Ирина Бондарь - Последний дракон Паутины

Возле колодца посреди площади я увидела нечто такое, от чего чуть не покатилась кубарем в грязь. От земли до неба в воздухе темнел вертикальный разрез, будто ткань реальности просто вспороли гигантским зазубренным лезвием. Края разреза колыхались от неощутимого ветра, оттуда сочилась непроглядная тьма, холодившая душу до дна. Так вот как выглядели прорехи магического эфира. Что ж, возможно Абсолютный Свет поможет мне справиться и с этим. Если не убьет на месте.

Чуть заострившимися зубами взрезаю на ходу кожу у себя на руках, позволяя горячей крови тонкими струйками стекать вниз. Останавливаюсь и, пока твари Хаоса не успели добежать до меня, проворачиваюсь вокруг себя, рисуя кровавыми каплями круг. Дальше приходится призвать на помощь все силы организма, чтобы не дать чудовищам помешать мне. Катана свистящей серой молнией мелькает в воздухе. Повторяю на неизвестном языке с обилием шипящих и свистящих звуков слова заклинания. Каждое дается с болью, будто на языке у меня битое стекло.

Двигающиеся тела, щелкающие в воздухе когти, не всегда успевающий меч. Мое тело покрыто множеством царапин и порезов, а заклинание все сплетает смертоносную сияющую сеть вокруг нас, но никак не начинает действовать.

Наконец, краем глаза замечаю нестерпимый белый свет откуда-то снизу. Это сияет моя собственная кровь под кожей и особенно сильно в местах порезов. Кровавый круг вокруг меня горит красным. Движения тварей Хаоса замедляются, когда лучи чистого света, вспыхнувшие в моем теле, пронзают их насквозь. Очень абстрактная композиция, должно быть. Я стала похожа на клубок игл, источающих Абсолютный ранящий Свет, а каждая темная тварь была прошита не одним десятком этих игл. Чудовища кричали высокими тонкими голосами, полными муки, им вторила я, срывая голос от боли и чувства счастья, которое дарило действие заклинания.

Через миллион лет по моим внутренним ощущениям, Свет начал меркнуть. Твари хаоса с выжженными дырами в черных телах постояли секунду, замершие, потом с тихим вздохом рассыпались пеплом. Я упала на землю, выгнувшись дугой, по-прежнему истекая кровью. Драконья магия пришла очень легко, оставляя внутри ощущение тепла, радости и боли. Слепо распахнутыми глазами я уставилась в светлеющее рассветное небо, не видя его. Не было сил и желания заставлять себя подниматься и идти дальше. А еще во время боя я не заметила, как под действием лучей Абсолютного Света затянулась рана на теле этого мира, которая пропускала тварей Хаоса.

Приходить в себя было тяжко. Ощущение, что меня куда-то несут, потом везут, чем-то обтирают прозрачное от потери крови лицо, разжимают зубы, заставляя что-то пить. Приходилось сопротивляться, отфыркиваться от питья, уворачиваться от чужих рук.

— Княжна, вашу мать, да откройте вы глаза в конце концов!

Эти слова вызвали какой-то отклик в памяти, заставив меня рывком сесть. После чего, конечно, повалилась обратно, обессиленная, но теперь хоть было понятно, что зовет меня Гой, причем давно и вполне безуспешно. Разлепила кое-как веки, огляделась. Разгар дня, мы куда-то скачем. Хотя, почему куда-то, скачем в Памирру. Меня прижимает к себе сильная мужская рука, чтобы при движении голова не моталась от прыжков мершесса, что при моих ранениях было бы чистым смертоубийством.

— Аррлея, наконец-то вы пришли в себя! Эй, ребята, привал!

Мое немощное тельце сгрузили на одеяло, заботливо подсунув под голову второе, свернутое рулоном.

— Гой, что произошло после того, как исчезли твари Хаоса?

И он рассказал мне, как вопреки приказу они вернулись за мной, после того как стихли нечеловеческие крики тварей Хаоса. Как хоронили погибших вместе с жителями деревни, которые подумали, что к ним на помощь пришла какая-то богиня в человеческом обличье. Как выступили в путь, омыв меня от крови и грязи, переночевав в следующей деревне, которая и слыхом не слыхивала о нападении на соседей.

Выходит, я больше суток была без сознания. Быстрая оценка состояния показала, что раны почти зажили, магический резерв почти полон. Как будто и не было той выматывающей душу бойни с применением незнакомой магии. Только физическая слабость и пустой желудок напоминали о том, что со времени последнего принятия пищи прошло довольно много времени. Для восстановления сил организма надо было срочно что-то съесть. Сейчас придется пугать людей видом хрупкой больной женщины, поглощающей съестное в несметных количествах! Ну да ладно, потерпят.

К тому моменту, как мы въехали в мощные городские ворота Памирры, Шейенна все еще косилась на меня с суеверным ужасом, а мужчины посмеивались. Я самостоятельно держалась в седле, пересев на своего красного гибкого скакуна, с каждой минутой регенерация организма близилась к концу. Группа потрепанных всадников и мершессов, нагруженных пережившим все перипетии путешествия багажом, подъехала к высокому кованому забору резиденции князей Лиддарских. Удостоверившись в том, что хозяйка дома, мы двинулись к основному зданию дворцового комплекса.

Мы спешились и поднялись по белокаменным ступеням в огромный светлый зал, когда навстречу, подобрав пышные юбки платья, вышла княгиня София Лиддарская. Высокая статная женщина, с убранными под жемчужную сетку каштановыми волосами, являлась одной из десятка престолонаследников этого мира. И по совместительству моей приемной матерью.

— Аррлея, не прошло и года, как вы навестили нас, — я склонилась в низком поклоне, скривившись втихаря от того, что потревожила этим израненные бока. Но этикет, хмыр его забери!

— Ваша светлость, прошу простить меня за столь долгую отлучку, — смотрю в ореховые глаза, которые так и не смогли скрыть радости за маской холодного официоза. Да, меня действительно не было долго. Простите.

Моих наемников и слуг отвели в левое крыло дворца, где их должны были разместить должным образом и накормить. Мы же с Софией прошли в правое крыло, которое вмещало в себя несколько спален, малую приемную, библиотеку и бальный зал. После того, как за спиной захлопнулись высокие двери моей спальни в этой резиденции, София стремительно повернулась к непутевой приемной дочери и, наконец, крепко обняла.

— Лея, девочка, ты как всегда на задании? И к чему новый цвет волос? — пытливо посмотрела мне в глаза.

— София…Я тоже очень рада вас видеть! — мы смеемся, и я с удовольствием опускаю измученное тело на бесконечную атласную гладь простыней. — Я на задании, но это не значит, что вы не сможете расспросить меня обо всех событиях последнего года подробно. Я задерживаюсь у вас на неопределенный сок. И вы даже сможете мне помочь.