Академия попаданок. Четвертый семестр - Алексей Калинин
— Король приказал казнить тебя, как только ты появишься в городе, — буркнул судья.
— Тогда вам вовек не избавиться от упыря. Хотите, чтобы вам вечно доставляли еду по воде? Так с моей смертью в реке появятся русалки и будут грабить все идущие к вам корабли. Передохните же с голоду. А так мы захватим с собой упыря и уберемся. Что вам лучше — исполнение приказа короля или собственная безопасность?
Судья задумался, почесал морщинистый нос и кивнул:
— Из-за твоего упыря продукты стали очень дороги. Золото заканчивается… Ладно, возьму на себя ответственность и отпущу вас. Но с условием, что ты заберешь свое чудовище.
— Нет проблем. Покажите, где он бегает?
— А вот выйдешь за город и пойдешь по главной дороге — он сам тебя встретит. В принципе, это будет даже исполнение королевского приказа. Своего рода казнь колдуна… Эх, люблю я эти юридические тонкости! — заулыбался судья. — Возможно, даже получу награду за вас…
— Это мы их поймали, — тут же напомнили о себе тролли.
— Да-да, вас я тоже не забуду, — досадливо отмахнулся судья. — Отведите их в камеру, а ночью выпустим за ворота.
— Чего же ночью? — спросил Похотун. — Мы и днем можем.
— Так вам же надо отдохнуть с дороги? — поднял бровь судья. — Или вы сразу готовы ринуться в бой?
— Да нам бы сразу, — ответила я. — А то у нас подруга томится в Подземном мире. Чем дольше мы находимся на поверхности, тем больше времени проходит там. Поэтому мы торопимся.
— Хорошо, дайте нам два часа, а потом выходите, — сказал судья.
— А зачем вам два часа?
— Чтобы собрать побольше народа на зрелище. Редко когда увидишь казнь колдуна от рук собственного творения.
— Не я сделал этого упыря, — возразил Похотун.
— Но ты привел его к нам!
— Тогда нам нужно не в камеры, а в трактир. Мы бы поесть не отказались, — сказал маг.
Я тоже почувствовала, как бурлит в животе. Поесть бы явно не мешало. Судья махнул рукой троллям:
— Отведите их в трактир и проследите, чтобы наших гостей не отравили с испуга. Они нам ещё нужны.
24
В трактире сразу же смолкли. Вот что было там люду, так все-все-все замолчали. Орки, тролли, гномы, люди, хоббиты — все мужчины, кроме трех страшных официанток. И все уставились в нашу сторону. Я даже присела в реверансе, когда местные завсегдатаи уставились на меня сальными глазками.
Увы, мои прелести не возымели привлекательности для местного сборища — всё внимание перетекло к беловолосому магу. А Похотун даже не помахал рукой в качестве приветствия. Он подошел к столику у окна и сообщил трем здоровенным оркам, смотрящим на него с нескрываемой злобой:
— Это моё место.
— Гхыр тебе на плешь и хрягу во всю спину, — отозвался самый здоровый орк. — Колдунишка, твоё место возле отхожего места.
Его друзья поддержали хриплым хохотом. Три огромных амбала были увешаны оружием с ног до головы. Клыки вырывались из пасти, как шпильки дырокола. Глазки маленькие, лбы покатые, волосы сальные и от всех троих шел неистребимый запах козла. Явно местные бруталы, которые кого хочешь раскатают в тонкий блин.
— Они не понимают, — повернулся к сопровождающим троллям Похотун. — Я сильно нарушу приказ короля, если убью этих тупоголовых?
— Кого ты назвал тупоголовыми, грызня из-под ногтей? — оскалился один из орков.
— Я же говорю — тупоголовые! По два раза надо повторять, — сообщил Похотун, делая вид, что орков совсем не существует.
— Ребята, это смертники. Через пару часов они пойдут за город. Пусть поедят в последний раз, — участливо сообщил один из наших сопровождающих.
Орки неохотно встали со скамеек и отошли в сторону, что-то ворча о «гхырах, марехах и хурдурме». Похоже, что они ругались по-своему, но на человеческий язык переходить не спешили. Вероятно, знали о Похотуне.
Мы же уселись на их место. Я постаралась дышать через раз, чтобы хоть как-то перебить запах дикого козла. Похотун махнул рукой официантке, и та переглянулась с товарками. Женщины сразу же сделали вид, что заняты своими клиентами и даже склонились к ним, стараясь сделаться как можно меньше. Выбранная магом официантка поцокала языком и покачала головой. Она может быть ещё чего-нибудь собралась сделать своим телом, чтобы осудить товарок, но Похотун не стал демонстрировать сдержанность:
— Любезная, принеси-ка нам лучшие блюда этого места и… и да — плевать в них не надо, а то я проверю. Если какая-нибудь посторонняя жидкость окажется в нашей еде, то ты сгоришь в ярком пламени. Нам всё равно терять нечего, а вот ты можешь обогатиться на пару золотых, если всё пройдет спокойно и с должным усердием.
Официантка кивнула в ответ и пошла в сторону кухни. Я услышала, куда она посоветовала Похотуну засунуть свои монеты. Маг сделал вид, что не расслышал. Может оно так и правильнее, меньше слышишь — крепче спишь.
Тролли сели за соседний стол, подвинув двоих возмущенно пискнувших хоббитов. Они криком заказали четыре кружки эля, потому что на службе. Интересно, а если бы они были не на службе, то сколько смогли бы выпить этого пойла?
Мне вспомнилась одна история, когда в небольшом ресторанчике праздновали две компании: полицейские и пожарные. Так как и те и другие ребята бравые и серьезные, то ссора не заставила себя ждать. Слово за слово, дубинкой по столу. Мы с моим бывшим мужем вжались в стенку, когда две стихии сошлись посреди зала.
Махались ребята от души, не зная жалости и усталости. Алкоголь разгорячил дурную кровь и теперь каждая бригада собиралась доказать, что она сильнее и круче другой. Мы было дернулись звонить в полицию, но потом передумали — полицейские уже были здесь. Звонить пожарным? Тоже не резон — и эти участвовали в общей свалке. Тогда я позвонила в «Скорую». Ничего умнее не могла придумать, да и результатом этой драки могли стать поломанные ребра, руки, головы.
«Скорая» оказалась медлительнее черепахи, поэтому, когда бравые ребята в синих комбинезонах ворвались в помещение, пожарные уже сидели в обнимку с полицейскими и ругали на чем свет стоит нерасторопную медицину. Надо ли говорить — что случилось, когда ещё трезвые, но злые медбратья услышали в свой адрес нелестные отзывы?
В общем, выползали мы тогда с мужем ползком, стараясь скрываться за столами, стульями и батареями. Хозяин ресторана в тот вечер вырвал у себя остатки
