Перерождение в мире, что создала богиня разврата. Начало (СИ) - "Mack Vebori"

— Хох. — Тихо выдохнул я, стараясь не шуметь.

Едва освещающий комнату солнечный свет совершенно не грел, от чего мою кожу покрыли мурашки, а я по сильнее завернулся в одеяло.

— Что ж так холодно… май ведь… — Ворчал я, направившись в ванную, осознавая насколько же рано меня разбудили. — Сейчас часа четыре? — Стоя перед раковиной спросил я у отражения, лениво взяв зубную щетку.

Закончив с мыльно-рыльными процедурами, я достав из холодильника порцию перловой каши, наконец смог собраться с мыслями окончательно проснувшись.

— И чего он хотел… — Пытался я вспомнить причину столь раннего подъёма, ковыряя ложкой кашу. — Про кристаллы помню говорил… вроде как они закончились, так можно новые купить… — Размышлял я, набрав перловки и запустив, полную каши, ложку в рот.

Как только я ощутил холод на своих губах, я осознал, что совершенно забыл подогреть свой завтрак. И вот тут до меня дошло. По-видимому, закончились все огненные ядра и нужно нарубить дров дабы Маша смогла приготовить с утра еды на пару дней в перёд, вот о чём говорил отец.

Закончив с завтраком, я решил по быстрее расправиться с заданием Павла. Стараясь не шуметь, я зашёл в спальню за своими вещими. Услышав тихий шум со стороны родительской кровати, я рефлекторно обернулся.

Тихо сопя, мама лежала на спине. Её упругие холмики вздымались вместе с одеялом, при каждом дыхании, принося усладу для глаз. Заметив, что ступни её были раскрыты, я на носочках подошёл к кровати, поправить покрывало. Смотря на её спящее личико и эти слегка приоткрытые губки, я не смог сдержаться, наклонившись к ней в следующий момент, коснувшись её тёплых губ своими.

Выходя на улицу, прихватив у входа топор, я ощутил прохладный утренний воздух, что приятно ударил мне в нос. Слегка поёжившись от холода я направился к груде чурок, что лежали у края дома, рядом с забором.

Не теряя времени, я приступил к работе, замахиваясь топором.

Первые лучи солнца, освещали мою фигуру начав дарить тепло, прогоняя ночной холод. Щепки летели из раза в раз, как только лезвие топора касалось древесины. Спустя всего пару минут интенсивных работ мне стало настолько жарко, что на забор полетела моя рубаха, оголяя торс.

Истекая потом, я всё не как не мог понять, почему же вчера, на утро, после праздника у меня не получалось поднять бойца. Не было даже намёков на то, что ещё недавно он жил полной жизнью, активно сношая лоно Адеи. Боясь, что это было первое и последнее проявление его активности, я чуть не отрубил себе пальцы на правой ноге, когда чурка раскололась через чур легко и топор полетел дальше. Повезло, что вовремя убрал ногу.

А я ведь хотел перед уходом ещё раз поднять Адее настроение, что с утра вновь вернулась в режим робокопа…

Вспоминая реакцию Фисштеха, что проснулся первым в тот день и увидел свою возлюбленную, зажатую меж мной и Дашей, я схватил сколько мог дров и поплёлся к дому. Он тогда излупил меня подушкой, даже Даше немного досталось, когда та решила пожамкать милые щёчки Мелиссы. Хорошо, что это не вылилось в ссору и по итогу мы хорошенько повеселились.

Подходя к двери, раздумывая о Лауре, что незаметно покинула дом первой, стараясь не пересекаться со мной, я услышал протяжный зевок, что донёсся из дома.

Аккуратно открыв дверь ногой, я увидел перед собой Машу, что полностью обнажённой, направлялась в ванную.

— Ого, ты уже проснулся. — Удивилась мама, встав передо мной, раздвинув ручки в стороны, потягиваясь на месте, от чего её груди соблазнительно приподнялись.

— И тебе доброе утро. — Желая, как можно скорее смыть с себя пот и грязь, поприветствовал я маму, проходя мимо неё.

— Эх, а ведь, когда ты был маленьким только завидев мою грудь бросался к ней… Не то что сейчас, совсем о маме не думаешь! — Шлёпнув меня по попке, с усмешкой подметила Маша.

— Тогда папа не защищал тебя так остервенело. — Ответил я маме, вспоминая те счастливые годы.

