Артем Каменистый - Демон-самозванец

Приближается пора обогатить свой опыт кое-чем новым. Бой — это то мероприятие, в котором мне до сих пор не приходилось участвовать. Жалкая перестрелка с теми албанцами не в счет, ведь это на уровне бытовой драки. Пуля в левом боку вообще недоразумение, мне даже пришлось просить не наказывать стрелявшего. А вот сейчас все будет по-настоящему. Есть они, и есть мы, и уйдут отсюда не все. Здесь некуда будет отступать, нет пространства для маневров. Тактика примитивная — удар лоб в лоб, атака с лишенной растительности полоски болота, и оборона островка, где места хватило лишь для пары деревьев, одно их которых к тому же любит кушать людей.

Эх, ну почему я лишен литературного дара. Какую поэму можно было настрочить или песню сочинить по такому случаю. А может, даже книгу. Не знаю, с чего такую начать, но зато знаю, какое будет последнее предложение.

«Придерживая руками вываливающиеся из вспоротого живота кишки, единственный, кто все еще оставался в живых, выкарабкался на берег островка, после чего его с удовольствием сожрал изголодавшийся баобаб».

Нет, лучше не надо, я, конечно, личность талантливая, но только не в этой области. К тому же нервничаю, вот и лезет всякая ерунда в голову. Давай, Леон, готовься.

Моя винтовка… Она достойна отдельного рассказа. Непомерной длины, что усугублялось длинным игольчато-острым штыком, весила должно быть, как ручной пулемет в моем родном мире. Но последнему существенно уступала в функциональности. Прежде всего ни о какой автоматике не могло быть и речи. Тугой затвор, который надо было с натугой повернуть, после чего с лязгом тянуть на себя, открывая темный зев казенника. Ни обойм, ни магазинов не требовалось, простейшая однозарядная система. Увесистый медный патрон надо было доставать из подсумка после каждого выстрела.

Ну уж дудки вам. Пока есть время, приготовлю штук пять, расставлю на бревнышке. Потом буду хватать и заряжать, кучу времени сэкономлю. Пистолет-пулемет даже доставать не стал. Рюкзак у меня застегивается герметично, открывать его здесь, где сам воздух склизкий, — это подвергнуть риску все содержимое. Да и запачкать оружие раз плюнуть, а оно нежного обращения требует. Это местной винтовке без разницы, ее из грязи вытащил и сразу стреляй. Хотя я ее вычистил, как и остальные, но, думаю, и без этого могли обойтись. Она из тех штук, которая одним своим видом говорит о высочайшей надежности.

Да и чему там ломаться или заедать? Металлические детали по пальцам можно пересчитать, деревянная всего одна — приклад с ложем. Куда больше волнуют патроны. Пусть и хранились в промасленной бумаге, но подмокнуть им сегодня пришлось. Даже в моем мире с современными боеприпасами так поступать не рекомендуется, а уж с местными…

Да эти дикари до сих пор снаряжают их черным порохом!

А вот и первый фанатик показался. Не солдат, вместо серой фуражки какое-то мини-сомбреро. Усищи такие, что лицо не разглядеть, идет, что интересно, не прощупывая дно слегой. Обе руки заняты, держит над головой винтовку с непомерно толстым дулом. Дробовик, что ли? Странно, что до сих пор не утонул. Или он с трясиной на «ты» и сейчас у фанатиков за проводника? Может, и так.

Следом тянутся остальные. Все в шляпах одного фасона, только узоры разные. Но краски не впечатляют: тусклые, будто пылью присыпанные, а иные к тому же сильно выгорели от долгого использования под палящими солнечными лучами. Некоторые, как и первый, ухитряются идти без помощи руки, оберегая оружие от воды, но остальные не отличаются от нас, так же прощупывают каждый шаг.

— Не стрелять! — зашипел Грул. — Только по моей команде!

Я не военный человек, но не могу не согласиться с таким приказом. Если сейчас свалим передних, остальные разбредутся в стороны и начнут палить в ответ через экран из лиан. Не факт, что попадут, но бой затянется. У нас подкреплений не предвидится, а у них запросто. Окружат со всех сторон и под прикрытием метких стрелков пойдут в атаку. А патронов у нас немного. Вот лично у меня девять штук всего, курам на смех. И это с учетом того, что ограбил подсумки двух покойников. Сам тогда удивился, спросил, почему так мало. Объяснили, что так принято: воевать полагается штыком, а не растрачивая недешевые боеприпасы. Одному Тутуко позволено транжирить их не считая, но он здесь на положении непревзойденного снайпера, ему простительно.

Да их уже человек пятьдесят, а позади появляются все новые и новые. Они что, целую сотню за нами выслали? Страшный противник, пугает все больше и больше.

Передний, похоже, ступил на твердое дно, пошел уверенно, постепенно выбираясь из потревоженной грязи. Смахнув на ходу пиявку, он вдруг уставился вперед, казалось, прямиком мне в глаза. Должно быть, заметил кого-то, что неудивительно, нас разделяло не более пары десятков шагов.

— Огонь! — рявкнул Грул.

Слева и справа затрещало, из винтовочных стволов вырвались облака вонючего дыма. Передний противник был легкой целью, именно по этой причине я не стал его выбирать, без меня найдутся желающие. Навел на кого-то вдали, потянул за спусковой крючок. Курок увесисто врезал по пятке затвора… и ничего. Проклятье! Оттянул его назад большим пальцем, и опять осечка. Надеюсь, проблема лишь в патроне.

Пока перезаряжался, рядом рухнул увесистый лист папоротника, подрубило шальной пулей. Пусть мы и застали противника врасплох, огрызаться он начал без промедлений. Может, у кого-то и вымокло оружие, но не у всех.

Ну все, гады, я готов, сейчас вас начнет отправлять на тот свет самый страшный демон!

На поле боя успели произойти некоторые изменения. Ловкач, двигавшийся впереди, теперь никуда не шел, а плавал спиной кверху. За ним виднелось еще несколько тел, передних противников выкосили подчистую. А вот дальше покойников почти не видно, а живых очень даже много. Носители широкополых шляп не стали разбегаться в стороны, ведь непросто нащупывать безопасные проходы под винтовочным огнем. Слишком они близко, отойти тоже не успеют, вот и поступили достаточно разумно — в едином порыве бросились вперед. Некоторые поскальзывались на корнях, падали, кое-кто даже с головой в пучину уходил. Но основная масса рвалась вперед, размахивая ружьями, саблями, мечами и даже зловещего вида боевыми топорами.

Вот в такого, с огромным топором, я и прицелился. Мушка столь чудовищно толстая, что даже на короткой дистанции будет закрывать мишень размером с пивную банку. Но этот другое дело, он, как и почти все местные, ширококостный, плечи что вешалка, усы, как это у нападающих принято, на половину морды, свешиваются к тому же вниз, полощут кончики в болотной жиже. Потянуть спуск. Грохот, приклад лягает, будто конь копытом.