Кирилл Дрой - Колдун-1 Чужое Сердце

  - Выпить бы, - жалобно проскулил Руст.

  - И подохнуть из-за похмелухи? - усмехнулся Младший.

  - Так за завтра здоровье успеем поправить...

  - Вот только не начинай, - перебила Нейла. - Перед каждым боем один и тот же разговор. " давайте выпьем" " кто знает вернемся ли" " может в последний раз в жизни глотку смочим". Щуплый мой тебе совет, если хочешь женится - смени репертуар.

  - Чего сменить?

  Колдунья только отмахнулась. Не все такие образованные как мы с ней.

  - Скучные вы, - бросил кинжальщик и с прищуром взглянул в мою сторону. - Зануда, ты ж новенький, небось коленки то трясутся, нутро ноет?

  Сделав вид что не заметил вопроса, я продолжил глядеть на усыпанное огнями ночное небо.

  - Своим богам молишься? - спросил Ушастый.

  Вот не простой эльф, на все сто уверен что с этим любителем природы, что-то не так. Строит из себя недалекого малого у которого развязывается язык от выпивки, но я вижу что под этой маской скрывается некто другой. И сейчас казалось бы простой вопрос, но произнесен со странной интонацией и эта приставочка "своим", да и выглядит эльф не так как всегда. Он обычно болтает без умолку, тупит, но болтает, а сейчас так же сидит и смотрит на звезды, а на лице усмешка. Вот честное слово - как будто над собой смеется.

  - Нет.

  - Почему?

  - Не верю я в богов.

  Руст поперхнулся, Пило уронил точильный камень, у Колдунья с пальцев сорвался маленький фиолетовый шарик, этим проклятьем она обычно сшибала комаров, но сейчас промазала и угодила в костер, тот, зашипев, на миг окрасился коричневым цветом. Даже обычно спокойный как скала Молчун чуть выгнул бровь. Лишь эльф сохранил спокойствие.

  - Почему? - снова спросил он.

  - Не хочу. Просто не хочу.

  На лицах наемников просто написаны тысячи вопросов, но ни один не рискует встрять в беседу. Видно не часто Ушастый ведет такие разговоры.

  - А зачем тогда смотришь на небо, если не веришь в богов? Смотри тогда на землю.

  Любой нормальный человек на моем месте вспылил бы и ответил что-то вроде "не твое дело", но мне не хватало наших бесед с Добряком, а эльф сейчас невольно его заменил.

  - Мне действительно страшно, - нехотя признался я. Да и кто не убоится, когда совсем скоро нужно будет выступить в составе огромной, даже по Земным меркам, армии. - Вот и думаю что если я сижу и смотрю на звезды, то кто-то, там сверху, так е сидит и смотрит на меня.

  Я сказал лишь полправды. На самом деле я сейчас думал о доме, о родителях, о Томе и Никите, о Ленке, сперва я питал к ней самые отрицательные чувства, виня в том, что угодил в рабство, но наставник научил меня смотреть на жизнь несколько по другому, и сейчас я вспоминал о ней как о своей последней женщине. Ира не в счет, я её почти и не помню даже.

  - Хорошая мысль, - сказал эльф. - Далекая, но хорошая.

  - Почему далекая?

  Ушастый повернулся и наши взгляды встретились, на мгновение в его глазах промелькнуло что-то таинственное.

  - Потому что думать надо не о тех кто смотрит на тебя, а о тех кто смотрит с тобой.

  На этом разговор закончился, проходивший мимо Старший гаркнул на Пило и тот отдал команду "спать". Спорить с командованием никто не решился и все завернулись в спальники. Но сон так и не шел, я все думал о словах эльфа. Верно ли он сказал? Может я действительно не прав, и прошло то время, когда думать надо было только о себе. Эх, не простой эльф, не простой.

  - Боишься? - спросил стоявший рядом Пило. Из-за надетого шлема его голос звучал как далекое эхо.

  - Есть такое.

  - Это правильно, - кивнул Младший отчего забрало стукнулось о бронь. - Но ты главное не переборщи, а если что, рассчитывай на Молчуна, он подстрахует.

  Не ответив, я еще раз окинул взглядом поле. Линия фронта растянулась на добрые три километра. Сто двадцать тысяч воинов с одной стороны, и на двадцать пят тысяч больше с другой. Весь вчерашний день я провел пытаясь пробиться к своему источнику, но так и не преуспел в этом нелегком деле. Не то что бы я надеялся на удачный исход. Просто надо было как-то отвлечься от мандража. Говорят перед битвой разумный показывает свое нутро. Что ж, правильно говорят. Нейла ни на шаг не отходила от Тиста, а тот смотрел на всех как на врагов народа, вероятно так себя ведет волк, защищая самку. Щуплый постоянно подкалывал всех и вся, за что получил несколько тумаков. Пило стырил карту у Старшего и что-то там чертил, изредка бубнил и ругался. Эльф валялся на земле и пожевывал травинку, закрыв лицо самодельной соломенной шляпой. Ну а я, а я замкнулся в себе и как уже было сказано, отрешился от всего мира.

  Зазвучали горны и я поудобнее перехватил щит в левой руке. В первые минуты рубки придется использовать его, а уже потом переходить на любимый стиль боя. По рядам прошла легкая рябь, солдаты готовились. Кто проверял крепления, другие молились, третьи грязно ругались, подбадривая сами себя. В их число входил и Руст, от его конструкций обсвистелся бы даже портовый грузчик. Один только Молчун сохранял привычное спокойствие, вероятно он сейчас думал о Колдунье, которая находилась на пригорке в группе с остальными магами.

  Армия Империи встала в десять линий. И "Пробитому золотому" не повезло, нам достались первые шест линий на самом краю левого фланга, проще говоря - мы мясо. И с этим сложно смириться.

  Снова прогремели горны и показался противник. Не знают что там увидел наш правый фланг, мы же узрели всю мощь Нимийцев. В первых линиях стояли закованные в латы тяжелые пехотинцы. За их спинами находились пикенеры, прикрывавшие ударную группу. Сто сорок пять тысяч солдат и семьсот магов, и с этой силой нам предстоит сражаться. По левой руке прошла судорога и щит ударился о поножи.

  - Не ссать! - сквозь зубы процедил Пило.

  Выругавшись, я поднял круглую деревяху, окованную дешевым железом, и до боли стиснул зубы. По лбу струился пот, ноги стали ватными. Перед Нимийцами на белом коне выехал командующий, видимо толкает речь. Так и есть - перед нами тоже появился такой тип, и тоже на белом скакуне. Задвинув нечто до омерзения патриотичное, с огромным количеством слащавых сравнений и метафор он, закричав, карьером промчался вдоль первой линии. И каждый солдат счел своим долгом поддержать этот крик. Когда же очередь дошла и до нас, я чуть не потерял сознание. Рядом во всю глотку взревел Тист, и мне показалось, что небо падает на землю, или рядом проснулся огромный вулкан, а может неподалеку рванули ядерную бомбу. Через мгновение я уже и сам кричал не щадя связки. Как-то не заметно пропал мандраж и на его место встала жгущая нутро жажда битвы. Первый шаг сделали Нимийцы, ровным строем они двинулись нам на встречу. Мы же сорвались в бег. То же самое было и с правой стороны, Имперские латники аккуратно вышагивали, а вражеское мясо бежало.