Роджер Желязны - Кровь Амбера

— А если изберешь другой, то сам себя и обжулишь, так?

— Переживу как-нибудь. Моя работа станет тяжелее, но не сказал бы, что непосильной.

— Да-а, положеньице… Если в Амбере узнают, что я тебя отпустил, мне не простят.

— Я никому не скажу.

— А Винта?

— Она же утверждает, будто главная задача ее жизни — охранять тебя. Между прочим, если ты сейчас вернешься в Лесной дом, ее там не будет. А будет настоящая Винта, очнувшаяся от дурного сна.

— С чего ты взял?

— Потому что она отправилась тебя искать.

— А знаешь, кто она на самом деле?

— Нет, но позднее поделюсь своими соображениями.

— Не сейчас?

— Сейчас я должен хорошенько выспаться, прийти в себя…

— Тогда давай повторим еще раз. Что ты собираешься делать, как ты это будешь делать, и что ты обещал мне?

Люк зевнул:

— Я останусь здесь до тех пор, пока не приду в форму. Потом, когда буду готов атаковать Цитадель, свяжусь с тобой. Кстати, мои Козыри все еще у тебя.

— Знаю. Продолжай. И как ты собираешься добраться до Цитадели?

— Пока еще обдумываю. Об этом я тебе тоже сообщу позднее. Захочешь ты помочь нам или нет, дело твое. Хотя я не прочь взять себе в помощь еще одного волшебника. Когда мы явимся туда и освободим мать, я скажу тебе то, что обещал, и ты сможешь сообщить об этом своим в Амбере.

— А что, если ты проиграешь?

Люк отвел глаза.

— Такой исход также возможен, — согласился он, помедлив. — Ладно, я все это запишу и возьму с собой. А после передам тебе записи — по Козырю или лично — перед атакой. Выиграю или проиграю, с тобой я рассчитаюсь.

Люк протянул мне здоровую руку, и я пожал ее.

— Согласен.

— Тогда верни мне мои карты. Свяжусь с тобой, как только приду в норму.

Я заколебался, но все-таки вытащил колоду, которая значительно разбухла. Я вынул из нее свои карты, несколько карт Люка и подал ему остальные.

— А почему ты вернул не все мои? — спросил он.

— Хочу изучить. Не возражаешь?

Он пожал плечами:

— Я могу сделать новые. Только верни Козырь матери.

— Вот, возьми.

Люк взял карту и сказал:

— Не знаю, что у тебя на уме, но хочу дать тебе добрый совет. Не суйся к Далту. Он не самый приятный парень на свете, даже когда у него мозги в норме, а сейчас с ним творится неладное. Держись от него подальше.

Я кивнул и поднялся со стула.

— Ты уходишь? — спросил Люк.

— Ухожу.

— Оставь мне лестницу.

— Она твоя.

— Что ты намерен сказать в Амбере?

— Пока ничего. Послушай, принести еды? Чтобы тебе лишний раз не напрягаться.

— Пожалуй, неплохая идея. И прихвати бутылочку вина.

Я пошел в кладовую и принес ему целый ящик с провиантом. А заодно приволок спальный мешок.

Я начал подниматься по лестнице и вдруг остановился.

— Ты же еще не решил точно, что тебе делать, — сказал я. — Верно?

Он улыбнулся:

— Не будь так уверен.

Я поднялся наверх и поглядел на здоровенный валун, прежде загораживавший вход. Раньше я думал ответить Люку услугой за услугу. Можно было бы загородить вход, потом вернуться, когда Люк поправится. Тогда он не сумел бы удрать. Но сейчас я отказался от этой идеи, и не только потому, что никто, кроме меня, не знал, что он здесь находится, и, случись что-нибудь со мной, он умер бы здесь. Я отказался от этой мысли главным образом потому, что Люк, находясь в заключении, не смог бы найти меня с помощью карты, когда будет в состоянии отправиться в Страж. Во всяком случае, я убедил себя в этом.

Я остановился, уперся руками в камень и подвинул его ближе ко входу.

— Мерль! Что ты делаешь? — донеслось снизу.

— Выбираю грузило для удочки.

— Послушай! Не валяй дурака!

Я засмеялся и подвинул камень еще ближе.

— Мерль!

— Я думал, ты хочешь, чтобы я притворил дверь — на случай дождя. Но она черт знает какая тяжелая!.. Ладно, бывай здоров и не нервничай.

Я развернулся и потрусил прочь. Ничего, немного адреналина в крови пойдет Люку на пользу.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Я отправился в то же укромное местечко, откуда принес лестницу, и вытащил одну из чистых карт. Время поджимало.

Я выудил из кармана карандаш и обнаружил, что грифель сломался. Пришлось обнажить клинок — длиной примерно в мою руку, — и найти ему сугубо мирное применение.

Минуту спустя я, положив карту на плоский камень, стал рисовать свою комнату в Лесном доме, сила Логруса текла сквозь мою руку. Работать нужно было тщательно, придавая рисунку верное ощущение места. Окончив, я распрямился. Рисунок получился, Козырь был готов. Я сосредоточился и устремил пристальный взгляд на рисунок, и когда тот стал реальностью, шагнул в комнату. Как раз тут я подумал, что забыл задать Люку один вопрос, но было уже поздно.

Деревья за окном отбрасывали тень к востоку, стало быть, близился вечер, а я отсутствовал большую часть дня.

На застеленной кровати лежала записка, уголок которой кто-то засунул под край подушки, чтобы не сдуло ветром. Я взял записку, одновременно сняв с нее маленькую голубую пуговицу, и прочитал по-английски: «Храни пуговицу в надежном месте, пока она тебе не понадобится, не носи ее с собой. Надеюсь, ты поступил правильно. Впрочем, разберусь. До встречи».

Подписи не было.

Может, носить пуговицу с собой и небезопасно, но не оставлять же ее тут. Завернув ее в записку, я сунул пуговицу в карман, достал из шкафа свой плащ, который так там и висел, и вышел из комнаты. Задвижку еще не починили, дверь осталась открытой настежь.

На несколько секунд я остановился и прислушался: тишина — ни голосов, ни шагов. Уже почти спустившись с лестницы, я заметил Винту. Она сидела у окна за маленьким столиком, на котором стоял поднос, а на нем — бокал, бутылка вина, хлеб и сыр.

— Мерлин! — воскликнула девушка и слегка приподнялась. — Слуги сказали, что вы здесь, но я не смогла вас найти.

— Меня ненадолго отозвали, — ответил я, опускаясь с последней ступеньки. — Как вы себя чувствуете?

— Откуда вы… Что вам известно обо мне?

— Вероятно, вы не помните, что было с вами в последние несколько дней.

— Верно, — сказала она и указала на стул рядом с собой. — Садитесь, угощайтесь. Выпьете вина?

— С удовольствием, — кивнул я, заметив, что она пила белое.

Винта поднялась, подошла к буфету, открыла его и взяла второй бокал. Вернувшись к столу, наполнила его «Мочой Бейля» и поставила передо мной. Наверняка для себя они делали только хорошее вино.

— Что вы можете рассказать о моем провале памяти? Я была в Амбере — и вдруг очнулась здесь, и несколько дней как бы выпали.