Провожая заспанным взглядом сына, она унюхала, разносящийся по дому запах пота, что с недавних пор слегка возбуждал женщину, стоило ей только его учуять. Решая не искушать судьбу, Маша быстро скрылась в ванной закрыв за собой дверь.

Сложив аккуратно в уголке дрова, я сразу же направился в ванную.

Открыв двери я увидел маму, что неспешно чистила зубки и смотрела на себя в зеркало, думая о своём, не заметив меня. Она казалась такой милой и неприступной, а её тело столь сочным и идеальным, что я не сдержался и тихо подкравшись к ней сзади, прижался к её спине своим чумазым торсом, вызвав невнятные крики ругани, что очень скоро прекратились.

Скользя руками по маминому телу, я вначале насладился её чуть пухленьким животиком после которого скользнул к груди. После недолгого массажа, я посмотрел в зеркало где увидел раскрасневшееся мамино личико. Она явно получала удовольствие. Слегка прикоснувшись, а после сжав Машин сосочек, я услышал приглушённый стон, после которого она чуть подалась на меня уперевшись своей попкой мне в пах.

Решая подарить ей ещё немного удовольствия, моя левая рука скользнула в низ, намеренно замедлившись у пупка, я словно змей искуситель неспешно продвигался в глубь. Коснувшись её мягких лобковых волосиков, я ощутил легкое сопротивление. Маша слегка виляла попкой, всё сильнее измазывая себя в моём поту и словно специально задерживая на подольше в чувствительном лобке.

— Наф незя… — Всё ещё с щёткой во рту, с мольбой в глазах, произнесла мама. — Пафел паофиф… — Желая вырваться из моих объятий Мария подалась в перёд, не рассчитав лишь одного, там были мои пальчики, что по инерции скользнули внутрь истёкшей нектаром киски, вызвав громкий стон и заставив мамины ноги подкоситься, чуть не уронив её на пол.

Вовремя подхватив маму, я помог ей встать. Смотря в её глаза я видел чёткое желание продолжить… но подчинение мужу было важнее.

Решая больше не медлить и поступить как настоящий мужчина, я поцеловал Машу в губы. Наш детский поцелуй быстро перерос во взрослый. И только мой язык проник в её ротик, как я отпрянул назад.

— Ахахаха. — Сплёвывая в раковину зубную пасту, засмеялась мама согнувшись чуть ли не пополам.

— Не смешно… как ты вообще всё это время держала её. — Промыв рот, спросил я, чувствуя себя униженным.

— Я… — Приложив пальчик к губам, задумалась она. — Во всём виноват ты. — Подмигнув, произнесла мама.

И вскоре я понял её. По маминым ляжкам даже сейчас обильно стекал нектар, скользя по икре и заканчивая свой путь на ступне, падая на пол. Маша до сих пор была возбуждена, несмотря на столь быстро изменившуюся атмосферу.

— Из-за тебя я теперь грязная, придётся включить воду. Теперь ждать пока ванная наполнится, кто знает, что произойдёт за то время? — Спросила она, сев на край ванны и призывая меня к себе, раздвинув ножки в стороны открыв вид на тёмно-синий кустик лобковых волос.

— Хм, думая я подожду с тобой… — Приближаясь к маме и вновь заключая её нежные губы в поцелуй, распаляя пламя между нами, я приставил к её пилотке свою коленку, сразу же ощутив ею тёплую влагу, а так же жар.

— Ммм… — Простонала она не отрываясь от поцелуя, игриво скользя по моему языку своим.

Спустя пару минут, я не выдержав оторвался от маминых губ, стараясь отдышаться. Ванная была уже почти заполнена и в своём желании доставить Маше ещё немного удовольствия, я целуя её шейку нежно спускался всё ниже, слегка заострив своё внимание на сосочке и игриво его облизнув. Далее шёл чувствительный животик. Когда я дошёл до пупочка мама схватила меня за голову руками и выгнувшись в накатившем удовольствии надавила на меня желая по скорее ощутить столь блаженное чувство эйфории.

— Ах… прям как тогда… — Простонала Мария ощутив шершавый язычок сына на своей киске. — Павел был прямо за нашей спиной… Ах… он говорил тебе, что трогать чужих жён нельзя. — Сжав мои волосы, мама была всего в шаге от оргазма. — Но тебе было плевать ты лизал киску своей матери сидя под столом… Ньяяах! — Выгнувшись дугой, Маша брызнула мне прямо на лицо своим нектаром, потерявшись на ближайшую минуту в сладкой эйфории экстаза.