Unknown - Заклинатель Белого Мира (СИ)

«Я попробую отпроситься. Если отпустят...» — с неуверенностью ответила она.

«Отпустят, если не скажешь, куда идешь!»

Пальцы застыли над клавиатурой. Северина некоторое время раздумывала: «А ведь и правда — я просто посмотрю со стороны».

«Хорошо».

«Отлично! Тогда вечером созвонимся! Будь на связи! Мы пойдем, когда стемнеет — так больше впечатлений!»

Она с легкостью поддержала идею друга. Забраться под самые звезды... Это Северина обожала.

Снова появилось сообщение — Макс прислал улыбающийся смайлик.

Северина вернулась к уборке уже в приподнятом настроении. И добралась до коробки за дверью, которая вот уже года три пылилась, отягощая внимание Северины. Она не раз спотыкалась об нее, но руки так и не доходили избавиться от лишнего хлама.

Северина вытащила ее на середину комнаты, опустилась рядом, и решительно открыла коробку. В ней хранились книги, фотографии, грамоты, письма, тетради, блокноты, старые дневники, открытки, какие-то документы. Из всего того, что она вытащила, по-настоящему ценными оказались бабушкины письма и блокнот с ее рисунками. Все эти вещи были ее личными и хорошо рассказывали о совсем не большом прошлом Северины. Нет, эти вещи все ценные для нее! Она провела пальцами по шершавому пожелтевшему конверту, поднесла к носу и глубоко вдохнула, вбирая еще оставшийся запах лаванды. Так всегда пахли ласковые и добрые руки бабушки. Северина вспомнила тот момент, когда она ушла из жизни… Когда семья Северины переехала в город, они стали реже приезжать к ней. Почему-то не находилось время…. Северина ощутила сожаление и тоску. Если бы она настаивала больше… Северина бережно сложила письма в стопку и собрала открытки.

Большая часть открыток была от Макса. Северина вспомнила ее первый урок в школе и взгляд веселого, открытого мальчишки с широкой дружелюбной улыбкой. С тех самых пор их дружба только крепла. Что Северине нравилось в нем — это жизнерадостность, в то время как сама она часто хандрила. Макс всегда вызывал как минимум улыбку на лице, но чаще смех. Это был ее единственный друг, кому она могла довериться.

Она сложила книжки детских сказок, стихи, рассказы. Пора им перекочевать в комнату младшей сестренки. Грамоты и документы она сложила в прозрачную полиэтиленовую папку. Когда она раскладывала фотографии в фотоальбоме, Северина подолгу рассматривала каждую, вспоминая яркие моменты из жизни. Они часто с отцом ездили на лыжные прогулки. А вот фото с бабушкой, где Северина верхом на лошади, а бабушка рядом... А это Макс со сноубордом.

Когда родилась сестра, Северина отошла на второй план, так как на многочисленных фотографиях в основном было личико сестры.

Школьные тетради и дневники Северина отложила в сторону, признав их уже непригодными. И пора бы их было выбросить. Или можно разжигать ими камин на даче. Было жаль с ними расставаться. Тем более оценки в дневниках достойные. Так можно лишний раз порадоваться. Сейчас она немного съехала, совсем чуть-чуть. Все из-за усложненной программы, которая становилась для нее все тягостней. И Северина уже не получала такого удовольствия от учебы, как раньше. «Вот бы довались знания по самосовершенствованию...» — подумала она, понимая, что ей нужны знания более глубокие.

Северина поднялась, подхватила открытки, фотоальбом и отнесла их на полку. Она подняла книги, чтобы положить обратно в коробку и отнести к сестре, но тут увидела, что еще не все вещи выложила. На дне лежал сверток одежды, упакованный в целлофановый пакет.

Северина не помнила, что в коробке было что-то подобное, и с любопытством вынула мягкий сверток. Быстро распаковала его, шурша целлофаном. Это оказался ее лыжный костюм желтого цвета, который давно не попадался ей на глаза, да и забыла она о нем совсем. Северина встряхнула курточку, которая теперь стала для нее слишком маленькой... Неужели я была когда-то такой?! Северина пыталась вспомнить, сколько было ей лет, когда она носила ее. Где-то семь или восемь… Она просунула руку в рукав, который стал ей теперь до локтя! Все внутри сжалось. Она выдернула руку, и на пол упала шапка. Северина медленно подняла ее и рассмотрела. «И я носила такую чудную шапочку?!» — подумала Северина. Она прижала куртку и шапку к груди. На миг она увидела себя со стороны маленькой, беззащитной, хрупкой девочкой. Северина прониклась теплыми чувствами к себе же самой. В следующий миг пришло понимание, что она мало уделяет себе внимания... И сквозь это тянется одна нить — одиночество.

Северина отняла куртку от груди, свернула ее и шапку и положила в коробку, туда отправились и книги. Блокнот, перевязанный красным шнурком, и тетради она сунула подмышку. Коробку отнесла в спальню сестры. Оттуда Северина отправилась на кухню. Швырнув тетради на стол, включила телевизор. Шел прогноз погоды. Северина взглянула на часы и удивилась, как быстро прошло время, — было уже 16.00. Уже скоро должны прийти родители.

Ожидая их, она заварила чай и села за стол, поджав ногу под себя. Она прильнула лбом к прохладному стеклу. Было уже темно, и в воздухе кружил белый легкий снег. Каток во дворе переполнен люди. Неожиданно она вспомнила мальчишку, который учил ее кататься на коньках. Наверное, он обманул ее, сказав, что живет где-то рядом, — она так больше с ним и не встретилась… Северина отвернулась от окна, глотнула чая и пододвинула к себе альбом, но не спешила раскрывать. Мысль о Киме не выходила у нее из головы. В памяти стали всплывать нелепые моменты, о которых, после их встречи не хотелось вспоминать. Но мысль предательски зацепилась за это, и память начала выдавать эпизоды падения. «Ну и неуклюжая! Как глупо я тогда выглядела...» — подумала Северина, и щеки ее вмиг смущенно вспыхнули, даже теперь, когда она совершенно одна в комнате. Она сидела и заливалась румянцем, не в силах ничего поделать с собой. Ей стало невыносимо стыдно за себя. И хорошо, что они больше не увиделись! Третий раз испытать позор — это было бы уже слишком. Спасаясь от смущения, она стала искать изъяны в мальчишке. Все-таки что-то в нем было не так... Он показался ей до жути знакомым, но она отогнала эту мысль. Действительно, она бы запомнила его… Смущение сменилось живым интересом. Она заерзала на стуле. Увидятся ли они еще?.. Хотя какая разница! Северина не нуждалась в друзьях. Ей хватало и Макса, который был неповторим со своей душевной добротой и искренностью. И ей повезло, что у нее есть такой друг.

Северина раскрыла блокнот — на нее обрушились воспоминания, как поток ледяной воды.

Первым рисунком оказался горный пейзаж — и ее мысли перенеслись в тот злосчастный день у Медвежьей горы. Северина вспомнила содержимое блокнота и не решалась листать дальше. Она часто рисовала лавину. Больше всего в этой трагедии пострадал ее отец, навсегда оставшийся инвалидом. До сих пор он прихрамывает на одну ногу, которую врачи буквально собрали по частям.