Чёрный фимиам (СИ) - Леха
Мерцающая Сеть осыпалась, и, похоже, то немногое, что она поймала, смогла увидеть одна Эная. Увидеть и почувствовать. Вот только она ничего из увиденного не поняла, кроме того, что миг назад ею обладал мужчина, которого второй день искал весь Миль-Канас.
Глава 14
Когда Стиг вышел из купален, то первым, кого он увидел, был Карай. Брат мерил шагами вымощенный мрамором двор и явно изнывал от нетерпения. В восемнадцать лет даже короткое ожидание способно вывести из себя, а Карай ждать не умел с детства. И вряд ли однажды научится.
– А! – обрадовался он, увидев старшего, и быстро направился навстречу. – Ну наконец-то! Я думал, ты уже и сам помылся, и все купальни перемыл.
– Ага, а также всех служанок, – Стиг, расслабленный после терм, сел на каменную лавку в тени платана.
Он привык к тому, что порывистый Карай обладает удивительной способностью создавать вокруг себя оживление и движение, но сегодня не желал поддаваться. Младшему вечно не сиделось на месте, он то куда-то торопился, то где-то задерживался, то кого-то догонял, то от кого-то убегал. Когда была жива мать, она его иначе как «сумасшедшим стрижом» не называла. Потому что всё у Карая было бегом, а бегал он так… У Стига не всегда получалось догнать. У отца тоже. Справлялась лишь мать. Она носилась, как серна.
Сейчас Карай возмужал, от детской непоседливости не осталось и следа, но врожденная живость никуда не делась.
– Ну, что случилось? – спросил старший, внутренне забавляясь нетерпением, которое было написано на лице брата.
– Помнишь, когда Ири пропала, ты подозревал одного саворрийца? – без всяких переходов выпалил Карай.
– Помню. А вот что ты это не забыл – меня удивляет.
Младший сел рядом и вдруг резко посерьёзнел:
– Сегодня я его видел. Ариш говорил, что саворрийский купец побил разбойников в Требуховом переулке. Мне стало любопытно. Что за купец в одиночку отобьётся от троих головорезов? Я решил его отыскать.
– И как? – сухо уточнил брат.
– Нашел. Не купец он. Ты бы видел, как он ходит, как двигается! Возьми любого торгаша, поставь рядом – и сразу поймёшь. Всё равно что тебя или Ариша нарядить в парчовые халаты. А ещё знаешь что? Меч у него не саворрийский. Прямой узкий. И не на ремне с подвесом, а за поясом. Как у того. Помнишь? Но самое главное – этот узкоглазый не смог внятно объяснить, как он вообще оказался в Требуховом переулке. Только ответил, что был в Миль-Канасе давно. Я узнал его, брат!
– Карай, – Стиг постарался подобрать слова так, чтобы не разразиться бранью, – ты знать не знаешь, как тот человек выглядел…
– Знаю! Я тогда нарочно бегал в порт, когда он уплывал! – с торжеством сообщил брат.
Стиг в очередной раз проглотил ругательство.
– Тогда зачем ты взялся его искать и, тем более, когда нашёл, полез с расспросами?
– Заподозрил! Хотел понять, врёт или правду говорит! – брат вскочил.
– Ну и как? Понял? Да сядь ты уже!
Младший снова опустился на скамью:
– Понял. Врёт.
– Уверен?
– Пред судьей не присягну, – Карай погрустнел. – И что это он – не поклянусь. Пять лет ведь прошло. Но и не поклянусь, что это не он.
– Брат, – Стиг взял Карая за плечо и легонько стиснул, – пять лет назад мне запретили даже приближаться к этому человеку. Истр запретил. Ты мне ничего не говорил. И я ничего не слышал.
– Ладно! – беззаботно согласился младший. Но тут же уточнил: – Поэтому ты, конечно, не просишь меня наблюдать за ним и узнать, чем он занимался тут последние дни, что делал и с кем встречался?
– Не прошу, – кивнул Стиг. – И вообще от души не советую этим заниматься. Потому что нам запретили.
– Тебе запретили! Но я понял! – Карай легко встал со скамьи. – Ничего делать не буду.
– Карай.
