Александр Сапегин - Три войны

Такой вот коленкор, обухом его через коромысло. Занесла нелегкая княжну к эльфам. Андрей исподтишка оглядел свиту и прикинул свои шансы остаться инкогнито. Шансы были невелики. Венценосный родитель, если он не дурак, запихал в дочкину компанию пару верных соглядатаев, отслеживающих все контакты и каждый шаг поднадзорной особы, а в том, что глаза у них наметаны на все необычное, можно было не сомневаться. Какая у них будет реакция на него — предугадать трудно.

Рассматривая сиду, ковырявшую сапожком песок пляжа, он прокручивал ситуацию со всех сторон, и каждый раз упирался в упругие ягодицы ветреной дамы, предпочитавшей прятать лицо и поворачиваться к людям задом. Княжна, вперив в него пронзительный взгляд, ждала ответа.

— Почту за честь присоединиться к вашему отряду, — поклонился Андрей драконе.

— Ты можешь ехать за моими сопровождающими, — бросила Илирра и направилась к троксам.

Одной фразой его ткнули мордой в песок. Не быть сопровождающим, не ехать с отрядом, а за отрядом. Как бы будь, но не мешай, вроде рядом, но не с нами. Андрей посмотрел на Анию и покачал головой. Эльфийка, уловив горечь и сарказм во взгляде шкаса, ничего не сказала, ей самой не нравилось решение госпожи, ограничившейся странной полумерой, совсем ее не красящей. Свита потянулась за княжной.

— Выезжаем в поселение, после обеда направляемся в сторону астала Руигара, — приказала она, садясь в седло. Про шкаса временно забыто, дракона была уверена, что тот не потеряется.

Эрмиэль, проводив последнего трокса, подбежал к Андрею. Во взгляде эльфа читалась плохо скрываемая зависть.

— Повезло тебе! — тяжело вздохнув, сказал он. Вокруг столько достойных кандидатов, а дракона выбрала какого-то юродивого. Пусть тот управляется с мечом как бог, но ведь с первого взгляда видно, что недоделок.

— И не говори, — процедил «счастливчик», вздергивая рейнджера за грудки. — И не говори. — Эльф дергал в воздухе ногами и безуспешно пытался освободиться из стального захвата. — Эрмиэль, скажи мне, кто у нас такой говорливый и не может держать язык за зубами?

Зависти во взгляде больше не было, теперь там поселился страх. Лицо Андрэ, перекошенное от ненависти и злобы, клыки вместо зубов в его рту и острые когти, впившиеся в шею, заставили эльфа трепетать от ужаса, и проститься с жизнью. Шкас совсем не тот, кого они привыкли видеть и за кого он сам себя выдает.

— Живи, — отбросив завистника в сторону, Андрей сплюнул на песок. — Если бы ты знал, как ты меня подставил! — Он закрыл глаза и мысленно сосчитал до десяти. Следует успокоиться, нельзя давать выход эмоциям. Нельзя! Чувствуя, как выветривается дурь, навеянная гормонами Твигара, Андрей вытер взмокшие ладони о штанины, окинул взглядом замерших в ступоре эльфов, потом помог Эрмиэлю подняться с земли.

— Извини, — виновато сказал он рейнджеру и, не дожидаясь ответа, побежал в деревню.

Больше всех горевала Мимив. Кошка, предчувствуя разлуку, сидела у порога тива и жалобно мяукала тонким голоском маленького котенка. Лили недалеко ушла от хвостатой питомицы — нос эльфиечки покраснел и распух, а глаза были полны слез. Андрей прижал девочку к себе и, достав небольшой отрез материи, заменявшей ему платок, вытер малышке слезы.

— Лили, не стоит так убиваться, я еще приеду к вам погостить.

— Обещаешь?

— Приложу все усилия.

Девочка отвернулась, она прекрасно разбиралась в тонкостях произнесенных слов. Приложить все усилия — не значит приехать или обещать. Андрэ больше не приедет, просто он не хочет ей про это говорить!

— Лили!

— Ну и едь себе! — Всхлипнув, она оттолкнула Андрея и выбежала из живого домика. Мимив кинулась было к хозяйке, но, сообразив, что ей не до нее, вернулась к порогу и затянула старую волынку с жалобным мяуканьем.

— Андрэ, — откинув полог, в тив заглянул Артаэль, — Эваэль зовет.

Деревенский старшина ждал его у крытой широкими листьями красного папоротника коновязи, рядом с ним вытанцовывал черный как смоль хасс.

— Присядь. — Старик указал рукой на толстый корень меллорна, на полметра выступающий из земли.

Андрей послушно опустил пятую точку на указанную плоскость.

Эваэль достал из складок одежд какой-то кристалл и активировал непонятное плетение, Андрею показалось, что ему в уши напихали ваты, через несколько секунд неприятные ощущения прошли.

— Немой круг, — пояснил манипуляции старшина. — В дом тебя тащить было бы подозрительно, а так нас никто не сможет подслушать. Круг очень трудно засечь, разработка миур. — Эльф усмехнулся. — Княжеским магам далеко до кошколюдок. — И, прищурившись, старик без перехода произнес:

— Так как — Андрэ? Или лучше — Керровитарр?

Андрей вздрогнул, он никак не ожидал настолько резкого перехода. Чуть позже, в конце разговора, еще куда ни шло, но не в самой преамбуле. Старик не глупец, и наивно было бы с его стороны упускать с глаз такую приметную личность, как синеглазый шкас. Дед давно сделал выводы, но почему-то раньше не решался их озвучить, а теперь, видимо, момент настал.

— Сейчас лучше будет — Андрэ, — сказал Андрей и вопросительно уставился на Эваэля.

— Хорошо, пусть будет так, как ты хочешь. — Эваэль замолчал, о чем-то лихорадочно размышляя. — Замнем первую часть разговора, надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Я о другом… — Старик присел на второй корешок и начал вещать, как он лично и все свободное поселение благодарны ему за спасение Артаэля и Лили, и просят принять в дар смирного, но очень резвого хасса по кличке Уголек. К транспорту прилагается — старик начал загибать пальцы: две сумы переметные с запасом провианта для ящера и всадника, два походных комплекта одежды, щит, два парных, длиной по девяносто сантиметров, меча, два бурдюка с водой, плащи, тоже два. Любой лук из мастерской, на выбор. Пятьдесят стрел и прочая, и прочая. Если брать все предложенное, то следом стоит запускать отдельный караван с товаром.

От «прочего и прочего» он отказался, на немой вопрос старшины пояснил, что в лесу гораздо нужней трут и огниво, а в городе пара золотых. Предложенные в самом начале клинки, щит, лук и запасные комплекты одежды принимаются с благодарностью, мягкую рухлядь можно унести на себе или навязать на хасса, за провизию отдельный поклон.

Эваэль выслушал доводы Андрея и согласно кивнул.

— Я так и думал. — В руке эльфа звякнул тугой кошель. — Здесь тридцать золотых. Возьми, отказа я не приму. И еще, — словно фокусник, он извлек второй кошелечек, размером поменьше. На раскрытую ладонь старика посыпалась россыпь камней, каждый из которых стоил по половине того кошеля, что драконий оборотень получил ранее. Заметив в глазах собеседника плотину, готовую прорваться потоком возражений, старшина убрал большую часть камешков, оставив пяток самых крупных. — Это от меня лично, прости, другого предложить не могу. Бери, не жмись, как кокетка на базаре.