Десять тысяч стилей. Книга пятая (СИ) - Головань Илья

– Здравствуйте, мастер.

– Здравствуйте, ученик Ливий! Я давно вас жду!

 Когда Ливий сел перед мастером, Кастрид спросил:

– Как вам чемпионат Централа, ученик?

 Вопрос был таким простым и будничным, казалось, что никакого предательства и падения в реку просто не было. Ливий решил поддержать разговор в таком же ключе.

– Познавательно, – ответил Волк. Ему казалось, что это слово – самое подходящее. Он получил много опыта, сразился с сильными противниками, успел вылететь с чемпионата и победить в нем.

– Слышал, вы, ученик Ливий, скопировали много техник? И Полное Разрушение, и Лапы Тигра и даже Бай-то?

– Вроде того, мастер, – улыбнулся Волк.

– И вы приняли вторую Таблетку Заката? Ваша Веста открылась, а сейчас я вижу, что и Гигея тоже. Вы на уровне Чемпиона, по Пути Дракона вы взошли на стадию Виверны. И слышал, что вы даже смогли освоить Золотые символы. Это не так просто, как все остальное, здесь нужны знания в магии. Вы, ученик Ливий, уверенно идете по пути силы. Вы учите все, что только можете, копируете каждый встреченный вами стиль. Это хорошо. Но есть и один минус – я боюсь за то, что однажды вы можете перейти грань. Умышленно или по незнанию – второе, конечно, происходит в разы чаще.

– О чем вы, мастер?

– Накопление яри из пространства – путь любого идущего по пути боевых искусств. Но есть способы проще и быстрее, – сказал Кастрид.

 Мастер подошел к большой стеклянной банке, в которой сидели три бабочки. Он приоткрыл крышку, и одна бабочка выпорхнула наружу. Кастрид тут же поймал ее и закрыл банку.

– Самая обычная бабочка, ученик Ливий.

 Мастер разжал ладонь, но насекомое осталось сидеть, не пытаясь улететь. Бабочка лишь поднимала и опускала крылья, будто думая, стоит сбегать или остаться на месте.

 Прошла секунда – и насекомое иссохло. Казалось, будто кто-то высосал всю жизнь из бабочки через трубочку, настолько все быстро произошло.

– Я убил ее. И забрал ее жизненную энергию, – сказал Кастрид. – Вы должны знать, ученик Ливий, что ярь входит в организм с дыханием. Покидает она его так же, поэтому не задерживается в теле обычного человека или животного. Только тот, кто начинает копить ярь в себе, создавать запас внутри организма, становится идущим по пути боевых искусств. Вы отлично это знаете, ведь когда-то не владели столь важным навыком.

 Кастрид смахнул остатки бабочки с руки. Насекомое, которое еще несколько секунд назад было живым, превратилось в пыль.

– Однако живые существа не могут жить без энергии. Они поглощают и вырабатывают ее в ничтожных количествах. Если человека поместить в место, где яри не будет совсем, долго он не проживет. Таков закон жизни. Я забрал у этой бабочки ее жизненную энергию, превратил в свою. Конечно, это даже для вас, ученик Ливий, лишь жалкие крохи. Но бабочка может быть больше, намного больше. И бабочек может быть больше. Понимаете, о чем я, ученик?

– Вы про темные техники? – спросил Ливий.

– Да. То, что запрещено в мире боевых искусств. Иногда идущие начинают считать, что медитации – это слишком медленно. Зачем, если можно схватить человека и высосать его энергию, как из этой бабочки? Да, обычный человек даст совсем немного, но поверьте, ученик Ливий – темные школы знают много способов. Они ловят идущих. Они заставляют обычных людей поглощать таблетки, которые на время делают их идущими – такая алхимия принесет смертельный исход, но какая разница, если подобную жертву съедят еще до того, как она умрет? Они могут выжимать из людей все соки, они создают заклинания и барьеры, которые высасывают из жертв даже последнюю каплю яри.

 Кастрид провел рукой над банкой. Он даже не открывал крышку, но бабочки внутри банки превратились в пыль.

– Не стоит объяснять, почему такое в мире боевых искусств обычно порицается?

 Ливий отрицательно закачал головой.

