Мария Семeнова - Викинги

На корабле сразу перестали грести. Оттар не глядя бросил весло, и Хельги подхватил скользнувшую рукоять. Растрёпанная и раскрасневшаяся девчонка ловко подогнала лодочку к борту, и кот, собравшись в тугой комок, прыжком преодолел полоску воды, без промаха вцепившись Оттару в плечо. А Оттар низко наклонился наружу и вновь, совсем как тогда, вынул Беленькую из лодки. Только в этот раз он долго не ставил её ни на палубу, ни на скамью. Держал на руках и целовал, целовал без конца…

Кот спрыгнул с его плеча и, метнувшись, вскочил к Хельги на колени. Хельги принялся гладить тёплого кота, слушая громкое счастливое мурлыканье и, про себя торжествуя: стал бы разумный кот ластиться к человеку, пытавшемуся его погубить!..

Беленькая рассказала, что произошло. Оказывается, её младший брат нашёл возле берега мешок, в котором что-то барахталось и жалобно кричало. Мальчик сперва испугался, но потом вытащил мешок из воды и спас полузадохшегося кота. Ему понравился красивый ласковый зверь, и он надумал оставить его у себя. Хорошо, Беленькая смекнула, где следовало искать сорванца…

Она сидела рядом с Оттаром, тесно прижавшись, и он держал её в крепком кольце рук, не думая выпускать. Хельги взглядывал на них порой и сразу отводил глаза, словно подсмотрев ненароком что-то совсем для него не предназначенное…

Вечером, когда корабль подошёл к волоку и были брошены якоря, Оттар и Беленькая ушли далеко за скалы и разожгли там костёр.

— Вечно он, этот Оттар, оказывается тут как тут, — проворчал один из людей. — Я бы тоже не отказался посидеть с красивой финкой возле огня!

Ракни, слышавший это, усмехнулся:

— Мой приёмный сын оказывается тут как тут и тогда, когда надо выручить всех. Если бы ты всегда вёл себя как он, может, и девушки сделались бы улыбчивее!

Утром стали перетаскивать корабль.

Даже самые большие корабли строят так, чтобы легко водить их по волокам, перекладывая катки. Это разумно — мало ли что встретится в дальней дороге! Вот и на Олене деревянные катки хранились под палубой, рядом с камнями, уложенными в трюм ради остойчивости корабля. Теперь их вытащили наружу — иные совсем новые, другие посерелые от старости; вмятины на них казались привезёнными с другого конца света. Разгруженный корабль легко плясал в мелкой прибрежной воде. Вот под киль подвели первый каток с выточенной на нём ложбинкой, дружно налегли… Корабль задрожал, и острый форштевень выдвинулся из воды, со скрипом вминая в землю следующий каток. Беленькая смотрела внимательно, держа кота на руках. Ей всё было в диковинку. Когда корабль выбрался на сушу и поплыл вперёд, тяжело проваливаясь, она пошла рядом с Оттаром. Хельги видел, она глядела со страхом. В точности как мать, когда ей казалось, будто дитя неразумное взялось за непосильную ношу. Глупая девчонка не знала, что Оттар ещё и её мог бы посадить на другое плечо!

А лодочку Беленькой оставили на внутреннем берегу. Проводив их, она поедет домой.

Волок вправду оказался недлинным. Ракни всё поглядывал на небо, торопя людей:

— Скоро задует попутный ветер, тогда и уляжетесь отдыхать.

Он вовсе не собирался проводить возле берега ещё ночь.

Крепкие молодцы без большой натуги столкнули корабль в воду по другую сторону перешейка, бросили якоря и сразу понесли по сходням загодя перетащенное добро. Пробегая туда и обратно — а после того, как отпустила плечи тяжесть ладьи, бегалось необычайно легко, — Хельги несколько раз оглядывался на Беленькую, неотрывно следившую за Оттаром. Наверное, такое лицо было у матери, когда уходил от берега погребальный корабль…

Это сравнение не показалось Хельги удачным, и он в сердцах погнал его прочь. Но отделаться от раздумий о матери и отце оказалось не просто, и неожиданно выплыло: а кто сказал, что он, Хельги, хорошо ладил бы с ним, останься он жив?..

Наконец погрузку закончили.

— Убрать сходни! — велел Ракни без промедления, и Хельги сел к веслу, полагая, что Оттару захочется постоять на корме. Но Оттар вдруг взялся рукой за борт и выскочил на прибрежный камень, и кот белым мячиком выпрыгнул вслед.

Беленькая всплеснула руками, срываясь с места. Она-то уже думала, он так и не обнимет её на прощание.

— Возьми меня с собой… пожалуйста… — расслышали на борту. Кто-то насмешливо фыркнул. Ракни сердито постукивал пальцами по рукояти правила, но молчал.

— Смешная ты, — сказал Оттар. — Я же вернусь ещё до зимы.

Нагнувшись, он подхватил под брюшко кота и сунул его Беленькой в руки:

— Держи… это чтобы ты меня не забыла.

От таких слов у Беленькой сразу хлынули слезы, а Оттар повернулся и в два прыжка взлетел на борт по подставленному веслу. Потом Ракни подал команду, и корабль взмахнул крыльями, как морской орёл, пускающийся в полёт. Он шёл на север, к тёмной полоске ряби, сулившей ветер. Хельги принялся грести, а Оттар действительно остался на корме и не уходил, пока мог видеть Беленькую и кота, вывернувшегося из её рук и недоуменно стоявшего рядом…

А потом островерхие каменные горы и зелёные долины меж ними погрузились в синюю дымку, и два маленьких светлых пятнышка растворились, пропали, словно их и не было вовсе…

14. На плечах карлика нордри

— Вот и добрались мы до северного предела земли!.. — сказал, озираясь, Ракни сэконунг. Необычность случившегося заметно волновала его, добавляя разговорчивости: — Должно быть, здесь редко бывают даже китоловы. Только Оттар Путешественник с острова Сенья, что служил Эльвраду конунгу англов и теперь хвастается, будто тот включил его рассказы в какую-то сагу…

Оттар ответил:

— Неплохо ты сделал, назвав меня в его честь. Это принесет мне удачу. Но ты забыл ещё про Вагна Морехода, отец. А ведь он первый двинулся отсюда на север, в открытое море, между тем как мой тёзка повернул вдоль берега на восток, в Биармаланд.

— Да, совсем забыл, — усмехнулся Ракни, и эта усмешка определенно не сулила Вагну добра.

Небо было ясным, и в солнечной вышине властвовал Отец Зимы — мертвящий северный ветер. Хельги поеживался в накинутом полушубке и пугливо думал о том, что же ждало на Свальбарде, где этот ветер рождался и мужал, летя над ледяными горами!..

А море переливалось всеми оттенками яркой, густой синевы. Море лежало на западе, на севере и на востоке. Последний язык земли дотягивался с юга. Его венчала головокружительная скала — белые буруны окутывали огромный камень, неведомо когда скатившийся к подножию… Где-то поблизости стоял карлик Нордри, держащий на спине северный край земли!

Вот за этим последним мысом Ракни и поставил корабль. Конунг ждал бури с юга: такой, чтобы загромоздила тучами дорогу северным ветрам, чтобы подхватила корабль и вынесла его прямо на Свальбард… Оттар Путешественник тоже просидел здесь немалое время, поглядывая в небеса. Ветер не обманывает, ветер приходит всегда. Надо только вовремя заметить его приближение и ещё угадать, не раскачает ли он опасной волны… Всё это было для Ракни делом привычным.