Мэри Херберт - Валориан

Спустя десять дней после того, как он начал свои занятия, поздним вечером он приехал домой к Кьерле. Проказливо улыбаясь, он взял одну из ее мисок и перед ее изумленными глазами доверху наполнил ее маленькими камешками. Прикрыв камни покрывалом, он закрыл глаза и что-то прошептал про себя. Спустя мгновение он сорвал с миски покрывало и протянул ее Кьерле. У нее широко раскрылись рот и глаза. Миска доверху была полна ее любимым черным виноградом.

– Я весь день трудился над этим заклинанием, – сияя гордостью, проговорил он. – Что ты об этом думаешь?

Она положила в рот виноградину.

– Великолепно! – воскликнула она. – А ты можешь еще раз это сделать? – Он кивнул. – И превратить во что захочешь?

– Во все, что я только могу себе представить.

Ее лицо осветилось широкой улыбкой, похожей на распустившийся цветок.

– Нам теперь никогда не нужно будет беспокоиться, что мы умрем с голоду! – воскликнула она. Схватив миску, она выбежала из шатра, чтобы угостить остальных.

Польщенный ее реакцией, Валориан последовал за ней и весь остаток вечера провел, превращая горы камней в виноград, который поедала его семья.

С той ночи гордость и вера в Валориана усилилась в его семье. Но, к сожалению, возросли и их запросы. Практически каждый осаждал его с просьбами, пока Валориан наконец не ощутил себя совершенно измученным, пытаясь помочь.

Пришлось Кьерле собрать всех членов семьи и взять у них клятву обращаться с просьбами только в случае крайней необходимости. В свою очередь Валориан очень ясно объяснил, что он мог делать, а что не мог, а также рассказал о последствиях, если магическая сила выйдет из-под контроля. Он сказал им, что его возможности были ограничены, и ему не хотелось бы превышать их.

Он оглядел лица сидящих вокруг людей, детей, стариков, своих и Кьерлиных тетушек, дядюшек, племянников, братьев, сестер и друзей, лица всех, кто был ему дорог, и принес им клятву, о которой думал с тех пор, как убил Сергиуса.

– Я клянусь вам, – громко сказал он, так, чтобы каждый мог услышать его слова, – что я никогда не использую свою силу против членов моего клана, так же как я никогда не воспользуюсь смертоносными лучами против наших врагов.

Послышалось удивленное перешептывание, и Валориан поднял руку, чтобы восстановить тишину.

– Я верю, что мой дар был дан мне, чтобы творить добро. И я не буду злоупотреблять им! Он не для бессмысленного разрушения и убийства.

– А как насчет самозащиты? – спросил его Айдан.

Вытащив свой меч, Валориан высоко поднял его, так, чтобы каждый мог видеть почерневшую сталь.

– Если я не в состоянии защитить себя сам от грязных тарнишей, я не достоин милости божественной Амары!

Его родственники согласились с ним, и с того вечера их просьбы сотворить чудо практически прекратились. Валориан был человеком слова, и никто не хотел навлечь на себя его гнев.

Спустя несколько ночей весь лагерь проснулся от радостного крика Матери Виллы. На свет появился последний жеребенок, живой и здоровый, и теперь семья могла готовиться к Празднику Перворожденных. Целых два дня мужчины и женщины охотились и собирали еду к пиршеству, а также совершали приготовления к религиозным обрядам.

Праздник Перворожденных был очень важным празднеством в жизни племени.

Это был знак признательности богине Амаре за ее благосклонность, а также молитва об изобилии и процветании животных и людей в последующем году. Стремясь заручиться благословением Амары, большинство помолвленных пар соединялись во время празднества, а беременные женщины благословлялись.

Сам обряд совершался на заре у водного потока. Вода олицетворяла плодородие и непрерывный поток жизни и поэтому играла важную роль во всех ритуалах. Мужчины, женщины и дети собирались с первыми лучами солнца под звуки одинокого барабана, а затем с песнями и молитвами направлялись на берега ближайшего ручья. Там жрица Амары начинала ритуальные молитвы, в то время как из-за горных вершин медленно вставало солнце.

Когда огромный шар появлялся и его лучи заливали солнечным светом луга, члены племени издавали радостные крики. Они опускали в воду свои дары в виде молока, цветов и меда и свято верили, что поток воды отнесет их прямо к богине. Затем приводили невинного ягненка. Под звуки молитвы собравшихся жрица укладывала его и перерезала горло, чтобы выпустить животворную кровь в воду. Маленькое тело затем зажаривали и священное мясо давали вкусить молодоженам, чтобы их брачное ложе принесло им счастье.

Когда обряды восхваления заканчивались, вперед выходили две невинные пары, чтобы соединиться друг с другом. С удовольствием смотрел Валориан, как Айдан и Линна клялись друг другу в верности. Он пожалел, что с ними не было Адалы, чтобы увидеть радость на их лицах. Он подумал, что его матери наверняка понравилась бы Линна. Линна была сильной женщиной, которая как нельзя лучше подходила Айдану с его бьющей через край жизненной силой и обаянием, а тот в свою очередь просто обожал ее.

Вперед вышла Мать Вилла, чтобы назвать имена беременных женщин, которые должны были получить благословение. Из рядов зрителей вышли пять женщин и преклонили колени перед жрицей. Когда Кьерла гордо присоединилась к остальным, ее лицо сияло радостью. Она не замечала вытаращенные от изумления глаза людей и взгляды, перебегавшие с нее на ее мужа.

– Хвала Амаре! – закричала одна из тетушек, и этот крик был подхвачен остальными.

Когда все религиозные обряды были закончены, солнце перевалило уже далеко за полдень. Все были готовы к трапезе. Еды обычно бывало очень много, как бы олицетворяя тем самым изобилие, на которое в грядущем году рассчитывали люди. Они пировали и танцевали до поздней ночи под музыку дудок и барабанов, пока даже самые выносливые молодые люди не чувствовали себя совершенно измученными.

Так заканчивался Праздник Перворожденных. Не за горами было лето с его жаркими днями и короткими ночами. Наступало время выращивания скота. Сонные люди вставали до рассвета, собирали стада и покидали лагерь. В соответствии с жизненным укладом, выработанным поколениями, обитавшими в долинах, лето проходило во встречах с другими семьями и перегонах стада с пастбища на пастбище, чтобы откормить животных как следует перед наступающей зимой.

Валориан следил, как повозки, запряженные лошадьми, покидают Черный Утес и направляются на запад. Он собирался навестить лагерь своего друга Гилдена, который давно уже поддерживал его идею покинуть Чадар. Если этим летом все пойдет хорошо, им никогда больше не нужны будут эти высокогорные пастбища. Валориан бросил прощальный взгляд на луг вокруг себя, который сослужил им добрую службу, а затем пришпорил Хуннула и, не оборачиваясь более, оставил Черный Утес позади.