Наталья Жильцова - Академия магического права. Брюнетка в осаде

При этих словах Себастьян так скривился, словно бы у него разболелись все зубы разом. Я же закусила щеку, пытаясь сдержать язвительный смешок.

— На что она только надеется, не понимаю? Неужели думает, что Себастьян женится на той, кто и без этого согревает его постель?

— Ну, — мечтательно протянула первая, — его постель я бы тоже согрела, и без всяких свадебных церемоний.

Сплетницы вновь рассмеялись.

— Да, девчонка Торна далеко пойдет, такой дебют бывает не у каждой. Сначала Тунгорм кружил вокруг нее, а потом еще и эти двое не смогли поделить. Собрать за один вечер тройку самых завидных холостяков — дорогого стоит.

— Думаю, Ардения не зря изводится, намеки в «Элитаре» появились не просто так. Эмми говорит, что с ней в последнее время вообще говорить невозможно, она просто вне себя от повышенного внимания Брока к девчонке Торна. И я думаю…

Голоса начали удаляться и, наконец, смолкли. А я сидела и кусала губы, изо всех сил стараясь не встретиться взглядами с Себастьяном.

— Женщины, — сквозь зубы процедил он. — Что за манера выдумывать друг о друге всякие глупости.

— Ну, тут они не так и далеки от истины, — машинально откликнулась я. — Ваша Ардения даже на меня шипела, чтобы не мешалась.

— Кара, хватит придумывать, — в голосе Яна послышалось раздражение.

Это что же, он мне не верит? Все еще считает лгуньей?

— Придумываю? — оскорблено вспылила я. — Ха! Да у нас толпа свидетелей была в Золотой галерее! Мне четко было сказано, что вы скоро поженитесь, а я должна подвинуться и не мешаться под ногами!

Выпалила, и только когда глаза Себастьяна Брока сердито вспыхнули, опомнилась. И поняла, что и кому сказала. Ой, кажется, кто-то недоволен. Сильно…

Хвала Создателю, от дальнейших вопросов избавил появившийся на балконе отец.

— Идем, Кара, — он протянул ко мне руку. — Перенесу тебя порталом. Остальные вещи в академию доставят завтра флайвером.

Щелкнула сфера нонгата, и через несколько мгновений мы оказались в комнате общежития.

— Уверена, что не хочешь домой? — уточнил отец.

— А ты со мной останешься? — я с надеждой посмотрела на него.

— Ненадолго, — папа замялся. — Прости, детка, но у меня дела.

— Как всегда последнее время. — Горечь в голосе я скрыть не могла, да и не пыталась, собственно говоря. — В одиночестве я могу и в академии посидеть.

— Детка, — отец устало вздохнул. — Я действительно должен быть в другом месте. И я не стал любить тебя меньше, просто…

— Просто теперь, когда у тебя появились таинственные дела, на меня стало меньше времени, — с обидой завершила я. — Даже несмотря на все случившееся и мое желание побыть с тобой рядом.

— Зачем ты так? — мягко укорил папа. — Если бы мне были безразличны твои желания, ты бы уже сидела под защитой в поместье.

— Под чьей защитой, если ты всегда занят? И, кстати, куда ты пропадал на церемонии? Я тебя искала! Ты бросил меня одну и умчался по своим делам? Они важнее меня?

Бросая обвинения ему в лицо, я подспудно понимала, что такое поведение выглядело по-детски. Но ничего с собой поделать не могла. Ведь ближе отца в моей жизни никого не было, а со всеми этими тайнами я стала его терять.

— Мне действительно надо было отлучиться, но я просил Роберта, Эрика и Летицию присмотреть за тобой. Детка, прошу, хоть ты не заставляй меня чувствовать себя виноватым, — все-таки ушел от ответа отец.

— Не заставляю. Просто не удивляйся, что в минуту опасности меня защищаешь не ты, а чужие люди. Ведь у тебя нет на это времени.

Я попыталась было отвернуться, но папа, подойдя, с силой прижал меня к груди.

— Пока жив, я всегда буду тебя защищать. Даже если ты обижаешься и злишься на меня. Просто иногда обстоятельства сильнее нас. Ты — моя дочь, и я всегда буду любить тебя, независимо от того, есть у меня время сказать об этом лично или нет. Помни об этом, детка.

Несмотря на злость, глаза защипало от навернувшихся слез.

— Прости, что обидела. Просто сегодня день такой и я…

— Тебе было страшно, — мягко закончил он.

Я кивнула и, отступив, добавила:

— Ладно, иди по своим делам. Обещаю к ним не ревновать. Только обо мне не забывай.

— Когда у тебя будут дети, ты поймешь, что это в принципе невозможно, — отец улыбнулся. — Я постараюсь приходить чаще. Но в самом крайнем случае ты смело можешь рассчитывать на любого из Тунгормов, особенно на Роберта.

— Папа! — простонала я. — А можно я понадеюсь на его родителей, или на господина Травесси и Верховного Судью?

Взгляд отца моментально стал жестким.

— На Андре — да. Но к помощи Брока я прошу тебя прибегать только в крайней, безвыходной ситуации. Все остальное время старайся держаться от него подальше.

— Почему? — удивилась я. — В чем причина такого недоверия? Он же Верховный Судья. Или это очередная тайна?

— Можно и так сказать. Не забивай этим голову, детка. Просто, прошу тебя, сделай, как я говорю, — назидательно сказал папа и посмотрел на часы. Вздохнул и, извиняясь, добавил: — Мне и впрямь пора. Будь умницей, хорошо?

После чего на прощание поцеловал меня в щеку и исчез в портале.

Глава 8

После шумного и насыщенного событиями вечера, на минуту показалось, что в ушах звенит от тишины в комнате. Я расстроено вздохнула. Несмотря на внешнюю браваду, все же было обидно от того, что отец так и не рассказал о своих делах.

А вдруг, это опасно?

Пытаясь успокоиться, я стянула с себя платье и, с трудом подавив желание закинуть его подальше, направилась в ванную. Не терпелось отмыться от прикосновений монстра.

После горячего душа сразу начало клонить в сон, видимо, по-иному с такими переживаниями организм справиться не мог. Противиться желанию не стала и, едва упав на кровать, погрузилась в темное забытье.

Правда, окончательным оно не было. Казалось, что я бреду сквозь душную, плотную темноту. Лишь где-то вдали виднелось мерцание одинокой серебристой точки. Во мраке было неуютно, и я поспешила навстречу спасительному свету.

По мере приближения, я смогла различить очертания странной поляны, освещаемой огромной луной, до которой, казалось, можно было достать руками. Со всех сторон поляну, словно стены, окружал непроглядный мрак. Оставался только узкий проход, к которому меня вели лунные лучи. В центре поляны, отбрасывая густую тень, стояла беседка, увитая темными листьями плюща.