Роберт Стоун - Дорога смерти

— Они не поймают нас, — наконец произнес Мадх, его голос среди шуршащей листвы казался просто шепотом.

— Да неужели? — язвительно поинтересовался Хейн, как всегда наглея, когда Мадх, по его мнению, проявлял слабость. — Я был бы более склонен поверить тебе, не оставь ты целый табун свежих лошадей в Нью-Пелле, чтобы их могли купить наши преследователи.

Мадх натянул поводья, вынуждая остановиться и запасную лошадь, привязанную к луке седла. Затем он повернулся и взглянул на Хейна. Убийца был уверен: теперь-то его работодатель придет в ярость, но того, похоже, просто слегка раздражало то, что ему приходится отвлекаться от своих размышлений.

— Обитатели Нью-Пелла весьма своеобразны, — тихо проговорил Мадх, поскольку живут практически на опушке Улторна. До Принятия Обета город назывался просто Пелл, и люди, обитавшие в нем, стояли между жуткими лесными тварями и мирными равнинами на юге. Среди них были лучшие маги и воины того времени. Когда после Принятия Обета чудовища уползли умирать в самое сердце Улторна, пеллианцы немного расслабились, но даже сейчас они остались суровым народом. В те годы настоящие монстры уже не осмеливались покидать лес, было более чем достаточно менее опасных тварей, жадных до человеческой крови, которые промышляли в Нью-Пелле. Горожане прекрасно научились управляться с ними. Они достаточно быстро отыскали бы гомункулусов и столь же быстро их уничтожили. И сейчас по пятам за нами неслись бы местные жители, поскольку они прекрасно знают, что сами гомункулусы не станут вредить, если их не направляет хозяин.

— Что ж, ладно, — согласился Хейн. — Если мы теперь без осложнений миновали город, а Хазард уже дышит нам в затылок, почему бы не устроить на него засаду? После того как мы расправимся с Хазардом и его друзьями, мы сможем продолжить путь в Индор, не оглядываясь через плечо.

— В Улторне, — сухо ответил Мадх, — нам следует оглядываться через плечо постоянно. Если ты заинтересован в кровопролитии, то, я полагаю, по дороге его будет более чем достаточно. В то же время глупо ввязываться в драку, если мы с легкостью можем ее избежать.

— Драться в то время и в том месте, которое мы выберем сами, я сказал.

Лицо Мадха оставалось безразличным, но в глазах загорелись ехидные огоньки.

— Недра Атахр Вин были тем местом и тем временем, которое выбрал ты, напомнил он убийце. — Однако там ты не смог взять верх над Хазардом. Что заставляет тебя думать, будто ты окажешься лучше теперь, когда ему помогают несколько товарищей?

Пальцы Хейна потянулись к ножу на поясе, но он напомнил себе о награде, ожидавшей его, и сдержался.

— Моя работа заключается в том, чтобы принести Фразы моему господину с наименьшим риском, — спокойно закончил Мадх. — Это значит, никаких засад только для того, чтобы удовлетворить твою жажду крови. Если ты так стремишься вновь скрестить клинки с Хазардом, надейся, что он настигнет нас. Но в то же время скачи. И желательно молча.

— Я думал, что Нью-Пелл находится на опушке леса, — жаловался Марвик, ерзая в седле своей натертой до волдырей задницей. Однако в этом было мало толку, поскольку никакое перемещение веса не давало облегчения. С тех самых пор как Хазард поймал гомункулуса Мадха, они практически жили в седле, утомленно сгорбившись на спинах своих лошадей, пока равнины, миля за милей, незаметно пробегали мимо, становясь более неровными и лесистыми, а затем превратились в настоящие холмы. Наконец, бросив внимательный взгляд на окружающую местность, Марвик решил, что каким-то образом, непонятно в какой именно момент, они въехали в лес.

— Нью-Пелл это и есть опушка Улторна, — ответила Имбресс.

— Тогда как вы назовете это?

Усталая, покрытая дорожной пылью до такой степени, что она, казалось, грозила задушить ее, Елена невольно улыбнулась в ответ на неподдельное изумление, прозвучавшее в словах вора. Она никогда не встречала более урбанизированного человека, чем Марвик.

— Неужели вы не понимаете разницы между лесочком и лесом? — поинтересовалась она, взглянув на стволы деревьев, высившиеся по краям дороги, но которые тем не менее давали возможность видеть окружающее пространство на мили вокруг.

— Нет, — буркнул Марвик. — Видимо, не понимаю.

— Что ж, как только вы увидите Улторн, это изменится, — хмыкнула Имбресс. — Знаете, вам следовало бы заплатить мне за дополнительное образование, которое вы получаете в этом путешествии.

«Я уже получил образование, — огрызнулся про себя Марвик. — Хотя, возможно, и не то, которое имеете в виду ты и Брент». Более того, вор ощутил немалую уверенность, что в конце пути ему придется заняться образованием своих спутников — Брента, который полностью сосредоточился на преследовании и не видел истинной опасности, и Имбресс, поскольку женщина, по всей видимости, рассматривала эту экспедицию, хотя и достаточно опасную, как чистую политику.

Но он позволил себе сказать только:

— В чем дело? Разве Тейлор Эш вам платит недостаточно?

И тогда Елена рассмеялась. Тейлор Эш платил ей едва ли десятую часть того, что она заслужила за всю эту каторгу. Разве такая плата полагалась ей за преследование индорских убийц и шпионов, за то, что два дня назад ей пришлось встретить свое тридцатилетие в бесконечной, выматывающей гонке по буеракам? Или за то, что она принесла даже слабые намеки на нормальную жизнь в жертву ради своих сограждан, которые не осознавали этой жертвы и в большинстве своем не стоили ее? За то, что приходилось выносить молчаливое недоброжелательство и презрение Брента Каррельяна да еще бездумную болтовню Марвика? Она понимала, что ей следовало бы выяснить фамилию вора и предупредить налоговую полицию Белфара. Одному богу ведомо, сколько за ним числится грехов.

Ей следовало бы донести на Марвика, но она не сделает этого. Елена с удивлением обнаружила, что Марвик с его беспрестанными поддразниваниями и бессмысленными анекдотами, с его сомнительными шуточками и бесконечными поговорками его матушки умудрился добиться ее доброго расположения.

— Остается надеяться, что мы поймаем Мадха в Нью-Пелле, — все еще посмеиваясь, сказала она. — Тогда мы без промедления сможем вернуть вас назад, в ваш любимый грязный город.

Марвик улыбнулся.

— Когда бы Брент ни говорил о погоне, он упоминает Хейна. Когда бы вы ни говорили о ней, звучит имя Мадха.

Имбресс подняла брови, выражая восхищение его наблюдательностью.

— Полагаю, вы правы, — признала она. — Проблема Каррельяна в том, что он не желает видеть картину в целом.

— Вполне справедливо, — согласился Марвик, пришпоривая лошадь, чтобы вновь занять свое место рядом с Брентом. — А как насчет вас?