Александр Маслов - Свиток Хевреха

- Но зачем? Это же готовая приманка, сделанная по всем правилам в мастерской Ордена.

- Так нужно, магистр. Интуиция мне подсказывает, - она вспомнила визг Херика, наступившего на шипы иллюзорных роз, и утвердилась: - Определенно нужно. Даже позарез.

- Ах, интуиция… - покопавшись среди склянок, Кроун нашел нужный пузырек. - Прошу. Но не заигрывай слишком с шетятами подобными вещами. Я слышал много дурных историй, начинавшихся так же с весса и Двери Измерений, а кончавшиеся вряд ли приятнее, чем мое путешествие в Либию… плоды которого я вкушаю до сих пор. Кстати, Астра Пэй, - он отошел к другому стеллажу в конце комнаты. - Я знаю теперь, где находится Черная Корона Иссеи. По твоим глазам я догадался, что история эта тебе совсем небезразлична. К сожалению, она небезразлична и некоторым другим людям. Например, магистру Канахору. Я сразу не сообразил, что нужно хитрецу от меня. Хотя, это не важно сейчас. Важно то, что в короне часть силы Иссеи, очень большой божественной силы, ведь именно из-за этой короны погибла сказочно богатая Либия, города ее обратились в развалины, а сады в пустыню. Возьми еще этот свиток - здесь записана старая, но вполне достоверная история, - он положил в ее руку толстый желтый пергамент и добавил: - А потом, когда ты следующий раз зайдешь навестить старика, я расскажу еще кое-что. Кстати, ты раньше не была знакома с Канахором?

Глава шестая

Великое яйцо карака

Выйдя из салона, Астра спустилась к дворцу Ронхана, все еще размышляя над рассказом магистра, историей похожей на сказку, от которой было печально и трепетно. Она с детства любила либийские истории, слышала не раз о Черной Короне Иссеи, но то, что поведал Кроун, тронуло необъяснимо, вошло и осталось где-то неуловимым, саднящим чувством, словно песня барда. Может, в этом был виноват тихий, страдающий голос старика, совсем не похожего на пересыщенного тошным вниманием знати, преуспевающего держателя салона, которым Варольд изначально представлялся. А может, молодую мэги так взволновала история его несчастной любви к Изольде, безумной, смертельной вначале и непонятной, странной потом, похожей на осень в Вергине, когда дождь, слякоть и жаркое солнце случаются в один день. Еще ей не терпелось распечатать и прочитать старый свиток пожелтевшего пергамента, где по заверению магистра сказано что-то важное о таинственной магической вещи, ради обладания которой было пролито много крови, за которой охотятся смельчаки и безумцы уже не один век, и из-за которой сам магистр отдал сорок лет своей жизни. Только чтение пергамента можно было отложить до вечера. Сейчас, когда она имела увесистый сверток полезных подарков от Варольда, а главное - кристалл. Давнее зудящее желание - скорее вцепиться в мохнатые уши Херика - возникло и захватило мэги с новой силой. "Серебряный шлем", где она вместе Леосом снимала комнатку, находился невдалеке через улицу. Там было уютно, не слишком шумно и чисто, и все же таверна представлялась не тем местом, где можно без опаски открыть Дверь Измерений. Такой магический опыт считался небезопасным - ведь не редки случаи, когда вместо призванного весса капризный портал выпускал сущностей очень нежелательных. Буйных настолько, что граница охранного круга не выдерживала, и явившееся из чужих пределов чудовище вырывалось на свободу, оставив возле кристалла раздавленное тело мага. Случалось, что портал открывался не в пустой рукав хода, а в нутро какого-нибудь недоброго мира, и тогда стены рушил сокрушающий ветер, или дикое пламя сжигало все вокруг. Говорят, именно так сгорел замок великого Мовиа, сгорел за одну ночь, и его твердейшие базальтовые башни оплавились, будто воск. Опасным было еще то, что в комнату таверны мог случайно войти кто-нибудь непрошенный, войти в самый неподходящий момент - тогда Дверь Измерений наделала бы бед, последствия которых трудно предсказать. Еще немного поразмышляв, мэги решила пойти к Брису. Рейнджер, конечно, был подлецом, смевшим ощупывать ее, словно трактирную девку, - при воспоминании о тех прикосновениях Астру до сих пор трогала дрожь, - но если он пообещает не делать этого впредь, то его можно постараться простить.

От "Серебряного шлема" она свернула в сторону реки и направилась к мосту Герма. Теперь лишь оставалось надеяться, что Голаф будет в квартире сестры, и Астре не придется ждать, сидя на ступеньках до вечера или поздней ночи. Мэги могла бы попробовать открыть нехитрый замок на двери заклятием, но это бы выглядело неприлично и слишком бесцеремонно, за такое пришлось бы извиняться, а она не хотела быть даже крошечку виноватой перед наглецом-рейнджером.

Солнце клонилось к острым башням Раи, и полуденный зной понемногу спадал. На набережной появлялось все больше народа. В сизой воде реки отражались повозки, следующие к правобережью из порта, носильщики с корзинами, толпы прохожих. Иногда от изгиба улицы, ведущей к муниципалитету, выплывал редкий паланкин знатного вельможи, яркий, с позолотой, перед которым следовал сердитый крик "Дорогу господину!… Дорогу!".

Перейдя через мост, Астра повернула в проулок, начинавшийся за углом "Волшебного паруса" - уже отсюда было видно, что дверь в квартирку Аниты распахнута, а значит, Брис был там. Мэги взбежала по лестнице и остановилась на пороге, перед вышедшим навстречу рейнджером.

- Голаф, - Астра глянула на разбросанные возле шифоньера платья и робко шагнула в комнату. - Знаешь, я подумала немножко… Совсем чуть подумала, что ты - все же не такая скотина, - она слабо улыбнулась, повернувшись к нему, - даже при всех твоих скверных манерах. Вот… и решила простить тебя на всякий случай.

- Это было бы очень милосердно, ваша Святость, - он коснулся ее плеча, снимая рыжевато-черный волос с платья. - Ваши слова мне, как вино утром пьянице.

- Ты издеваешься? - она сердито оттолкнула его руку, на которой еще краснели глубокие следы от ее зубов.

- Самую малость. Мне приятно, что ты вернулась. Если честно, то я собирался в "Серебряный шлем". Искать тебя там и по тавернам в округе. Видишь… - он повернулся, указывая на тряпье, разбросанное возле шифоньера и отодвинутую от стены кровать.

- Это еще не все, невоспитанный франкиец, - прервала его Астра. - Ты должен пообещать, что никогда, больше никогда не будешь поступать со мной так. Лезть под юбку можешь к девицам на улице, а я - мэги! Понимаешь? Я другая!

- Понимаю, госпожа Пэй. Давай, скорее закрепим наш мир. А? Госпожа Пэй, - взяв из рук Астры сверток, он обнял ее и прижался к румяным губам с поцелуем.

- Нет, ты все-таки сволочь! - она часто дышала, запрокинув голову, уже не стараясь освободиться.