– На Востоке это называют дао. Здесь, в Централе, название простое – Путь. В мире боевых искусств увидеть грань непросто. Сами боевые искусства – это путь убийства, путь уничтожения. Где же лежит зло? Идущий калечит внутренние органы врага, оставляя того инвалидом до конца жизни. Хороший он или плохой? Я думаю, это неважно. Кто-то совершает жестокие поступки, как боец Алого Разрушения, кто-то старается быть миролюбивым, как монах или адепт Бай-то. Они лишь условно на светлой стороне. Все, что для этого нужно делать – не пересекать грань. А любой здравомыслящий человек отлично понимает, что не стоит делать, даже если ты обременен безграничной силой.

– Понял вас, мастер. Я и не собирался пересекать грань. Пусть я и ищу силу, но не дурак.

– Надеюсь на это, – улыбнулся Кастрид. – Вы мне нравитесь, ученик Ливий. Вам вручат награду в Школе Войны, но часть этой награды вы получите здесь и сейчас.

 С этими словами мастер достал из ящика стола книгу.

– Держите, ученик.

«Зерцало разума», – прочитал Ливий название.

– Не стоит показывать эту книгу вашим друзьям, ученик. Вообще не стоит показывать никому. Я добился того, чтобы ее получили именно вы – поверьте, она вам очень пригодится.

– Спасибо вам, мастер.

– Не за что, ученик Ливий. А теперь идите. Мурс вас уже заждался.

 Пришлось побороться с желанием открыть книгу в коридоре. Ливий отлично понимал: мастера его чувствуют и знают, что он здесь. Не стоило заставлять ждать мастера.

– Здравствуйте, мастер Мурс.

– Приветствую, ученик.

 С этими словами мастер немного нетерпеливо встал со своего кресла. Он несколько секунд смотрел на Ливия, а потом шумно вздохнул и сказал:

– Я счастлив, что ты жив.

 Мурс подошел ближе и пожал парню руку.

– Это было моей ошибкой. Сильнар едва не лишился перспективного ученика, одержавшего победу на чемпионате Централа. Я не смог защитить тебя от этого отребья. В этом моя вина.

– Не стоит, мастер. Я сам пошел непонятно куда, подставив себя.

– Нет, ученик Ливий. Как ты думаешь, что такое судьба?

– Судьба – это сотня дорог, но по одной идти легче, – ответил Ливий словами мастера Вуу.

 Мурс с удивлением уставился на ученика.

– Потрясающей ответ. Думаю, это прекрасное понимание судьбы. То, что ты вышел тогда из постоялого двора, подвергло тебя опасности. Но из-за этого Единство не напало на остальных, к тому же, Сильнар много узнал и многого добился в боях с этими паскудами.

– Все, что ни делается – к лучшему? – вспомнил Ливий мастаградскую поговорку.

– Все, что ни делается, имеет смысл, – сказал Мурс. – В любом случае я рад, что ты остался жив. Будь я в тот день чуть внимательнее и быстрее, успел бы увидеть твое падение в реку. Ты выжил. Держи, ученик Ливий.

 Мурс протянул звено цепи Арьял. Ливий посмотрел на артефакт и спросил:

– Зачем оно мне, мастер? Это всего лишь часть артефакта, пусть и очень ценного. Это не меч, не копье, как я вообще могу использовать всего одно звено?

– Много как, – твердо сказал Мурс. – Но, пожалуй, ты и правда пока не сможешь им воспользоваться. Можешь хранить его у себя, можешь отдать Флагам.

– Отдам, -– тут же выбрал Ливий. – Боюсь за сохранность.

– Хорошее решение, знал, что ты так поступишь, – кивнул Мурс, убирая звено цепи Арьял. – Пока давай о другом. Ты пока задержишься в школе, верно?

– Да, – кивнул Ливий. – Мне дали доступ к библиотеке на месяц, поэтому ближайшие четыре недели я буду в Школе Дракона.

– Поступим вот как. Можешь приходить сюда каждый вечер весь следующий месяц. Дам тебе несколько уроков.

 От такого предложения Ливий оторопел.

– Мастер? Вы хотите помочь мне с тренировками?

– Да, верно. Такое не каждый может заслужить, ты подходишь. Нужно посмотреть, как ты владеешь основами. И как на это повлияла та мешанина стилей, которую ты увидел на чемпионате. Лучше воспользоваться моим опытом, чем не делать этого, верно?

– Спасибо, мастер!

 Ливий поклонился. Мурс был прав: иногда мастера учили каким-то приемам или движениям, но на таком этапе они обычно давали ученикам развиваться самостоятельно. Урок от мастера становился настоящей роскошью, которую Ливий уж точно не собирался упускать.