Правда, магический светляк чрез некоторое время благополучно сдох, истерически замигав напоследок, но чего бояться в темноте? Тут вокруг каменные стены, никто не подберется. Так я и сказал разнывшейся малявке, которая вздумала закатить истерику. И брату, со стороны которого донеслось подозрительное шмыганье. Только их рева мне тут не хватало…

Мы просидели в темноте три дня. Три долгих дня, показавшихся нам целой вечностью. Припасов нам хватило едва-едва, третьего обеда уже не было. Спали в обнимку, закрываясь крыльями, чтобы хоть как-то согреться на холодных камнях. Амулет четно проработал полтора дня, а потом рассыпался мелкой пылью. Но камни не успели даже сдвинуться. Заработал второй.

И все это время я твердо верил, что нас спасут. Найдут, отроют завал — и спасут. Мама мне часто говорила, что всегда чувствует, где ее дети. Так что любая попытка завести вой на тему «Мы все так тут и умрем» прерывалась мной безжалостно и болезненно. Кроме того, те крестьяне. Не бросят же они своего ребенка?..

Поэтому, когда до нас донеслись голоса с той стороны, это не было для меня неожиданностью. Я гордо покосился на этих нытиков, хотя они не могли видеть выражение моего лица. Это я понял немного позже и уже в голос добавил: — Я же вам говорил! Нас непременно найдут!

В первое мгновение даже слабый свет магических светляков ослеплял и заставлял болезненно щуриться. Но постепенно глаза привыкали к другому освещению. Когда убрали большой камень, надежно загородивший поход — осыпался песком второй амулет. Я не стал активировать третий, выпихнул сперва девчонку — достала сильно. Затем — брата, чтобы не путался под ногами и потом вылез сам. Родители тоже стояли в пещере. Бледные, изможденные. Они обнял нас с братом так крепко, что мне даже стало больно.

Домой мы вернулись уже ночью. По дороге Нис, захлебываясь от счастья все рассказал родителям, так что мне нагорело по первое число. Хотя теперь я понимаю, что отделался, как говорят, легким испугом. Братец счастливо разболтал, что именно я не давал им скулить и был твердо уверен в спасении. Но ведь это правда! Где это видано, чтобы герой гибнул в первых же строках эпоса? О ком тогда писать? О злодее, что ли?