Роберт Стоун - Цена заклятия

Солнце едва выглянуло из-за горизонта, окрасив слабым светом огромную гостиную Каладоров, когда Брента разбудил непривычный звук — где-то рядом послышался женский вздох. Звук раздался со стороны двери, прямо позади него. Брент понадеялся, что незнакомка не заметила его, угнездившегося на диване с высокой спинкой.

Брент поднял голову и бросил осторожный взгляд на нежданную гостью. Женщина передвигала вазу на столе возле двери. Она была ростом почти с Брента, возможно на дюйм выше, и носила строгое черное платье. «Траур?» удивился Брент. Высокий воротничок до самого подбородка и плиссированная юбка, скрывавшая щиколотки, но этот строгий наряд лишь подчеркивал, что под ним скрыто гибкое, тренированное тело. «Возможно, — подумал Брент, — я ошибся в расчетах, не выбрав этой ночью комнату прислуги». Ситуация становилась куда более забавной.

Брент бесшумно поднялся с дивана и небрежно бросил:

— Я полагаю, вы могли бы приготовить завтрак?

Женщина повернула голову, но не вскрикнула от удивления, как ожидал Брент. Она окинула его холодным взглядом своих пронзительных зеленых глаз.

— Вы кухарка? — спросил Брент, нарочито потягиваясь. — Я проделал немалый путь верхом, а проспал всего лишь час. Какая-нибудь пища придется весьма кстати, а потом мне предстоит встреча с несколькими занудными правительственными агентами.

— Мои обязанности не включают в себя приготовление завтраков, проговорила женщина спокойным, чуть насмешливым тоном, тоном человека, привыкшего отдавать приказы, а не получать их. — Боюсь, господин Каррельян, завтрака не будет, пока встреча с занудами не завершится.

Брент нахмурился, осознав, насколько же он в действительности ошибся в расчетах. Эта женщина не была горничной.

— Вы — Имбресс?

Незнакомка неторопливо пересекла комнату, и, когда она подошла к окну, Брент заметил, что ее короткие волосы были не черными, как он сперва подумал, но замечательно глубокого рыжего цвета, временами напоминавшего вспышку пламени.

— Елена Имбресс, — представилась она просто. — Я вижу, наша служба безопасности не очень-то бдительна. Предполагалось никого не впускать прошлой ночью, и, уж конечно, не вас.

— Я не спрашивал разрешения, — ответил Брент, довольный тем, что Имбресс сосредоточенно нахмурилась. Он наконец нашел возможность изменить направление этого разговора, напоминавшего скорее обмен колкостями. — Но если вы собираетесь морить меня голодом до тех пор, пока не выскажетесь, делайте это быстрее. Что здесь случилось и что от меня ожидает по этому поводу Тейлор Эш?

Имбресс села напротив Брента, окинув его пристальным, изучающим взглядом. Морщинка на лбу и не думала исчезать.

— Убийца совершил попытку покушения на герцога Каладора вчера рано утром, — объяснила она. — Похоже, герцог и его жена успешно сопротивлялись, хотя мы не обнаружили тела убийцы. Очевидно, сложилась патовая ситуация, и обе стороны исчезли.

«Убийца»? Итак, они пытаются отстаивать версию, будто единственный убийца смог устроить весь тот бардак, следы которого весьма тщательно пыталась уничтожить разведка. Из увиденного прошлой ночью Брент сделал вывод, что тут действовали несколько человек. Неужели министр разведки потребовал его приезда сюда, за сотни миль, только для того, чтобы скормить ему порцию дезинформации? Эта мысль привела его в бешенство. Но Тейлор Эш и в самом деле не был заинтересован в том, чтобы снабжать бывшего шпиона информацией. Он хотел только дирижировать действиями Брента настолько продуманно, насколько это вообще возможно. А лучший способ — это пристегнуть к нему «куратора», который будет выдавать ему любые сказки, какие только сочтет подходящими. Если они смогут контролировать то, что он знает, они смогут контролировать и то, что он делает. В этом и заключалась работа Елены Имбресс — водить Брента на ниточках, как детскую игрушку.

Он чувствовал, что женщину терзают подозрения, но она производила впечатление настоящего профессионала, не способного выболтать нечто полезное по причине неожиданного изумления. Лучше ему хранить свои секреты, а ей свои. Хороший оперативник вполне в состоянии определить, когда от него что-то скрывают. Пока, решил Брент, ему лучше продемонстрировать полную неосведомленность.

— Честно говоря, — заметил Брент беспечно, — я не понимаю, зачем я здесь. Ваши люди, похоже, держат ситуацию под контролем.

— В этом отношении, — резко ответила Имбресс, — не могу с вами не согласиться. Я спорила с Эшем по поводу вашего привлечения, но он, похоже, твердо решил вас подключить. — Она недовольно поджала губы, вспомнив последнее столкновение с министром разведки. — Но вы здесь. Полагаю, мне следует показать вам дом и место, где произошло нападение.

— Почему нет? — легко согласился Брент, стараясь, чтобы голос не выдал его раздражения. — Это во всех отношениях приятное местечко. Если окажется, что герцог убит, возможно, наследники продадут его. Как вы думаете, на сколько этот дом потянет?

Имбресс окинула его мрачным взглядом, развернулась на пятках и вышла из комнаты. Она задалась вопросом, не следовало ли ей той ночью просто пристрелить Брента с крыши, а потом уверить Тейлора Эша, что у нее дрогнула рука…

— Видимо, убийца появился рано утром, — начала Елена, придерживаясь заранее приготовленной истории. — Надеялся застать Каладоров спящими. Очевидно, герцог и его жена ранние пташки, в противном случае мы нашли бы их тела, а не развороченную комнату.

Брент позволил себе роскошь улыбнуться, следуя за агентом вверх по лестнице.

— Итак, где это случилось? Нападение, я имею в виду?

— В хозяйской спальне, — ответила Имбресс, рывком распахивая тяжелую дубовую дверь в эту комнату. — Как видите, здесь было нечто вроде битвы.

Она указала на смятую постель, перевернутый стул, осколки кувшина, валявшиеся возле расцарапанного края стола.

Прошлой ночью комната была в идеальном порядке.

Надо полагать, правительство изменило стратегию.

Они слишком хорошо прибрались в доме, а затем вспомнили о необходимости убедить Брента, что нападение, в конце-то концов, имело место. Итак, рано утром Имбресс организовала локальный беспорядок наверху.

Брент подошел к небольшой картине, косо висевшей над туалетным столиком, — приятный пейзаж, наполненный светом, — и поправил ее.

— Не Казотт ли это? — спросил он самым безразличным голосом, какой только смог изобразить. — Похоже на его работу, но она не подписана. — Он повернулся к Имбресс и обаятельно улыбнулся. — Вообще-то в живописи я не крупный специалист, однако мой помощник, весьма толковый малый, советовал мне вкладывать деньги в Казотта. Старик при смерти, и, разумеется, его работы поднимутся в цене. Вам следует подумать о приобретении одной… Но сколько вам платит правительство?