Сергей Садов - Князь Вольдемар Старинов

Последняя встреча после того, как были выполнены все условия договора состоялась в шатре Володи, где тот принимал послов Октона, Нарского, еще несколько знатных господ Корвии. Для остальных гостей был накрыт большой стол на поляне, несколько телег с припасами отправились в лагерь корвийцев. Бывшие вражеские солдаты, вполне довольные соглашением, пировали вовсю — вряд ли они надеялись отделаться так легко. Сам князь в основном тихонько сидел в сторонке, потягивая разбавленное вино, чтобы немного заглушить боль в раненной руке.

— Спасибо.

— За что? — Володя поднял голову и посмотрел на подошедшего Раймонда.

— За то, что не включил меня в число мятежников.

— Так ведь ты и не был мятежником. Ты служил своему королю.

Раймонд вздохнул, пододвинул к себе походный раскладной стул и сел рядом.

— Ты опасный противник. Ты ведь понимаешь, что я сразу отсюда отправлюсь к его величеству Эриху. Полагаю, что скоро вы с ним обязательно встретитесь.

— Мне бы хотелось этого избежать… но я понимаю о чем вы. Я герцог Локхера, а он ведет с ним войну.

— Да. И тебе было бы лучше не отпускать меня.

— Кто знает… если есть возможность избежать лишних жертв, даже если это как-то вредит тебе…

— Думаешь лучше их избежать?

— Раймонд, поверь, я не наивный и восторженный юноша, бредящий рыцарством, подвигами и тому подобным, о чем любят петь менестрели. Я до жути прагматичен и циничен. Жизнь, знаешь ли, научила. Попробуй поразмышлять, может в том, что я не выставил никаких условий относительно тебя был какой-то расчет?

— И какой? — Раймонд с интересом склонил голову.

— Ну например готовлю себе заступника на той стороне в случае проигрыша Локхера.

— Хм… — тир погладил подбородок и заинтересованно покосился за спину Володи.

— Думаю, это хорошее вложение капитала.

— Да? Хм… не думал, что ты воспримешь всерьез мои слова.

— Да нет, я правильно понял, — Раймонд хмыкнул. — Но жаль, что ты шутил. И жаль, что ты прибыл в Локхер, а не в Родезию. Думаю Эрих нашел бы лучшее применение твоим талантам, чем Артон.

Володя на миг задумался.

— Не думаю, что так. Все великие состояния и карьеры возможны только в момент потрясений. Кто я такой для Эриха? В лучшем случае чужак, который может быть полезен. Полагаешь, Эрих сделал бы меня герцогом?

— Вряд ли.

— И как бы он обо мне узнал? Скорее всего в Родезии я тихонько поселился бы где-нибудь в стороне от поселений и жил бы себе, никому не нужный и ни от кого независящий…

В голосе князя послышались такие мечтательные нотки, что Раймонд даже удивленно вскинулся, пытаясь понять насколько князь серьезен.

— И тебе бы такая жизнь понравилась?

— Не знаю, Раймонд… Я никогда такой жизнью не жил… хотя всегда о ней мечтал. Именно о такой. Тихий небольшой домик, вокруг тишина и никаких тебе волнений и тревог. Вопрос спорный и праздный.

— А сейчас ты уже герцог.

— Для меня и герцога много. Но если я им стал, то… Делай что должно, а там будь, что будет. Никогда раньше не понимал смысла этой фразы. И, возможно, ты прав. Раймонд, чтобы защитить тех, кто мне дорог, я буду воевать даже с твоим королем, как бы его ни уважал.

Раймонд поднялся и развел руками, Володя удивленно посмотрел на него, потом резко обернулся.

— И давно вы тут стоите? — с досадой поинтересовался он, сердясь больше на самого себя.

— Давно, чтобы услышать весь занимательный разговор, — невозмутимо отозвался Танзани.

— А как насчет подслушивания чужих разговоров?

— Мне по должности можно. А жизнь меня научила быть циником намного раньше, чем вас… милорд. И не надо пытаться казаться хуже, чем ты есть. — Танзани отсалютовал своей кружкой и вернулся к послам.

Раймонд хмыкнул, потом достал небольшой мешочек, развязал и достал оттуда перстень с рубином.

— Я слышал, что сегодня у тебя день рождения… хотел оружие подарить, но вспомнил о твоем… по сравнению с ним любое другое обычная железка. Извини, но что-то более оригинальное подыскать не было времени.

Володя на миг задумался, потом протянул руку — от чистого сердца же предлагают.

— Спасибо. — Перстень великоват, но когда-нибудь может и подойдет.

— Ладно, пойду я. Вижу, что рука беспокоит.

— Немного, — не стал скрывать Володя. — Думаю еще пробуду здесь сколько необходимо и пойду отдыхать.

Пир по случаю заключения мира продолжался еще несколько дней после чего армия герцога Нарского вместе с послами Октона отправилась в обратный путь, получив в дорогу необходимое количество продовольствия. С гибелью Игрнда корвийцы лишились легитимного повода на вмешательство в дела герцогства, да и сам король Октон охладел к этой идее после того, как Танзани намекнул в одном из писем, что у того тоже есть проблемные вассалы, которых могут поддержать другие страны.

Поддержат или нет, бабка надвое сказала, но осторожный Октон задумался. Герцог Нарский тоже после всех событий не горел желанием продолжать игру, к которой с самого начала не питал никаких теплых чувств. Только слухи о причастности герцога к убийству в замке подтолкнули его к действию. Хотя сколько Володя не встречался с герцогом, тот ни разу не упомянул тут инцидент. То ли сам пришел к выводу, что там было все не так просто и очевидно, то ли после поражения счел за лучшее об этом «забыть». Но скорее всего, к чему склонялся и Танзани, ему не было никакого дела до тех людей и он просто воспользовался ситуацией, что бы успокоить честь, которая не позволяла без причины вторгаться во владению другого благородного. По большему счету в такой резне по местным меркам не было ничего экстраординарного, встречалось и не такое, просто многим оказалось выгодным раздуть тот случай, вот и пошли гулять рассказы о жестокости и беспринципности нового герцога, не пожалевшим даже невинных младенцев.

Локхерцы задержались еще на три дня, в основном из-за необходимости решить судьбу переданных мятежников. На этот раз никакого снисхождения не было. Сам бы Володя может и предложил бы обычные условия, но уже все громче и громче преданные благородные, а также сподвижники требовали для себя наград. И не считаться с этим Володя не мог, потому вместе с кнутом следовали и пряники для своих, которые получали освободившиеся баронства и тирства, а князь преданных сторонников, понимающих, что их положение зависит от нового герцога. Бывшие владельцы получали простой выбор между плахой и службой королю для искупления вины. Единственное послабление, которое сделал им Володя — они получали пять процентов доходов со своих бывших владений в течении трех лет, а те, кто имел семьи — пять процентов. Не сказать, что это обрадовало новых владельцев, но и протестовать они не стали. Во-первых, суммы не очень большие по сравнению с основным доходом, а во-вторых, многие из новых владельцев бывшие безземельные и младшие сыновья, которым до этого не светило вообще ничего, так что они согласились бы и на более невыгодные условия. Те же мятежники, которые были в списке короля отправлялись в столицу под надежной охраной. С ними отправились и часть гвардейцев. Танзани задержался, чтобы лично препроводить к королю мятежного бывшего герцога, а тот находился под охраной в замке.