Степан Вартанов - Демоны Алой розы

– Лучше ваших? Ты так спокойно ругаешь своих богов?

Едущая рядом с говорящими Генора-Зита громко усмехается:

– А мы их всех перебили.

– ЧТО?!

Этой репликой сэр Томас, безусловно, подставляется под очередную шпильку, но уж больно неожиданный поворот принимает разговор. Однако, вопреки ожиданиям, девушка воздерживается от острот. Непривычно злым голосом она продолжает, словно читая лекцию:

– Если тебе говорят, что делать, а ты не согласен… Если тебя считают собственностью… Если кто-то помыкает тобой, просто потому, что он сильнее…

– Поставь его на место, – заканчивает за нее Акут-Аргал. – Да. Так и было. Злые боги – плохие боги.

– Если бога можно убить, какой же он тогда бог? – удивляется сэр Томас.

– Мертвый, – просто отвечает девушка.

– То есть, ваши боги… – Джон Рэд вздыхает, глядит в сторону не подозревающего о происходящем рядом религиозном диспуте францисканца. – Мы верим, что бог – один. И мне, наверное, даже обсуждать не следует ваших мертвых богов…

– Отчего же, – возражает Акут-Аргал. – Обсуждай. Можешь назвать их языческими… Или еще как-нибудь…

– Все равно они ненастоящие, – мрачно бросает Генора-Зита, и гоблин умолкает.

– Не настоящие? – удивляется сэр Томас. – То есть… вы в них не верите?

– Как можно не верить в то, что помнишь? – удивляется в ответ Акут-Аргал. – Хотя, конечно, можно… Все так запутано…

– Ты… ты помнишь, как твои предки воевали с богами?! – вот теперь становится ясно видно, что сэр Томас все-таки мальчишка.

– Помню. Мы все помним. – Акут-Аргал вопросительно смотрит на Генору-Зиту (та кивает), затем на спящего в телеге Виза-Тока. Пожимает плечами. – Что, впрочем, не мешает нашим богам быть ненастоящими. Вот так живешь, живешь…

– Знаешь, сэр гоблин, – подает голос Джон Рэд, – мне кажется, эта тема тебе неприятна. Если так, оставь ее. И прими мои извинения за то, что я ее затронул.

– Да я сам не знаю еще, как ко всему этому относиться, – вздыхает Акут-Аргал. – Недавно узнал, еще не осмыслил по-настоящему… Видишь ли, наш мир, в отличие от вашего… он тоже ненастоящий.

После этого заявления рыцари на некоторое время погружаются в молчание. Трудно принять, что рядом с тобой в седле покачивается настоящий гоблин из ненастоящего мира.

– Я не понял, – просто говорит барон, чем вызывает у Акут-Аргала усмешку.

– Представь себе кукольный театр, – говорит он. – Вот эту штуку, которую возят с собой бродячие актеры. Представил?

– Да, представил, – кивает Джон Рэд, которому не раз и не два доводилось пинками провожать упомянутых деятелей искусства до границы своих владений. – И что?

– Теперь представь себе, что его делают не кое-как, а поручают работу мастерам – лучшим из лучших. Так, что куклы получаются, как живые.

– Ты не кукла, – категорически возражает Джон Рэд. – Что я – куклу не отличу?

– Наш мир был кукольным театром, – пожимает плечами Акут-Аргал. – То есть, конечно, никто там за ниточки не дергал, куклы двигались сами собой, так, что порой и не отличить было, но… это было игрушкой.

– И чьей же?

– Людей. Людей из вашего мира.

– Ничего себе. И… дай я угадаю. Опять магия?

– Не угадал. – Акут-Аргал провожает взглядом покосившийся забор у обочины дороги, из-за которого за отрядом с интересом наблюдает чумазая малышня. – Не было магии. Было чудо.

– Чудо? Ты хочешь сказать, что Бог…

– Не знаю. Может, и Бог, может даже, ваш, почему бы нет? Посмотрел, увидел, что это – хорошо, вдохнул душу, и наш мир в одночасье стал настоящим.

Некоторое время все едут молча. Сэр Томас пытается представить себе превращение кукольного театра в настоящий мир (картина у него, само собой, складывается совершенно фантастическая), а барон просто покачивается в седле, вдыхая запахи весеннего леса (и лошадиного пота, и всего прочего, что отличает настоящий мир от того, с которым имеют дело бродячие артисты). Барону все совершенно ясно.

– Война началась сразу? – интересуется он, наконец.

– Сразу. – Акут-Аргал не высказывает ни малейшего удивления, а вот Генора-Зита, напротив, высоко поднимает брови и удивленно качает головой. – Орки напали на людей, не здешних, а тех, из нашего мира, черный властелин пошел войной на светлых эльфов, потом гоблины рассорились с орками и заявили о нейтралитете, аих за это сразу стали теснить страны Кулака Добра… Все, как полагается. Да, еще в этой истории застряли бывшие кукловоды из вашего мира – им досталось ото всех.

– Можно понять.

– Можно.

– И теперь я понимаю также, почему ваши боги – ненастоящие. Они были куклами, а потом обрели жизнь…

– Они никогда не обретали жизни, – зло поправляет Генора-Зита. – Мы их перебили ДО того, как наш мир стал настоящим. Понимаешь, рыцарь? Наших богов вообще никогда не было!

– Успокойся, – тихо осаживает ее Акут-Аргал, и девушка умолкает, отвернувшись.

– Что случилось? – осторожно интересуется сэр Томас, когда ему надоедает хмуриться и сверлить взглядом ее спину.

– Обидно, когда то, во что ты верил, оказывается вымыслом, – поясняет Джон Рэд. – Я правильно понял?

– Правильно, – вздыхает Акут-Аргал. – Но не до конца. Боги – вымысел, но я помню, – мы все помним, – как наши предки с ними сражались. Как кровь превращалась в камень, а с неба лил огненный дождь – помню. Как оживал воздух, чтобы начать нас убивать, – тоже помню. Как умирали эти… существа – тоже. Можно найти захоронения – и не сомневайся, там будут лежать их кости. Настоящие, без обмана. И если правильно воззвать к мертвым богам – они отзываются, так-то вот.

– То есть, их не было, но… да, путаница получается.

– Не то слово. Мне пятьдесят. По вашим меркам – средний возраст. Но настоящей жизни – года два. Но я ведь помню! – гоблин в сердцах опускает кулак на седло, заставляя коня всхрапнуть и сбиться с шага. – Я помню своих родителей, а их никогда не было на свете. Я помню все битвы, и все мои шрамы – со мной. Я помню, как хоронил друзей… Я не могу в это не верить, так как что останется иначе? Пустота…

– И старая память, – осторожно спрашивает Джон Рэд, – она… она такая же?

– Да и нет. Если очень внимательно искать, то найдется грань, за которой возникает привкус фальши. – Гоблин морщится, подбирая слова. – Очень слабый. Почти незаметный. Плохо, когда в прошлом – фальшь.

– Ты воин, – возражает барон. – Ты жив. Твой клинок в твоей руке. Чего еще нужно?

– Ты понял, – кивает Акут-Аргал. – Это хорошо. Она, – кивок в сторону Геноры-Зиты, – тоже поймет, не сомневайся. Она умная.

– А этот ваш Повелитель, кто он? – спрашивает сэр Томас после паузы. – Вы так часто о нем упоминаете…