Андрэ Нортон - Леди Триллиума

— Не должно бы, — сказал Узун, — но не забывай, что мои знания об этой местности происходят только от магического рассматривания ее да от наблюдений за тем, как Харамис колдовала над столом для погодной магии. Здесь слишком холодный климат, чтоб ниссом мог выходить на улицу. Если Харамис нужно послать кого-то из них в долины — например, с запиской, — она упаковывает его в особого рода спальный мешок и прикрепляет этот мешок ремнями к спине лиммергейера. Ламмергейер приземляется где-то в деревне, в теплой долине, примерно у края Большой дамбы. Местные селяне распаковывают мешок с вестником, после чего он продолжает свой путь пешком или верхом на фрониале.

— Но как же он в этом мешке дышит? — не без подозрения спросила Майкайла. — Мешок ведь должен практически не пропускать воздуха, чтобы в нем сохранялась температура, приемлемая для ниссомов.

— В нем действительно становится очень душно, — признал Узун, — но перелет длится очень недолго.

— А не проще ли послать одного из виспи? — спросила Майкайла.

Узун рассмеялся:

— Виспи категорически отказываются покидать горы. В чем, в чем, а уж в этом они совершенно непреклонны.

— Почему?

— Точно сказать не могу, — ответил оддлинг. — Вероятно, одна из причин — их связь с мифическими Глазами Урагана, о которых мало что известно.

— Подождем до утра, — сказала Майкайла решительно, — и будем надеяться, что они своим ураганом сметут хоть сколько-нибудь снега в пропасть.

Она мысленно перечислила свои задачи на следующий день, расставляя все по местам: выяснить, действительно ли там на дворе солнечная батарея, и если да, то расчистить его, чтобы солнце зарядило приборы…

— Я поняла, что мне нужно. Ближайший раздел погодной магии, который надо изучить, — это как сохранить небо безоблачным. Сможешь научить меня?

— Без труда, — заверил Узун.

— Спасибо, — сказала Майкайла. — А теперь я, пожалуй, отправлюсь спать. Спокойной ночи, Узун.

— Спокойной ночи, Майкайла, — ответила арфа, и струны ее машинально начали наигрывать колыбельную. Девочка шагала вниз по лестнице и улыбаясь, слыша позади музыку.

Глава 13

На следующее утро Майкайла первым делом спустилась в кабинет, прихватив с собой шарики, которые ей когда-то дала Харамис. Солнце едва успело взойти.

— Я кое о чем подумала вчера, отправляясь спать, — обратилась она к Узуну. — Пожалуй, можно будет не просить прислугу подыскать мне теплую одежду. Лучше я скажу Файолону, чтобы он привез мне что-нибудь из дома. А если я уже выросла из старых своих костюмов, то всегда найдется что-нибудь с плеча старших братьев и сестер: у экономки полные сундуки такой одежды.

— Госпоже это не понравится, — предупредил Узун.

— Что ей не понравится?

— То что Файолон сюда вернется.

— Ну в таком случае ей следовало бы оставаться дома и пребывать в добром здравии, чтобы высказывать все эти возражения, — вспылила Майкайла. — К тому же она даже не помнит о моем существовании.

— Возможно, теперь уже вспомнила, — с надеждой произнес Узун.

— Потому-то я и взяла с собой эти шарики, — сказала Майкайла. — Мы можем связаться с Файолоном и узнать, как там у нее дела.

— Очень хорошо, — вздохнул оддлинг. — Впрочем, в любом случае я вряд ли смог бы тебе помешать.

— Ты говоришь так, будто я собираюсь заниматься черной магией! Да что, в конце концов, Харамис имеет против Файолона? — Об этом Майкайла думала уже давно, с тех самых пор, как поняла, что волшебница его недолюбливает.

— Он мужского пола.

— Ну и что?

«Вряд ли это убедительное объяснение, — думала Майкайла. — А ведь у Харамис должна быть по-настоящему серьезная причина, чтобы не любить его, хотя я до сих пор понять не могу, в чем она состоит. Он все время вел себя куда корректнее меня, был всегда вежлив и почтителен с нею. Куда уж мне до него!»

— Я серьезно, Майкайла, — ответила арфа. — Думаю, что других причин нет. Дело в том, что единственный человек мужского пола, занимавшийся магией, которого Харамис видела в своей жизни, — это Орогастус. А общаясь с ним, трудно составить приятное впечатление о мужчинах-магах.

— Но это же было почти два столетия тому назад! — возразила Майкайла. — Прошло невообразимо много времени, да и глупо относиться с подобным предубеждением ко всем представителям мужского пола только из-за того, что один из них оказался негодяем!

— Харамис не склонна часто менять свое мнение, — мягко ответил Узун.

— Если бы ты не был так вежлив, тебе надлежало бы назвать ее упрямой как ослица. — Она вздохнула. — Посмотрим, не сообщит ли нам Файолон что-нибудь новое.

На этот раз связаться с Файолоном оказалось несколько труднее, чем обычно, поскольку Майкайле пришлось при этом разбудить его. Наконец сонное лицо мальчика появилось на ее шарике.

— Чего тебе? — пробормотал тот.

— Доброе утро! — отозвалась Майкайла. — Начнем с того, что Узун хочет узнать, как дела у Харамис.

— Надежды докторов, похоже, окрепли, — сказал Файолон, — но все-таки, когда я заходят к ней вчера очень ненадолго, она назвала меня лаборнокским шпионом. Кажется, она снова переживает тот момент своей жизни, когда началось вторжение. Постоянно спрашивает, где Узун, почему он не здесь, не рядом с ней. То есть совершенно очевидно, она не помнит о том, что обратила его в арфу.

— О, как бы мне хотелось быть рядом с ней! — с жаром проговорил оддлинг. — Не кажется ли вам, что если меня как следует упаковать…

— Нет, боюсь, что это невозможно, — ответила Майкайла. — Ни в один из мешков, которыми она пользуется для переправки в долины ниссомов, ты не влезешь. К тому же у тебя такие формы, что привязать тебя на спину ламмергейеров почти невозможно. Да и сама Харамис была бы крайне расстроена, если бы ты при этом получил хоть малейшее повреждение, не говоря уже о том, что в данный момент для нее стало бы просто шоком неожиданно осознать, что ты теперь арфа.

— Пожалуй, ты права, — вздохнул Узун.

— Так, значит, Файолон, — продолжала она с надеждой, — Харамис не помнит ни тебя, ни меня и. пожалуй, некоторое время еще не вспомнит, так?

— Похоже, что так.

— Хорошо, — с удовлетворением сказала Майкайла. — Кто-нибудь другой вряд ли станет тебя разыскивать, если ты предупредишь, что отправляешься в экспедицию.

— А в какую это экспедицию я отправляюсь? — осторожно спросил Файолон.

— Тебе она очень понравится, — пообещала Маикайла. — Все это здание Орогастус построил над несколькими ледяными пещерами, битком набитыми приборами Исчезнувших. Потом он собрал все вещи, что сохранились от их времен, которые только мог найти, и теперь все это хранится в бочках и сундуках на самом нижнем этаже башни, под конюшнями. Это настоящий кладезь знаний!