Евгения Фёдорова - Жертвы времени

Я медленно отнял руку. Приложил ее к лицу, почувствовав тепло крови на коже. Облизал губы. Ненавистный вкус проник в рот. Кровь из носа текла ровными струйками, капая с подбородка, и я наклонился над мостовой, чтобы не запачкать одежду. Смех за моей спиной затих.

Я вытирал кровь рукой и стряхивал на камни, а она все текла. Голову наполнял звон, я брел куда-то совсем наугад, а дети тихо следовали за мной — их башмаки отчетливо стучали по камням улицы.

Дома расступились. Я оказался в просторном дворе перед воротами, там, куда мы приехали… две недели назад! Здесь сильно пахло лошадьми — мочой, навозом и потом, ветер волочил по камням клочки свежего сена, по широкой леваде, огороженной деревянными бортами, бегала кобыла с жеребенком. Чуть поодаль под стеной стояли телеги и небольшой экипаж.

Мое внимание привлек мраморный бассейн, с камней которого катилась, журча, прозрачная вода. Гранитные борта кое-где потрескались и поросли ярким зеленым мхом. Вода, переполняя лохань, сочилась из этих трещин на краях и утекала по желобкам под стену.

Я дошел до бассейна и присел на его край, с ужасом ожидая, что все вокруг вновь начнет рушится, но на этот раз камень молчал, давая мне небольшую передышку.

Я смывал кровь с лица и рук, когда на площадь у ворот выбежал мальчик, тот самый, которого я просил ответить на мои вопросы и, следом за ним, шагая стремительно и широко, вышел Мастер.

На нем были брюки, перехваченные на поясе широким черным ремнем с серебряной вышивкой, такой же, как на ленте, стягивающей мою руку. Свободная черная рубашка с длинными рукавами была аккуратно заправлена.

По твердой походке, по гневному блеску в глазах и быстроте движений я понял, что поступил опрометчиво, отправившись исследовать город…

— Что это ты тут вытворяешь?! — резко спросил маг.

— Не будь таким подозрительным, Мастер, — отрешенно проворчал я. — Вышел прогуляться, но упал, вот и все.

Я зачерпнул еще немного воды из бассейна, глядя, как она окрасилась розовым, и умылся, смывая все текущую из носа кровь.

— Я, видимо, еще не совсем здоров…

— Ты, по-моему, не совсем здоров на голову, если вздумал задираться к Рынце! — раздраженно прервал меня Мастер и потянулся к моей шее. На секунду он сдавил мне глотку под самыми скулами и я покорно сидел, ожидая, что будет дальше. Потом он отпустил, не объяснив, что это было. — Я велел тебе спуститься вниз, а не спать до обеда, и тем более не бродить по городу! Впредь будь внимательнее к тому, что я говорю и старайся не попадаться на глаза опасным людям. То, что у тебя на руке мой знак, не дает никаких прав или гарантий. Лишь наглость в этот раз спасла тебя! Рынца был слишком удивлен твоей уверенностью в праве препираться с магом, потому и отступил. В следующий раз такого не будет. Я дал ему исчерпывающие объяснения о твоей персоне, так что одного недоброжелателя ты уже заполучил.

Я медленно кивнул и хотел стереть кровь, но обнаружил, что она остановилась. Я потер горло. Хороший прием…

— Пришел в себя? — спросил маг, сбавив немного в тоне. Он был не в духе, но отдавал себе отчет, что срываться на найденыше будет просто глупо. Маг никак не мог взять в толк, почему мальчишка не может вести себя соответственно, почему все время ставит его самого в неловкое положение. Сначала перед Советом, теперь перед комендантом города. Он не питал особенно теплых чувств к Рынце, но старался держать нейтралитет, как и большинство остальных магов. Рынца хорошо вел дела города, благодаря его прозорливости у людей Форта было все необходимое и жизнь мерно текла, сытая и спокойная жизнь.

Ох, дело было даже не в Рынце, с которым они переговорили только что на весьма повышенных тонах, а в том, кем теперь является Мастер для других магов. Северный добился невозможного, он склонил на свою сторону почти всех, а слово самого Мастера не значило ничего.

И это при том, что Северный говорил страшные вещи. О том, что люди в своих городах совсем забыли, кому они обязаны жизнью, о том, что рано или поздно эта чума пожрет их всех. Чума равнодушия. Нет, маг дня был прав, но то, что последовало за этими словами сулило смерть и разрушения. Северный сказал, что маги должны изгнать людей из больших городов. Трудно было себе представить, сколько могло погибнуть, но мага дня это не волновало, а когда Мастер воззвал к голосу разума, его осмеяли, ведь он не мог судить отстраненно. Ведь он сострадал человеку города! О, Высшие, какой тонкий расчет, какой выверенный ход, чтобы подорвать его авторитет.

Конечно, его возражения отсрочили неизбежное, нужно было все хорошенько обдумать и это понимал даже Северный, но начало было положено. Начало страшного времени для рода человеческого.

Семь городов будут разрушены, а люди рассеяны по земле. Тогда они обратятся к магам, вспомнят себя и обретут новые душевные силы…

Мастер все вспоминал эти пламенные речи и каждый раз пытался понять, чтобы сказал сам, если бы не был вынужден проделать этот долгий и тяжелый путь бок о бок с человеком города. С колдуном.

Нет, — пытался он убедить себя, — никогда и ни при каких обстоятельствах, он бы не согласился с такими действиями.

А тут еще предмет его бед, вот он, сидит, пожалуйста!

— Вставай, — Мастер отвернулся.

Я покорно кивнул и встал, после чего маг устроил мне короткую экскурсию по городу. Она была сухой и четко давала понять, что я могу посещать только те места, которые он мне показывает.

Длинное двухэтажное здание с узкими окнами подле левады было конюшней. Мне разрешалось брать белого коня, на котором я ехал, но не раньше, чем будет твердая уверенность, что позвоночник мой к этому готов.

Мы очень долго шли по узкой вертлявой улочке, где через дорогу были протянуты веревки, на которых сохло постельное белье и одежда, а у дверей стояли цветочные горшки на высоких ножках, расцвеченные пестрыми петуньями. Улица вывела нас к центру города, где Мастер указал на массивное здание с башней и огромным колоколом. Задрав голову, я долго разглядывал колокол, который казался голубоватым от окислов, и маг, удовлетворенный моим интересом, сказал, что это и есть людское сердце Форта.

— Прости, — признался я, — но что-то я этого не понимаю.

— Просто для людей, — пояснил Мастер, — центр города здесь, на площади рядом с внутренними воротами. Этот колокол никогда не звонит и пусть так и будет.

— Почему?

— Потому, что он предупреждает о беде, — сказал маг раздраженно, словно говорил о чем-то само собой разумеющемся. Он бросил короткий хмурый взгляд вверх и сделал странный знак, сложив пальцы правой руки в горсть и словно отмахнувшись кистевым движением от чего-то невидимого. Должно быть, знак был призван оберегать город или самого мага от опасности.