Александра Первухина - Обычная злая сказка

– Здравствуй, ты, наверно, Нала, твоя сестра мне о тебе рассказывала. Хочешь есть? Яичница сейчас будет готова. Конечно, не слишком изысканное блюдо, но очень питательное и полезное.

Девочка внимательно посмотрела на неё и серьёзно произнесла, выразительно скрестив руки на груди:

– Ты права, я Нала. И я не отказалась бы от чего-нибудь не сладкого, но сама создавать другого не умею.

Жрица тихо рассмеялась про себя, поражаясь взрослой рассудительности в таком маленьком существе, и, подстраиваясь под выбранный ею тон, нейтрально заметила:

– Ну это нестрашно, со временем научишься. А пока, может быть, вы с сестрой вымоетесь и переоденетесь? У вас есть что-нибудь чистое?

Лара возмущённо запротестовала, явно не желая купаться, но Снеара применила всё своё красноречие, чтобы убедить упрямое создание в необходимости этой процедуры. Правда, она сомневалась в том, что её внимательно слушали. После того как девушка усадила детей за чисто вытертый стол, поставила передними тарелки с яичницей и кружки с молоком, они не произнесли ни слова, уплетая за обе щёки, и каждая потребовала добавки. Однако после этого обе девочки без возражений позволили себя выкупать в найденном в чулане тазу и даже показали, где хранится их одежда. С её помощью переодевшись, малышки начали неудержимо зевать. Жрица собралась было уложить их в постель, когда вдруг почувствовала, как кто-то трясёт её за плечо. В следующее мгновение она вспомнила, что спит.

Снеара с тяжёлым вздохом вынырнула из оказавшегося таким реальным и ярким сна и с трудом сфокусировала взгляд на встревоженном лице Литари, который, увидев, что она проснулась, с облегчением отпустил её плечо и отодвинулся. Девушка огляделась, с удивлением понимая, что совершенно не помнит, как оказалась в этой хижине, и чувствует себя поразительно хорошо. Она осторожно подняла левую руку и принялась её разглядывать, удовлетворённо отмечая, что повреждённая конечность практически полностью восстановилась и уже не нужно прилагать усилий, чтобы пошевелить пальцами или согнуть её в локте. В груди по-прежнему сидел жгучий комок, но и только. Жрица ощущала себя отдохнувшей и бодрой – впервые за очень уже долгое время. А это могло означать только одно…

– Сколько я здесь лежу?

Девушка рывком села на жёстком топчане и тревожно уставилась в окно, за которым синели глубокие сумерки.

– Ночь и день. – В голосе Литари звучало облегчение. – Я уже боялся, что ты не придёшь в себя. Ты ни на что не реагировала, и дыхание было едва слышным.

Снеара видела, как парень пытается скрыть тревогу, но тёмные круги под глазами и откровенная радость, с которой он смотрел на неё, выдавали его с головой. Девушка почувствовала себя неловко оттого, что заставила принца переживать из-за неё, и виновато склонила голову:

– Прости, я ещё плохо владею силой богини и не умею быстро исцеляться. С тобой всё в порядке? – встревоженно спросила жрица в следующее мгновение, внезапно осознав, что не помнит, как они добрались до хижины и кого могли встретить по дороге.

– Всё нормально, устал только, – мрачно усмехнулся Литари. – Мы оказались в логове разбойников, и я всё время ждал, когда бандиты вернутся домой.

– Извини. – Снеара осторожно встала и, убедившись, что в состоянии уверенно стоять на ногах, добавила: – Отдохни, я посторожу – теперь я могу это сделать.

– Хорошо, – облегчённо вздохнул принц, будто опасался, что она потребует продолжить путь ночью, чтобы наверстать время. – У нас осталось ещё немного еды, и в хижине я нашёл запас продуктов. Правда, там в основном крупа и сухари, на чары сохранности здешние обитатели не тратились. За домом течёт ручей…

Юноша замолчал на полуслове и зевнул, деликатно прикрывая рот рукой. Жрица улыбнулась, кивнула в знак того, что поняла, и легонько подтолкнула его к топчану, недавно служившему ей постелью, не слушая возмущённых возгласов Литари. Правда, недовольство принца очень скоро сменилось ровным дыханием глубоко спящего, и девушка аккуратно укрыла его какой-то тряпкой, видимо, игравшей у постоянных обитателей этого дома роль одеяла. Ей предстояла очередная бессонная ночь, но на этот раз она могла бодрствовать без усилий.

Снеара тихо фыркнула и уселась на один из деревянных чурбаков, явно заменявших в доме лавки, глядя в окно. Из головы никак не шёл сон, и девушка поймала себя на том, что улыбается, вспоминая так не похожих по характеру близняшек.

Глава 10

Национальное гостеприимство

Тоннор был трактирщиком уже много лет, но до сих пор ему не приходилось видеть таких странных постояльцев. Когда ближе к вечеру в его трактир вошли два незнакомца в дорожных плащах, Тоннор даже не обратил на них внимания. В конце концов, когда твой дом стоит у торгового тракта, хоть и не слишком оживлённого, быстро отвыкаешь удивляться чему бы то ни было. Поэтому трактирщик даже не глянул на очередных голодных путешественников, продолжая задумчиво полировать и так уже чистую стойку, неодобрительно косясь на открытую дверь кухни. Стряпуха опять болтала с подавальщицей и совершенно не следила за тем, что булькает у неё в котле. Такое отношение к еде возмущало Тоннора до глубины души, но делать нерадивой кухарке замечания он давно зарёкся. Вредная баба приходилась его жене матерью и вполне могла испортить ему семейную жизнь на неопределённый срок, обидевшись на несправедливый, по её мнению, упрёк.

Не особенно он удивился и когда с ним расплатились древними золотыми монетами: в королевстве Сиали это было в порядке вещей. Никто не смотрел, когда изготовлены деньги, если монеты были полновесными. Ибо в сокровищницах они могли храниться веками, а поскольку, приходя к власти, новый король никогда не изымал из обращения денег, отчеканенных королём предыдущим, то торговцы с одинаковым удовольствием брали любые монеты – лишь бы содержание в них золота или серебра соответствовало требованиям. Вот только… Тоннор несколько растерянно оглянулся на непонятную пару. Даже сев за стол, они не сняли капюшонов дорожных плащей. И оба путника были вооружены мечами. «Уж не разбойники ли?» – мелькнуло в голове у почтенного трактирщика, но он тут же отбросил эту мысль.

А странности продолжались. Разговаривал с ним и с разносчицей только один из путешественников – молодой парень с усталым бледным лицом, черты которого выдавали принадлежность к древнему роду – скорее всего, конечно, бастард, – а его спутник ни разу даже не поднял головы, не говоря уже о том, чтобы обратить внимание на происходящее в зале. И оба они полностью игнорировали остальных посетителей, которых в этот промозглый дождливый день было в трактире немало. Вот только движения молчаливого незнакомца заставили почтенного Тоннора покрыться испариной от внезапно подступившего к горлу ужаса. Иногда парень, словно забывшись, начинал двигаться с плавной стремительностью хищного зверя, будто перетекая из одной позы в другую. А ещё он почти не ел и отказался от вина… Последнее повергло трактирщика в глубокий шок, поскольку за всю его долгую жизнь посетители никогда не отказывались выпить: бывало, на еду потом у них денег не хватало, но вот на добрый бокал крепкого вина – всегда…