Андрей Трегубов - Могло быть и так, или Эльфы тоже люди

Он думал о своей безымяной светлой. Что было бы, встреться они не тёплым сухим вечером, а в такую промозглую погоду? Были бы эти взгляды, эти ласки и поцелуи?.. Родились бы те запретные чувства? Показала бы она его будущее?..

«Пока всё сбывается: белые стены моего нового дома, юный менестрель… Следует ждать ещё гостей…»

Она во всём оказалась права: на него разгневалась Верховная жрица, на этот раз фатально. Эльф отчётливо помнил фарфоровое лицо, зелёные глаза своей возлюбленной, безразлично устремлённые к сводам пещеры. Будто ждала она своей смерти и жалела лишь о том, что втянула его в эту историю. Жалела, что поддалась чувствам, влюбившись в своего пленителя. Хотела бы сбежать — обольстила бы и дождалась, пока он уснёт. Могла бы при желании убить… Слишком много «бы».

Какое-то далёкое смутное ощущение сняло с его сознания пелену задумчивости. Он насторожился, вскинулся, но не понимал, что изменилось. Непроглядная моросящая тьма, лёгкий липкий ветер на лице, шелест капель по листьям, по речушке, неслышно и неспешно бегущей невдалеке. Запах дождевой свежести, речной прохлады, лилии…

Лилии?..

Лорешинад принялся озираться. Рука привычно скользнула к поясу. Он мог поклясться, что никаких лилий здесь не росло. От реки поднимались лёгкие струйки тумана, хорошо видимые, сплетались в причудливом танце, приближались. Слишком навязчиво в такую тихую погоду. Что-то коснулось его плеча. Стоило развернуться — ощущение пропало, но тут же появилось снова. Кто-то тихонько хихикнул.

«Да что это за засилье куасармов?..» — успел подумать он, и белый туманный саван лёг на его лицо, коснулся глаз, застилая темноту.

Аромат речной лилии ощущался совсем рядом, стоит руку протянуть и… вот оно, улыбающееся лицо безымянной светлой эльфийки. Она, сотканная нитями тумана, предстала перед ним, обнажённая, прекрасная… любимая.

Лорешинад сидел, словно завороженный, ловя каждое её движение. С губ невольно сорвалось:

— Как тебя зовут?..

Её смех звонким эхом прошёл по самым пустым, потаённым, выжженным уголкам его души. Он почувствовал себя раздетым, распятым посреди людной площади.

«Я не знаю о ней ничего. А она… Она теперь мудрее всех живых…»

— Ориелен, — донеслось из тумана. — Моё имя Ориелен, мельда.

— А я… — решил заочно представиться он.

— Я знаю, Лорешинад. Я знаю теперь очень много. Я знаю, что ты коришь себя за мою смерть. Не надо, — туманное лицо отражалось в тёмно-красных зрачках эльфа. — Моя судьба была предрешена.

— Расскажи мне, — взмолился он, не слыша себя. В это мгновение он хотел лишь пускать её голос в свою душу. Он хотел узнать её, понять её. Свою Ориелен.

— Я служила в гвардии Светлой целительницы… — туманная девушка почти вплотную приблизилась к эльфу. А он слушал её и вдыхал запах речной лилии. Этот аромат навсегда останется в нём памятью о погибшей возлюбленной.

Мелодичный голос девушки продолжал рассказ:

— Незадолго до нашей встречи она лично призвала меня и ещё девятнадцать моих сестёр к себе, в самое сердце резиденции. Мы удостоились высокой аудиенции. Светлая целительница Ауре'Таурель Рилия'Тари сказала нам, чторади блага нашего народа — светлых эльфов — мы должны будем пожертвовать жизнями. Верховная жрица Хар`ол-Велдрина ищет в этом мире Оберег земли. Очень важный оберег. Но не сказала нам, зачем он. Ты не знаешь?

Лорешинад попытался расшевелить нужные воспоминания.

— Единственное, что я знаю, что Оберег охранял нас от чего-то, но его украл отступник. Пока в нашем мире существуют серые, опасности нет. И серые этим пользуются: диктуют свои условия, контролируют нашу жизнь, рассылают лазутчиков во все уголки. Великой матери надоело такое положение вещей, и она хочет «обменять» серых на Оберег? — эльф удивлялся своим догадкам.

— Наверное, ты прав. Нас, девушек, приносят в жертву, чтобы переправить сюда вас, тёмных воинов, пришедших в поисках Оберега. Мы с тобой были первыми. На нас ставили опыт, «а вдруг получится»…

«Неужели на моём месте мог быть Арр`Таш?..»

— Значит, ваша Тари не очень ценила тебя, — пробурчал эльф вслух.

Заливистый смех вновь разбил тишину его души:

— Да, я тоже была смутьянкой. Но судьбу свою я приняла легко. Мы все умрём — раньше или позже. Но лучше отдать жизнь с честью ради цели, чем сидеть, сдавать владычице выращенные овощи и гнить заживо! — она забавно вздёрнула носик, гордая произнесёнными словами.

Только сейчас, любуясь растрепавшимися волосами и нагим телом девушки, эльф понял, как молода она была. «Смутьянка», она всё равно верила своей королеве, которая, не размышляя, выбрала её как подопытную жертву.

Он задумался, правильно ли поступает, убивая и позволяя убивать своих сородичей. Может быть, они были призваны выполнять миссию, способную защитить его народ от неведомой напасти? А он и Разные мешают им…

Лилия… Стройное тело в обрамлении листьев папоротника. Губы, пахнущие хвоей. От её прикосновений захватывает дух, по телу разливаются волны дрожи, тепла. Он погружается в её неизведанную, желанную темноту, которая принимает его, позволяет раствориться в аромате белых вечерних цветов…

Обе королевы, не задумываясь, отправили на казнь по двадцать девушек и юношей, убивая первых, не зная, выживут ли вторые. Верховная жрица, не моргнув глазом, вонзила меч в грудь его возлюбленной. Он всегда был бунтарём и сейчас откажется подчиняться. Она убила его любимую, какими бы благородными целями ни прикрывалась. Он не простит. Он будет мстить. И останавливать новых сородичей. За каждым из них стоит смерть невиновной светлой девушки. Просто потому, что владычицам надоел шпионаж серых!

Он.

Будет.

Мстить.

«Танец не закончен!..»

— Ориелен, могу ли я принять твой меч? — голос глухо отдавался в ушах, еле сдерживаемая ярость кипела, наполняя его азартом.

Девушка взглянула на него с неуловимой тоской:

— Да. Пусть он хранит тебя… — она надолго замолчала. Дождь кончился, ясная свежесть заливала лес, бодрила рассудок.

— Я хотела попросить тебя… — она осеклась.

— Да, моя Ориелен! Всё, что угодно!

— Отпусти меня… Я хочу спокойно уйти в Мир Духов…

— Но я…

— У тебя ещё будет счастливая семья… — тоска в её голосе рвала сердце на миллиарды маленьких звёзд. — Я могу ответить на любые твои вопросы… пока… не взойдёт солнце…

Мысли вихрем носились в его голове, выбирая самое важное. Он не мог, не должен был отпустить её. Но так будет лучше. Для них обоих… Не найдя ничего умнее, он выдохнул:

— Кто такие серые?