Леонид Сидоров - Демон поневоле

Слуги, хлопочущие с утра во дворе, с недоумением наблюдали за странной картиной. Алахей, держа на вытянутой руке большую серую крысу, невозмутимо и вежливо поздоровался и прошествовал в дальний конец двора, беседуя на ходу на непонятном языке с негромко мурлыкающим котом, торопливо идущим следом.

Алексей поздоровавшись, прошёл мимо слуг, давая на ходу дружеские наставления идущему рядом коту.

— Я, конечно, понимаю, что ты великий охотник и твои интересы чисто эстетические, а не гастрономические. Но мне-то зачем её прямо в кровать приносить. Раз уж ты поймал крысу, придуши её по-тихому и оставь в кустах. Ты вроде бы как на молоко теперь перешёл…, - прервав беседу, с силой размахнувшись, выкинул крысу далеко в кусты. Вернувшись назад, тщательно вымыл руки, и в знак установления дружбы снова напоил молоком довольного Везунчика.

Весь оставшийся день Алексей провёл с Ашоком и Садхиром. С приходом настоящей летней жары гуру отпустил учеников по домам. Теперь он мог уделить побольше времени обучению Алахея, а заодно и крутившемуся вокруг Ашоку.

Новый ассистент оказался очень толковым, запоминая целебное воздействие основных трав и лечебных минералов буквально с одного раза. Алексей и раньше не жаловался на память, к тому же, в далёком детстве проводил летние школьные каникулы у бабушки в лесной деревне. Электричество в деревушке бывало не всегда, и тогда тёмными вечерами бабуля зажигала на кухне свечи и начинала рассказывать маленькому внуку про травяные сборы. Её мягкая, окающая речь прочно запала в детской памяти.

Местное разнообразие целебных трав, основное назначение которых объяснял Садхир, по своему лечебному воздействию не отличались от тех, про которые рассказывала в детстве бабушка. Просто выбор в южных широтах был гораздо шире, чем на скудном растительностью Севере. Порядком вымотавшись за день, усваивая новую для себя область знаний, быстро ополоснувшись, Алексей добрался до кровати и моментально уснул.

Пробуждение было довольно неожиданное. Сквозь сон Алексей расслышал деликатное покашливание, раздающееся прямо за символической дверью. Ещё не вполне доверяя внутреннему ощущению времени, посмотрел на оконце. Царила глубокая ночь. Он осторожно приподнял с каменного постамента едва светящую масляную лампу, и, отодвинув в сторону циновку, прямо в трусах вышел за дверь. В коридоре неуверенно переминался с ноги на ногу заспанный и испуганный слуга, молодой парень по имени Рахул.

— Рахул, а ты утро с ночью случайно не попутал? — подозрительно спросил Алексей, поднеся лампу близко к лицу слуги.

— Доброй ночи, уважаемый Алахей. В гостевых покоях тебя ждут сахиб Садхир, а с ним важный господин, из свиты самого раджи Вишала, — испуганно раскрыв глаза, несвязно пролепетал слуга. Недоумевая, что ночью могло потребоваться от него самому радже, Алексей быстро собрался и проследовал за Рахулом.

В гостиной негромко беседовали Садхир и полный, богато разодетый мужчина. У самого входа стоял знакомый сандаловый ящичек с хирургическими инструментами и набитая мягким сеном корзина. Через её мягкую подстилку проглядывали аккуратно уложенные склянки. Завидев Алексея, гуру прервал разговор:

— Прости, Алахей за столь бесцеремонное прерывание твоего ночного отдыха. Этот благородный муж — Викрам, управляющий нашего уважаемого раджи Вишала.

Услышав своё имя, Викрам взглянул в глаза Алексея, уважительно прижал правую руку к сердцу и неторопливо наклонил голову. Алексей вежливо кивнул в ответ.

— Нас ожидает повозка. Молодая супруга Вишала разрешается от бремени. Конечно, за ней присматривает старая повитуха Сандхия, но раджа очень беспокоится за свою молодую жену. Это её первые роды.

— Как это могут быть её первые роды? Да он вроде бы уже давно как дед, — недоумённо спросил Алексей.

— О, это очень печальная, и в то же время, радостная история, — бархатистым голосом вступил в разговор Викрам.

— Ты прав, уважаемый Алахей, что сиятельный раджа Вишал, да продлятся бесконечно его годы, является строгим отцом и любящим дедом своего многочисленного семейства. Амита, первая супруга нашего влиятельного раджи, бабушка маленького Васу, которого ты волшебным образом недавно возвратил к жизни, к нашей огромной скорби, скончалась два года тому назад. Раджа безутешно скорбел над потерей любимой супруги целый год, а потом не устоял перед чарами юной и обольстительной Тары, племянницы самого великого магараджи Ашоки. Она и стала его новой супругой. Завтра утром солнце уже дважды взойдёт над головой роженицы. Вот потому раджа и направил меня за вами, о несравненный гуру Садхир и благородный Алахей.

Произнеся всю эту витиеватую тираду, Викрам взволновано порылся за пазухой, вытащил белый платок и тщательно промокнул вспотевший от напряжения лоб. «Да уж, душевная история. А наш Будённый, оказывается тот ещё перец» — ухмыльнулся Алексей.

Направившись к выходу, Алексей потянулся было забрать корзину и ящик с хирургическими инструментами, но его остановила мягкая рука Садхира, опустившаяся на плечо.

— Не трудись, Алахей. Вместе с уважаемым Викрамом к нам на подворье прибыл верный десяток гвардейцев раджи. Они похлопочут, — пояснил гуру.

Пожав плечами, Алексей проследовал за Садхиром. Старик бодро уселся на мягкое сидение богато украшенной повозки, где уже нетерпеливо дожидался Викрам. Алексей быстро запрыгнул на сидение покачнувшейся под его весом повозки, заработав одобрительный взгляд Викрама. Идущие следом за Алексеем усатые гвардейцы, посматривающие на его разухабистые усы с мрачноватым интересом, осторожно передали ему в руки ящик и корзину. Надёжно пристроив вещи рядом, Алексей ободряюще кивнул Викраму. Управляющий грозно прикрикнул на замешкавшегося возничего.

Кавалькада всадников плотно окружила повозку, освещая дорогу ярко горящими факелами. Сопровождаемые гулким лаем деревенских собак, проехали по главной улице спящей деревни, и свернули в сторону, углубившись в джунгли. На неровностях дороги повозку начало здорово потряхивать. Алексей с некоторой тревогой начал поглядывать по сторонам.

— Дворец нашего раджи расположен немного в стороне от деревни, — пояснил Садхир, наклонившись к самому уху.

— Позволь спросить тебя, Алахей. Я полагаю, что в силу своей молодости, тебе ещё не доводилось принимать роды у женщин, — негромко поинтересовался он. Алексей, мысленно представив попытку принятия родов среди солдат на глухой северной пограничной заставе, где из особей женского пола были лишь одни свирепые поисковые овчарки, улыбнулся и отрицательно покачал головой.