– Не буду ничего делать.
– Знаешь, о чём я думаю? – сказал устало Стиг.
– О чём?
– Аурика тебе больше бы подошла в жены, чем мне…
Брат заливисто рассмеялся.
– Конечно, больше. Она красивая и весёлая. Но зачем-то выбрала тебя, поэтому я просто буду завидовать. И не стану смотреть за саворрийцем. Хотя в прошлый раз он тоже появился накануне твоей свадьбы, – последнее Карай сказал уже серьёзно.
Стиг помрачнел.
– Извини, – произнес младший тихо. – Мне не нравятся такие совпадения. Я попрошу молодых братьев присматривать за девами не только когда им приказывают. И за Аурикой – особенно.
– Хорошо. А я поговорю с одной из старших жен. Скажу, чтобы они пореже отпускали многоликих за стены храмовых садов.
* * *
Закатное солнце светило в окна, и его лучи падали на искусно созданный морок в центре большого зала совета: долины с лентами узких рек, равнины, горные деревни, города большие и малые и, конечно, Миль-Канас.
А над всем этим великолепием мерцала брошенная поверх малой копии Дальянии невидимая обычным людям Сеть. Она расходилась от храмов и сплеталась в единое сложное плетение. По её переливающимся нитям пробегали едва заметные огоньки: чьи-то страсти и чувства. По их насыщенности и цвету легко было понять, где и сколько собралось людей, какие среди них царят настроения, какие желания одолевают.
Впрочем, нигде – нигде! – Сеть не вспыхивала ярко, не рвалась и не становилась плотнее, обнаруживая злое колдовство, чёрную магию или волнения. Всё было спокойно.
Тинаш – правитель Дальянии – задумчиво смотрел на необычайно подробную панораму страны и иногда тянулся разумом к той или иной нити, пытаясь уловить что-то, что могли не почувствовать многоликие. Впрочем, их магия была безупречна. Вот далеко на севере кисея мерцания медленно поплыла по воздуху: какая-то из дев отпустила ее на поиски запретного. Далер внимательно следил за происходящим, но постепенно мерцание просто погасло, ничего не найдя.
– Следующий вопрос, – заговорил скучным голосом перебиравший свитки с записями советник. – Зелёное Устье. Там участились нападения на караваны.
Далер нахмурился. Несколько лет назад землетрясение разрушило храм за горным кряжем, и выжившие девы были вынуждены перебраться в Миль-Канас. А лихие людишки быстро смекнули, что мечники стали частенько опаздывать на помочь странствующим торговцам: теперь предупреждать их стало некому. Храм уже заканчивали восстанавливать, скоро он будет готов принять дев, но… Дев не хватало.
– Торговая гильдия уже договорилась с тремя наёмными отрядами поставить заставы и держать там постоянные гарнизоны, а также патрулировать Зелёное Устье. Они просят четырёх мечников, чтобы заставы и сопровождающие караванов знали, что где происходит. Ну и чтоб за наёмниками был присмотр.
Тинаш хотел заговорить, но тут докладчик поднялся и склонился в уважительном поклоне, потому что воздух возле далера замерцал, а через миг в зале появился ещё один человек.
– Пусть будут долгими дни Безликого мужа, – почтительно произнёс вельможа.
– И твои да продлятся не меньше, – ответил Истр.
Тинаш взглядом отослал собеседника, а когда тот вышел, сказал:
– Найти перстень не удалось.
Далер обратил ладонь к панораме Дальянии. Теперь перед правителями развернулась не вся страна, а только Миль-Канас. Плотная сеть переливалась над столицей ровно и спокойно.
– Взгляни. Ничто не говорит, будто в городе действительно есть печать одного из верховных. Ночные Тени тоже не смогли ничего отыскать, хотя очень старались.
Истр скользнул взглядом по улочкам столицы и задумчиво ответил:
– Тем не менее несколько совершенно разных человек с большой точностью и подробностями описали именно печать верховного. Это вряд ли копия. Перстень слишком стар, слишком редок и слишком необычен, чтобы кто-то изготовил подделку. Но, даже если это подделка, человек, знающий, как выглядит подлинник, крайне интересен. Я бы хотел с ним побеседовать.
