Терри Гудкайнд - Третье правило волшебника, или Защитники Паствы

– То, что сказала, мой господин. Эйдиндрил от века был силен своей магией, хотя сейчас от нее остались только обломки. А когда дело касается магии, не всегда можно верить тому, что видишь. Она хоть и мала, но достаточно сообразительна, чтобы понимать такие вещи. Человек вашей профессии тоже должен бы это знать.

– Остались одни обломки? Это попахивает злом. Что вам известно о приспешниках Владетеля?

– Они ужасны, мой господин. Но магия сама по себе не зло. Она просто существует, как и все остальное.

Броган сжал кулаки.

– Магия – порождение Владетеля.

Старуха усмехнулась.

– С тем же успехом можно сказать, что вот этот красивый серебряный кинжал у вас за поясом – порождение Владетеля. Если им зарезать невинного человека, это, конечно, большое зло. Но если им, к примеру, воспользоваться для защиты от безумца-фанатика, независимо о того, какое положение занимает этот безумец, то тот, кто сделает это, сотворит добро. Кинжал же ни то, ни другое, потому что им может воспользоваться любой.

Глаза ее заволокло дымкой, а голос упал до шепота.

– Но когда магией пользуются, чтобы покарать недостойного, она воплощение мести.

– Ну, хорошо – и как, по-вашему, та магия, что существует в городе? Она используется для добра или зла?

– Для того и для другого, господин мой. В конце концов, здесь ведь стоит замок Волшебника, здесь – средоточие силы. Исповедницы правили Эйдиндрилом тысячи лет, как и волшебники. А сила порождает силу. Результат – столкновение. Прямо из воздуха появляются мерзкие существа, называемые мрисвизами, и вспарывают животы всем, кто попадается им на пути. Мрачное знамение, если это, конечно, знамение. Есть и другая магия, которая стремится уничтожить зло и защитить невинных. Да что там, каждая ночь полна магии, принесенной на крыльях снов.

Глядя на Брогана в упор, она продолжала:

– Ребенок, которого притягивает огонь, может легко сгореть. Ему надо посоветовать быть осторожным и убежать, пока огонь не опалил ему руки.

Броган грозно наклонился к ней.

– А что вам самой известно о магии, сударыня?

– Расплывчатый вопрос, господин мой. Не могли бы вы уточнить?

Броган помолчал, пытаясь разобраться в том, что она наговорила, и вдруг сообразил, что старуха увела разговор в сторону от интересующей его темы.

Он опять надел на лицо вежливую улыбку.

– Ну, например. Ваша внучка говорит, что видела, как обезглавили Мать-Исповедницу, но это не значит, что она мертва. Вы сказали, что с помощью магии такое возможно. Я заинтригован. Мне известно, что магия служит порой для обмана, но мне представлялось, что это не более чем несложные фокусы. Не могли бы вы объяснить, как можно оживить мертвеца?

– Оживить мертвеца? Только Владетель обладает такой силой.

Броган перегнулся через стол.

– Вы хотите сказать, что сам Владетель вернул ее к жизни?

Старуха снова усмехнулась.

– Нет, мой господин. Вы слишком сильно хотите получить то, к чему стремитесь. От этого вы невнимательны и слышите лишь то, что хотите услышать. Вы спросили, как можно оживить мертвеца. Владетель на это способен. По крайней мере я так полагаю. Поскольку он правит миром мертвых, вполне естественно считать...

– Она жива или нет?!

Старуха моргнула.

– Откуда мне это знать, господин мой?

Броган скрипнул зубами.

– Вы только что говорили: если люди видели, как ей отрубили голову, это не означает, что она мертва.

– О, мы снова вернулись к этому? Ну, с помощью магии можно добиться такого эффекта, но я же не говорю, что так было на самом деле. Я сказала лишь, что это возможно. Потом вы начали спрашивать об оживлении мертвецов. А ведь это совсем разные вещи, мой господин.

– Что значит – разные? Каким образом можно осуществить такой большой обман?

Старуха поправила на плечах одеяло.

– Чары кажущейся смерти, мой господин.

Броган взглянул Лунетту. Она не сводила глаз со старухи и непрерывно чесала руки.

– Чары кажущейся смерти, вот как. А поточнее?

– Ну, я никогда не видела, как это делается, так что точно сказать не могу – но могу рассказать вам, что мне говорили об этом, если вас интересуют сведения из вторых рук.

– Рассказывайте, – выдавил сквозь стиснутые зубы Броган.

– Видеть смерть или принимать ее – это происходит на уровне духа. Когда мы видим тело, которое покинула душа – или дух, если угодно, – то говорим, что человек умер. Чары кажущейся смерти заставляют людей поверить, что они видели тело, из которого отлетела душа, но не только. Заклинание заставляет их верить в это на уровне их собственного духа.

Старуха покачала головой, будто считала подобную вещь поразительной и возмутительной одновременно.

– Однако это очень опасно. Духи должны хранить душу человека, пока плетется волшебный кокон. И если что-то пойдет не так, она останется беспомощной в Подземном мире. Очень неприятная смерть. Но если все пройдет гладко и духи вернут то, что сохранили, тогда заклинание сработает и человек останется жив, хотя все, кто видел его смерть, будут считать его мертвым. Однако, хотя говорят, что такое возможно, я никогда не слышала, чтобы кто-то воспользовался чарами кажущейся смерти. Вполне может быть, что это всего лишь досужие домыслы.

Броган молча сидел, сопоставляя ее слова с тем, что уже слышал раньше, пытаясь собрать полученные сведения воедино. Должно быть, Мать-Исповедница все же прибегла к этому фокусу, чтобы избежать справедливого возмездия, но вряд ли она могла сделать это одна, без сообщников.

– Кто может наложить чары кажущейся смерти?

Старуха ответила не сразу. Ее выцветшие голубые глаза загорелись опасным блеском.

– Только волшебник, мой господин. Только волшебник, обладающий огромным могуществом и безграничными познаниями.

Ответный взгляд Брогана был тверд и столь же опасен.

– А в Эйдиндриле есть волшебники?

Старуха медленно улыбнулась. Глаза ее засияли. Порывшись в кармане, она бросила на стол монету, которая, немного покрутившись, замерла прямо перед генералом. Броган взял серебряный кружок и внимательно осмотрел.

– Я задал вопрос, старуха. И хочу получить ответ.

– Он у вас в руках, мой господин.

– Я никогда не видел таких монет. Что на ней изображено? Похоже на огромный дворец.

– О, так и есть, мой господин, – прошипела старуха. – Это место спасения и рока, волшебников и магии. Это – Дворец Пророков.

– Ни разу не слышал. Что еще за Дворец Пророков?

Старуха улыбнулась ему, словно родственнику.

– Спросите у вашей колдуньи, господин мой.

И она повернулась, собираясь уйти. Броган вскочил на ноги.

– Никто не разрешал тебе уходить, ты, старая беззубая жаба!