Вампиры тут голодные (СИ) - Тони Марс
— Итак, раз у ты выжил после собрания вассалов, то я желаю вручить тебе небольшой подарок в честь этого. — старейшина подозвал к себе девушку. Вампирша послушно встала рядом со стариком, украдкой бросая на графа нечитаемые взгляды из под темных ресниц. — Это Маниэр, моя внучка, чистокровный вампир. С этого дня она будет служить тебе. — Степан только и мог, что удивленно раззявить рот.
Этот старый дурак в своем уме? Он знает вообще, где Степан живет?
— Гм, благодарю за щедрость, но вынужден отказаться. — выдавил граф. Доллир удивленно приподнял брови, девушка непонимающе посмотрела на своего несостоявшегося начальника, и лишь Веце выразил свое возмущение вслух.
— Господин! Вы сбрендили? Это же настоящее благословение! Она может готовить нам! Убираться после опытов в лаборатории и разделывать туши монстров! — делать всё то, что так не любил Веце! А господин сейчас такой, мол, заберите, не надо?! Они вдвоем уже давно не справляются и еще одна пара рук лишними точно не будет.
— Если это будет делать она, тогда зачем мне ты? — устало вздохнул граф. Видимо, Веце совсем не понимает ситуации.
— Я кормушка! — гордо ударил кулаком в грудь полукровка. Ха, приравнивать его к простой слуге оскорбительно, пусть та Маниэр и чистокровка.
— Так-с, давай ка выйдем на минутку. — проговорил попаданец, — Извините, старейшина Доллир, мне нужно поговорить со своим слугой. — взяв незатыкающегося Веце за ухо и выволок в коридор. — Совсем страх потерял, маленький подлец? — первое, что сказал вампир слуге, стоило дверям закрыться.
— Вы обязаны согласиться! Я же умру от переутомления скоро! — продолжил гнуть свою линию полукровка.
— Я, как раз таки, ничего не обязан. Тебя кормить проблема, куда нам третий рот? —
— У нас достаточно капусты и мяса монстров! И это вполне съедобно!
— Вот запомни свои слова и больше не ной, что это невозможно есть! И, чтоб ты понимал, она — женщина, ей нужны условия. Она не может спать на мешке с сеном на полу, как ты, и от монстров тоже вряд ли отобьется.
— Но с голоду то не умрет! — Веце поймал скептический взгляд хозяина. Да, с голоду может и не умрет, но в замке Касара есть ведь еще по меньшей мере пятьдесят других способов случайно проститься с жизнью.
— Единственное, чем мы можем кормить ее — это обещаниями, а на них, сам понимаешь, никто долго не протянет. — усмехнулся вампир.
Степан рос среди дам — мамы и сестры, и как единственный мужчина, временами не вписывался в их женский коллектив. Не то чтобы он мог сказать — “Женщины — зло!”, нет, скорее к любой нужно найти подход и, разумеется, создать условия. Условия для своего выживания.
— Ничего! Повертит носом денек-другой и начнет монстров есть! — уверенно сказал Веце, потому как с ним самим все было именно так.
— Ты готов три дня жить за пределами замка, под дверью, и ждать, когда же внутри станет безопасно? — Веце непонимающе нахмурился. Причем здесь это? — Готов слышать, что ты слишком громко дышишь, или, представь себе, агрессивно моргаешь? Знаешь, насколько восприимчивыми женщины становятся в эти дни?
Степан все еще ярко помнил, как иногда мама просто молча давала ему рюкзак и отправляла на ночевку к его другу из соседнего подъезда. И всё лишь потому, что София, его добрая и нежная младшая сестренка, раз в месяц на насколько дней обращалась в монстра похуже тех, что живут у него в замке — злая, как черт, выражаясь лишь на русском-матерном, и с ярым желанием кого-нибудь избить. Просто потому что раз уж ей больно, то почему страдать должна только она, а не Степка, который, гад, родился мужиком и месячных у него, твари, нет!
Так что он, в некоторой степени, тоже мучился.
— Какие дни? — недоуменно спросил Веце. Степан мысленно поежился. Хотя Софии уже давно нет, а он попал в этот мир, страх быть морально покалеченным все еще оставался при нем.
— Эти. Особенные дни. Иногда опасно просто находиться в одной квартире, ни чихнуть, ни… ну ты понял. — полукровка кивнул, не поняв ровным счетом ничего. И про что говорит его господин?
Про полнолуние, наверно. Но в эти дни все вампиры склонны к повышенной чувствительности и агрессивности, почему тогда хозяин выделил именно женщин? Может его в детстве покусала вампирша в полнолуние? Он же что-то рассказывал про душевную травму.
— Так будем просто запирать ее на это время, делов-то! — тут же придумал решение Веце. Отсидит Маниэра пару ночей в комнате и никого не покусает.
Граф же поразился, как у полукровки всё просто — запереть живого человека, кхм, извиняюсь, вампира, и проблема рассосется. Ну, в чем-то Веце, может, и прав, но нельзя же так. Да и схлопотать потом от старейшины Доллира за плохое обращение с вампиршей перспектива так себе. Кто знает, вдруг Маниэр любимица старика и Степану, сделай он что не так, сразу оторвут голову.
Ну нет, не нужен ему такой “подарочек”.
— Я просто откажусь. И это не обсуждается. — твердо сказал вампир и Веце сразу понял, что если сейчас снова что-то вякнет, то непременно получит по шее.
Господин открыл двери и вернулся в кабинет главы старейшин. Понурый Веце, с краснеющим ухом, обреченно плелся позади.
— Старейшина Доллир, к сожалению, — впрочем, ни малейшего сожаления Степан не испытывал, — я не могу принять такой щедрой награды. — вампирша скрежетнула зубами и посмотрела на деда. Почему граф не слушается дедушку? Совсем смелый или что?
— Дорогой мой Кифен, разве я говорил, что ты имеешь право отказаться? — с насмешливо-напускным удивлением ответил старик. — Маниэра будет служить тебе до тех пор, пока не выйдет замуж, а может и после. Ты не можешь отказаться. Если принуждение так сильно задевает твою гордость, воспринимай это как твою плату за то, что клан закроет глаза на все твои стычки с герцогом.
— И почему дракон не убил меня в первый же день? — проворчал Степан. — Старейшина, у меня нет для вашей внучки ни кровати, ни куска хлеба. Только крыша над головой.
— Она отдана тебе как слуга и если надо, будет жить как наибеднейшая из прислужников. У нее нет права возразить что-то против или перечить тебе. У тебя абсолютная власть.
— Понятно. Значит, я могу делать все, что захочу, да? — попаданец еще раз оглядел вампиршу, которую, судя по всему, так старательно пытались подложить ему в постель.
Мда, на такую-то и без слез не взглянешь — худая, так что красные глазищи кажутся огромными,
