Илья Гутман - Луна над Бездной

Солдаты принялись крутить механизм лебёдки, открывающей ворота. Те со страшным грохотом начали подниматься.

— Вижу, ты — ангел Бездны, как и наш владыка Гул'хурм, — произнёс офицер. — Наш владыка — сын Аваддона, побывавшего во многих мирах.

— Я не слышал о властителе по имени Гул'хурм, — ответил я. — Но это ничего не значит, так как во многих мирах у Аваддона есть потомки. Я и сам — потомок Аваддона, сын его сына Фатагна, Шемеддон. Значит, Гул'хурм приходится мне дядей.

— А я в свою очередь ничего не слышал о тебе, Шемеддон.

— Я на днях взял это имя и обзавёлся собственными прихожанами. Да и Властителем Бездны стал чуть больше десяти лет назад, ранее предпочитал действовать инкогнито. Не думаю, что известен за пределами Маргардта.

— Об отце твоём, Фатагне, осевшем в Маргардте, я осведомлён прекрасно. В том числе и от нашего владыки, его брата. А куда держишь путь ты, властитель Шемеддон?

— На девятый уровень Бездны. А именно — на плато Лэнг, в замок Кадат, на встречу Властителей.

— Прошу, Властитель Шемеддон, проходи, — произнёс офицер глубоководных, когда врата были открыты.

— Передай от меня привет дяде Гул'хурму, командир, — сказал я.

— Обязательно передам, властитель, — пообещал офицер и поклонился.

Мы двинулись в двор крепости из красно-чёрных кирпичей. По центру располагался внутренний замок, а рядом с ним — небольшой парк из подводных деревьев, в центре которого стояла статуя ангела Бездны в пять человеческих ростов. Она была подписана: Аваддону, от сына, властителя Гул'Хурма. Миновав парк, мы вышли через другие врата, подобные первым. Они с таким же лязгом отворились, и мы пошли по стене из красно-чёрного кирпича далее. Ещё через милю пред нами появился портал на пятый уровень Бездны.

Пятый уровень Бездны оказался наполненным ледяной водой. Она была настолько холодна, что в ней не ощущалось ни малейшего следа жизни. Я владею хладнокровием Коцита и могу переносить морозы. Мои спутники тоже. Нира, похоже, научилась подобному трюку у наставников-магов, а Рамир — когда был учеником храмовника. Проплыв по этой подводной ледяной пустыне, мы вышли к порталу на шестой уровень.

Шестой уровень Бездны встретил нас осьминогами и множеством сирен. Сирены — те же русалки, но имеют скорее демоническое, а не человеческое лицо и тело, более сильную волю и потому куда опаснее. Их глаза горели красным огнём, а кожа была полосатой, фиолетовой и зелёной, лица вытянутые, а глаза — с вертикальными значками. Сирены запели, и Рамир потянулся к ним.

Я приказал сиренам остановиться, но они меня не слушали: я оказался слишком слабым властителем, чтобы их подчинить. Я расталкивал их силой Хаоса, но они вновь сплывались и начинали петь.

Неожиданно сирены замолчали и сдвинулись в сторону.

— Что случилось? — спросил отошедший от транса Рамир.

— Нет времени рассуждать, — ответил я, отведя отряд в сторону, — поплыли. Пока мы будем предполагать, что же произошло, они могут вернуться.

Рамир и Нира спешно поплыли за мной. Вскоре мы оказались у портала, и, пройдя его, спустились на седьмой уровень Бездны.

Над седьмой Глубиной вообще не было видно неба, только гигантская толща мрачного океана, словно этот мир обладал лишь водным слоем, но не атмосферой. Солнце, луна, звёзды — ничего из этого не светило. Однако, нельзя сказать, что в воде стояла непроглядная тьма. На дне располагались леса скал. Я пригляделся: это оказались не просто горные массивы, а сияющие кристаллы всех цветов радуги. И возле кристаллов копошились рабочие гхартаки, бывшие самыми сильными из гуманоидных порождений Бездны, октопоидов. Они были на одну-две головы выше людей. Зеленокожие и широкоплечие, словно орки, эти твари почти что не имели шеи. Хотя уши у них отсутствовали, они чем-то напоминали слонов: с их почти квадратных голов вместо носа торчал хобот, а вокруг него бивнями свешивалось два щупальца. Гхартаки, облачённые в облегающие кожаные комбинезоны, мускулистыми ручищами добывали осколки этих самых кристаллов, орудуя кирками, пилами и молотами. Вместе с ними вкалывали и представители другой расы, мало распространённой в мирах Бездны — фоморы. Чуть повыше гхартаков, эти ребята также могли похвастаться длинным хоботом и рельефной мускулатурой. Но у них, словно у циклопов имелся только один глаз — аккурат посреди лба.

Я присмотрелся к лицам гхартаков и фоморов: эти работяги явно не были магами. Как же они проникли сюда, столь глубоко, на этот план бытия? Ответ сам себя обнаружил: также, как Нира с Рамиром прибыли сюда в моём сопровождении, так и этих здоровяков привели сюда маги из эшхарготов и хуфутов, смотрящие за процессом добычи. На нас они не обращали ни малейшего внимания, и мы ответили взаимностью.

Вскоре мы спустились через портал на восьмой уровень Бездны. На этот раз мы оказались в очень горячей воде, просто кипячёной. Нире и Рамиру снова помогли магия и знания Абсолюта, я же силами Коцита охлаждал воду вокруг. Естественно, в этом кипятке никакой жизни не водилось, и мы, доплыв до портала, спустились на девятый уровень Бездны, в нашу точку назначения.

Девятый уровень Бездны… Если уровни с первого по восьмой многочисленны, и, например, два пятых уровня могут различаться между собой сильнее, чем наши первый и восьмой, девятый — единственный и неповторимый. Как и те, что ниже его. В принципе, один из последующих уровней может быть менее опасным, чем иной предыдущий. На то миры Хаоса и являются таковыми, а не мирами Порядка: в целом с погружением вниз становится опаснее, такова тенденция, однако, данное правило соблюдается не всегда. Но девятый уровень очень опасный, и затем опасность всегда возрастает.

Вода была тёплой, но не горячей. Я ожидал, что здесь давление воды окажется очень сильным. Но наоборот, оно ощущалось даже послабее, чем в Маргардте. Гравитация тоже царила очень слабая.

Мы увидели величественные подводные леса, состоящие из целых деревьев-водорослей — подводных аналогов дубов, ясеней и пальм. Под ними произрастали кустарники и растения, подозрительно похожие на кактусы. В этих джунглях гнездилось множество тварей. Самыми крупными из них оказались известные мне из памяти крови кулрухи — покрытые чешуёй гигантские птицы размером со страусов с огромным клювом. Подводные леса первых уровней Бездны рядом с ними казались обычными лужайками: за чащобойц из подводных дубов возвышались и куда более высокие и толстые деревья-водоросли, настоящие секвойи и баобабы этого мира. Свет небес не проникал сюда, однако, некоторые из растений сами оказались светящимися. По лесам проплывали мерцающие синим и фиолетовым сиянием стайки планктона. Их поглощали рыбки, похожие на уменьшенную копию морских дьяволов с верхних уровней Бездны. А на рыбок устроили охоту кулрухи. Хорошая модель пищевой цепочки. И я уверен, что её вершина — отнюдь не эти милые птички.