Гай Кей - Львы Аль-Рассана

— Я обижен на вашего мужа, — ровным голосом ответил он. — В Аль-Рассане он отнял коней, принадлежащих моим людям и мне. Мы приехали, чтобы поквитаться.

— Что вы делали в Аль-Рассане? — спросила она. Этого он не ожидал.

Он прочистил горло.

— Совершал налет. На неверных.

— Если вы встретили Родриго, значит, вы были возле Фезаны.

Откуда женщине знать подобные вещи?

— Где-то неподалеку, — согласился Гарсия. Он несколько забеспокоился.

— В таком случае, Родриго действовал в качестве королевского офицера, отвечающего за безопасность этой территории в обмен на уплату дани. На каком основании вы собирались украсть наших коней?

На мгновение Гарсия потерял дар речи.

— Далее, если вас взяли в плен и отпустили без коней, то вы должны были пообещать ему выкуп, назначенный герольдами при дворе. Не так ли?

Он бы с удовольствием отрицал это, но смог лишь кивнуть головой.

— Значит, вы нарушили данную вами клятву, явившись сюда, разве не так? — Голос женщины звучал ровно, взгляд был непримиримым.

Это становилось смешным. Гарсия потерял терпение.

— Твой муж приказал убить моего родственника уже после того, как мы сдались и пообещали уплатить выкуп!

— Вот как. Значит, дело не только в конях и оружии. — Женщина на стене мрачно усмехнулась. — Разве это не право короля — решать, превысил ли его офицер свои полномочия, сэр Гарсия? — Ее официальный тон при данных обстоятельствах звучал как насмешка. С ним никогда в жизни так не разговаривала ни одна женщина.

— Человек, который убил одного из де Рада, должен за это ответить, — проговорил он самым ледяным тоном, злобно глядя на нее снизу вверх.

— Понимаю, — невозмутимо произнесла женщина. — Значит, вы явились сюда, чтобы заставить его за это ответить. Каким образом?

Он заколебался.

— Кони, — наконец ответил он.

— Только кони? — И внезапно он понял, куда ведет этот допрос. — Тогда почему вы ехали к этим стенам, сэр Гарсия? Кони пасутся к югу от нас, их легко увидеть.

— Мне надоело отвечать на вопросы, — сказал Гарсия де Рада со всем достоинством, на которое был способен. — Я уже сдался, и мои люди тоже. Я согласен, чтобы королевские герольды в Эстерене определили справедливую сумму выкупа.

— Вы уже договорились об этом в Аль-Рассане с Родриго, и все же вы здесь, с обнаженными мечами и дурными намерениями. К сожалению, я не могу поверить вашему слову. И надоело вам или нет, вы ответите на мой вопрос. Зачем вы направлялись к этим стенам, молодой человек?

Это было намеренное оскорбление. Униженный, кипя от ярости, Гарсия де Рада посмотрел снизу вверх на женщину на стене и ответил:

— Твой муж должен узнать, что за некоторые поступки надо платить определенную цену.

Среди мальчиков и работников ранчо раздался ропот. Потом воцарилось молчание. Женщина лишь кивнула головой, словно именно это она и ожидала услышать.

— И эту плату получить должны были вы? — спокойно спросила она.

Гарсия ничего не ответил.

— Могу ли я высказать дальнейшее предположение? Эту цену должны были заплатить я и мои сыновья?

У стены воцарилась тишина. Над их головой облака начали рассеиваться, поднялся ветер.

— Его необходимо было проучить, — мрачно ответил Гарсия де Рада.

И тогда она пустила в него стрелу. Плавно подняла мужской лук, натянула и отпустила тетиву одним движением, очень грациозно. Стрела вонзилась ему в горло.

— Его необходимо было проучить, — задумчиво произнесла Миранда Бельмонте д'Альведа, глядя вниз со стены на убитого ею человека.

— Остальные могут уйти, — прибавила она через несколько мгновений. — Шагайте. Вам не причинят вреда. Можете доложить в Эстерене, что я казнила клятвопреступника и обыкновенного разбойника, который угрожал женщине Вальедо и ее детям. Я отвечу непосредственно перед королем, если он пожелает. Скажите это в Эстерене. Диего, Фернан, соберите их коней и оружие. Некоторые кони на вид вполне сносны.

— Я не думаю, что отец пожелал бы, чтобы ты убила этого человека, — неуверенно рискнул высказаться Фернан.

— Молчи. Когда мне понадобится мнение моих детей, я его спрошу, — ледяным тоном ответила мать. — А твой отец может считать, что ему повезло, если я не выпущу такую же стрелу в него, когда он рискнет вернуться. Теперь делайте то, что я вам сказала.

— Да, мама, — в один голос ответили оба ее сына. Когда мальчики и работники ранчо поспешили выполнить ее указания, а уцелевшие спутники Гарсии де Рада, спотыкаясь, зашагали на запад, послеполуденное солнце прорвалось сквозь облака, и зеленая трава, мокрая от дождя, засверкала под его лучами.

Глава 6

Эстерен попал в катастрофическое положение из-за каменотесов, плотников, каменщиков и чернорабочих. Улицы стали почти непроходимыми, а для лошадей особенно. По дворцу и на площади перед ним разносилось эхо стука молотков, визга пил и резцов, громких проклятий и раздраженных окриков. Сложные, опасные на вид приспособления раскачивались над головой или перемещались взад и вперед. Говорили, что уже пять рабочих погибли этим летом. И даже не слишком наблюдательные люди заметили, что по крайней мере половина распорядителей работ — это ашариты, за большие деньги выписанные на север из Аль-Рассана для этого предприятия.

Король Рамиро расширял свою столицу и свой дворец.

Было время, и, собственно, не очень давно, когда временные короли Эспераньи — единой страны или раздробленной, как сейчас, — правили, что называется, с колес. Города были всего лишь поселками; дворцы можно было назвать дворцами только в насмешку. Кони, мулы и тяжелые телеги на лучше всего сохранившихся древних дорогах служили неотъемлемыми атрибутами монархии, так как королевский двор перемещался из города в город, из замка в замок круглый год. Во-первых, королям постоянно приходилось гасить вспышки мятежей или поспешно отражать хищнические набеги Аль-Рассана. Во-вторых, скудные ресурсы в нищих королевствах джадитов в славные годы Халифата Силвенеса не позволяли монархам прокормить себя и свою свиту в столицах, им приходилось возлагать бремя своего присутствия на разные города.

За двадцать лет многое изменилось. Было очевидно, что многое продолжает меняться здесь, в Вальедо, самом богатом и плодородном из трех королевств, выкроенных из Эспераньи Санчо Толстым для своих сыновей. Нынешняя строительная лихорадка в королевском городе была лишь частью перемен, питаемых получаемой данью и, что не менее важно, отсутствием набегов с юга. Казалось, король Рамиро пытается внедрить совершенно новый взгляд на монархию. Прежде всего в этот последний год он дал понять, что ожидает от всех крупных вельмож и священнослужителей появления в Эстерене дважды в год на ассизах — судебных разбирательствах, где должна определяться политика и приниматься законы. По мере роста городских стен стало ясно, что Эстерен будет не просто наиболее часто используемой резиденцией королевского двора.