Вселенная великой Богини - Даниэль Ровски
– Милая, очнись, прошу тебя…
Запах грязи, пота и чего-то кислого резко ударил прямо в нос, проникая в мозг, заставляя его очнуться. Глаза слипались, но Рой пересилила себя и приоткрыла их.
Первое, что она увидела – это решетка. Второе – это жесткий металлический пол, на котором она сидела, оперевшись на стену. Третье – уродливую женщину слева от себя, все это время державшую ее лицо в руках. Та больше смахивала на скелет, нежели на человека. В свете единственной тусклой лампы где-то в глубине комнаты ее впадины под глазами казались черными пятнами, под бледной кожей выпирали кости. Губы белые, потрескавшиеся, еле шевелились, пока она говорила:
– Милая, пожалуйста, будь живой… очнись…
– Мгх… – Резкая головная боль пронзила Рой, и она взялась за лоб рукой, потирая глаза. Женщина рядом тихо ойкнула и прижала девочку к себе.
– Милая моя… Моя милая, дорогая Рой…
И тут она узнала этот голос.
– Мама?.. – Мозг медленно оценивал ситуацию. Осознание того, что эта уродливая женщина когда-то была ее матерью, сильно ужасало. Страх сковал тело, когда она вновь осмотрелась.
На вид это была очень тесная тюрьма. Рой была одета в бесформенное белое платье по колено, больше смахивающем на мешок. Девочка заметила странную вещь: она не ощущала той приятной тяжести густых волос на плечах. Дотронувшись рукой до того места, где раньше они росли, она негромко пискнула. «Мои волосы…» – вместо роскошных, густых, всегда приятно пахнущих волос, Рой нащупала прямое каре, по ощущениям больше похожее на грязную солому. Даже думать не хотелось о том, как она сейчас выглядит со стороны, хотя явно лучше, чем сидящая рядом мать.
– Что мы здесь делаем, мама?.. – Прохрипела Рой. В горле отдало желчью.
– Все будет хорошо, малышка… – Женщина не отвечала на вопросы, лишь вновь прижала голову девочки к себе. – Все будет хорошо…
Что-то подсказывало, что «хорошо» уже не будет. Никогда. Рой тихо плакала на груди матери, пока за ними кто-то не пришел.
Рослый мужчина с закрытым черной маской лицом. Он открыл клетку и грозным низким голосом приказал выходить. Рой хотела сопротивляться, остаться здесь, с мамой, и никуда не идти, но женщина быстро и беспрекословно исполнила приказ, потащив дочь за собой.
Их вели по темному коридору. Почти ничего не было видно, а единственный источник света – фонарь со свечой в руке мужчины в маске. Они плутали по коридорам, изредка проходя мимо белых дверей с номерами. За этими дверями доносились гулкие тихие крики.
– Мама, где мы?.. – Прошептала Рой.
– Тише, моя дорогая… – Шикнула женщина. – Все будет хорошо, помнишь? Ты веришь своей маме?
Длинный коридор привел к очередной белой двери, перед которой мужчина остановился.
– Идите туда. – Сказал он и открыл дверь. Рой и ее мать послушно вошли.
Яркий свет помещения ослепил Рой. Через несколько секунд она привыкла и разглядела полностью белую комнату, больше напоминающую небольшую лабораторию. Около стен шкафы с пробирками и бумагами, а посередине большое белоснежное кресло.
В лаборатории был всего один человек. Низкий пухлый мужчина в белом халате и в больших очках, похожий на ученого.
Он вздрогнул от неожиданности и выпалил мерзким чавкающим голосом:
– Наконец-то. Сажайте ее уже. – Он подошел к столу рядом с креслом и взял какой-то шприц в руки.
– Прошу, дайте я скажу ей кое-что… Напоследок… – Взмолилась мать, – Обещаю, не больше минуты.
– Не больше минуты. – Вздохнул толстяк.
Женщина села на колени перед Рой и взяла ее за руки.
– Ты не сказала нам с папой про отметку. Мы не злимся на тебя, ты ни в чем не виновата. Плохие люди узнали о твоей отметке и захотели тебя украсть. Сейчас тебе сделают укол. Не бойся, это всего лишь лекарство… Просто будь сильной, хорошо?.. – По ее щекам покатились слезы, а говорить стало сложнее. – И всегда помни: мы с папой тебя очень сильно любим. И мадам Шарли тоже тебя любит. С днем рождения, дочка…
– Минута прошла. Ведите девчонку сюда.
– Мама!
– Пока-пока, моя драгоценная, любимая Рой! – Она обняла девочку, прижимая к себе до боли впиваясь выпирающими костями.
– Мама, нет! Не уходи! – Рой вырывалась, царапалась в руках толстяка, который схватил ее и потащил к креслу. – Мама!!!
– Если ты сейчас же не успокоишься, то попрощаешься со своей мамочкой раньше времени! – пригрозил толстяк. Но Рой его не слышала, перед ее глазами стояла мать, держащая ее за руки.
Послышался скрежет. Хватка матери ослабла, а ее глаза закатились. На ее губах расплылась улыбка, прежде чем она упала замертво.
–МАМА, НЕТ!!! – Рой напрягла свои ладони, накаливая их огнем докрасна и влепила толстяку с мелким окровавленным кинжалом в руке пощечину, тут же оставив ожог, и подбежала к истекающей кровью матери. Ученый завизжал, схватившись за лицо руками.
Вбежал мужчина в черной маске и, оценив ситуацию, схватил Рой за обе руки, достал из-за пазухи шприц и тут же вколол ей в шею, из-за чего девочка быстро обмякла, не успев произнести ни звука.
– Что ты ей вколол?! – Завопил толстяк, потирая красную щеку, – Антимаг?! И сколько теперь ждать, пока он перестанет действовать?! – Хотя он тут же успокоился, – Ладно, она была неугомонная. Я думал, от шока смерти мамани она перестанет сопротивляться… Эх, можешь идти.
Мир провалился в черноту. Рой не помнила, как ее посадили на кресло, как ей вспороли спину в зоне отметки, как залили что-то теплое и чертовски болючее…
Но она помнила, как проснулась от криков.
Кто-то со всей силой кричал ей в ухо. Сначала Рой испугалась. Потом захотела ударить этого мерзавца как следует. Кто смеет нарушать ее сон?!
Спустя несколько секунд, мозг смог отреагировать на происходящее. Это были ее крики. А кричала от боли, пронзающей ее лопатки, голову да и в принципе все тело.
– Ее состояние нестабильно! У нее слишком частый пульс!!!
Рой лежала на спине и попыталась перевернуться, чтобы что-то жесткое и холодное перестало давить на место, где больнее всего. Но ее руки, ноги, туловище и шея были плотно привязаны жгутами. Напрягшись всем телом, она сделала то, что уже делала когда-то: накалила себя. Но не что-то конкретное, а всю поверхность кожи.
– Ее температура растет!!! – Крикнул кто-то в подтверждение того, что задумка работает.
Жгуты начали плавиться, лопаясь один за другим. Рой привстала и открыла глаза.
Она лежала на кушетке во все той же белой комнате. Вокруг нее бегали ученые
