Сквозь миллион лет человечества. 2 том. - Sureraide
Он… о-ох… дорогого тебе человека в плену держит.
Дорогого? В смысле?
Так приди и узнай у него сам.
Так ты же у меня есть! Дед! Ты же можешь… телепортироваться, верно?!
Сказал я про себя в пустое помещение, где кошмарно воняло тухлятиной вперемешку с трупным газом.
На пике уверенности мигом натягиваю респиратор и уже было собираюсь дотронуться до дверной ручки, как еле слышно улавливаю…
— …я вас уверяю, у товара были глаза второго уровня пятнадцатого поколения… Да… Ага… Но… оставить при себе? Зачем? — с кем-то по телефону спорил дилер.
Только вот другие, кто находился в переднем салоне, тоже что-то говорили, но я ничего не понимал, так как всё было на грубом языке, за исключением дилера.
Дед, поможешь?
Сам справляйся, ты же у нас уже большо-ой…
Приняв к сведению его слова, я как бы невзначай тихо сел на ближайшую неудобную лавочку. Прикинув приблизительную слышимость и выставив максимум усилий на фокусировку улавливания речи, я медленно, но верно стал подмечать для себя детали.
— …как?.. Быть этого не может… — послышался негромкий хлопок чего-то бумажного на твёрдое. — Вы уверены?.. Их не было… А нет, они были… Голубой?.. Нет, Гробовщик, так я убедиться увы не смогу, мне нужно… Но я… Шрамы? Да, они были в области паха… множественные, если память не изменяет… Х-хорошо… — как-то неуверенно произнёс дилер, чтобы в следующее мгновение сложить что-то.
Скорее всего телефон, не знаю, да и знать не хочу, потому что моё сознание бьёт тревогу с большущим красным заголовком: УБИРАЙСЯ ОТСЮДА, СЕЙЧАС ЖЕ.
Я торопливо встал со скамейки и глядя на дверь осторожно двинулся задним ходом до задних. Моё сердце теперь перестало стучать быстро и испуганно, перейдя в спокойный, более привычный для меня ритм, когда смерть или его подобие поджидает тебя и тебе ничего не остаётся, кроме как приготовиться и ждать, либо уйти на безопасное расстояние и сбежать.
Не знаю с чем связанно это состояние в данный момент, так как по-настоящему я не вижу здесь какой-либо угрозы, но... моё, как я уже сказал, сознание никогда не ошибалось, когда наступал тот самый момент перед подобными случаями. Я просто бил ногой в педаль и закономерно слушался каждого моего решения, которых так любил и любят давать мне мои мозги.
Для чего-то посмотрев в последний раз на тело мёртвого сержанта я одним движением руки отворил одну дверцу и вышел наружу, обойдя двухэтажный квартирный дом, чтобы не попасться им на глаза в самый опасный для меня момент.
Однако я прокололся.
В чём?
Ну… машина-то там, в заднем дворе, откуда можно выехать лишь через небольшой проезд, который сейчас закрыт грузовиком.
— Тц… — цокнул я и пошёл обратно.
Я ни о чём не думал, всё и так было у меня в голове, словно раскрытый чертёж на столе инженера, где все детали идеальны и расписаны подробно, и где уже нечего добавлять, так как он и так превосходен.
У меня примерно такая же ситуация, и потому я, зайдя на задний двор через небольшой переулок, внимательно прикинув собственную тень под гнётом единственного уличного фонаря, перебрался напротив грузовика, стоящего в сорока футах от меня (~12 метров).
Прицелившись через механический прицел в лобовое стекло, я поочерёдно произвёл восемь выстрелов в каждое место по четыре соответственно. Громкие хлопки с миллисекундным появляющемся алым пламенем неосознанно давали мне уверенность в последующих действиях. Этот двор, а может быть и весь небольшой спальный район в мгновение охватился в отрезвляющий грохот, по громкости сопоставимый лишь с ударом молнии.
В окружении тьмы, которая разогнала столь кроткий показ всевозможных децибел, я отчётливо различил на лобовом стекле попадания, которые вырисовывали отчётливую паутину из длинных и хаотичных царапин. Убедившись, что сопоставимое количество крови не превышает необъяснимый мне предел, я быстрым шагом пробрался к грузовику и вошёл в него через задние дверцы.
— Павел Владимирович, повторять не стану: живо руки за голову и лицом к полу! — приказал я, сконцентрировано продвигаясь к переднему салону.
Услышав шорох одежды, я интуитивно нахмурился, но дилер не стал играть со мной, прижавшись, судя по отличимому звуку, к полу.
Продвинувшись дальше, я переместил прицел на туловище пленника и включил свет, чтобы лицезреть такую картину: водитель полностью откинулся на сидении, оставшись без половины лица с тремя попаданиями, а второй же и вовсе захлебнулся на полу в собственной артериальной крови, которая в считанную минуту утратилась через наружную сонную артерию.
Не сказав ни слова, я вырубил оставшегося свидетеля ударом рукояти и по-быстрому вынес его на улицу. Вернувшись обратно в салон, откатил грузовик подальше и забрав всё самое ценное в первый попавшийся вещмешок с треугольником, а именно бионические глаза, какую-то бумажную карту, напоминающую какой-то город, несколько тысяч шерингов, пару кнопочных телефонов и пистолеты с магазинами, я вернулся в задний салон. Найдя маленький баллон с пропаном, которого для зачистки от доказательств мне хватит с лихвой, я неслабо так улыбнулся.
Бинты, ткань и два трупа охватились ярким пламенем, выпущенным из моей промышленной зажигалки. Я поставил баллон немного от них, предварительно залив всё помещение бензином в футе от огня из запасной канистры, взятой со специального крепления у потолка.
Выйдя, я мигом надел солнцезащитные очки и потащил очнувшегося дилера, который вежливо соизволил вновь вырубиться от прекрасной рукояти моего пистолета.
У меня было много вопросов, так что… эта ночь будет для меня действительно интересной по сравнению со всем июнем.
* * *
Что я могу сказать по поводу интересной информации, которой со мной любезно поделился Павел Владимирович?
Недурно.
Как оказалось, всё это время нас подслушивал Константин, который также известен как Голубой — просто и ясно. Также, та самая девушка-сержант, которую я пристрелил два месяца назад, оказалась, по сути, дочерью одного из ключевых фигур Синдиката Новой Александрии или просто Синдиката — Гробовщика.
Почему она работала в силовых структурах — неизвестно, как и неизвестно зачем она продолжала работать в оных структурах, при этом имея заоблачное богатство от своего папаши.
Если исходить из логической точки зрения, то никто бы не стал в здравом уме работать на малооплачиваемой работе имея при этом близкого человека, который имеет не оглашаемый большой капитал и зарплату.
Но если исходить из точки зрения девушек… Да они бы в точности по такому же принципу поступили, если уж не все парни и люди.
Разозлившись сначала на меня, а после на дилера, Гробовщик яро стал приказывать всем трём членам Синдиката, которые находились
