Константин Ветошко - Три стороны медали

Но не все в отряде сумели устоять перед мощью атаки на свой разум. Когда наложенная целителем защита лопнула, у гвардейцев удар смягчили их амулеты, магов выручила тренированная воля, а вот обычным солдатам пришлось туго. Слева от Торстена один из пехотинцев застонал и стал заваливаться. Из под широких нащечников шлема на кольчугу упали первые капли крови. Норд хотел было подхватить солдата, но помешали щит и обнаженный меч, он замешкался, и пехотинец рухнул на землю.

Торстен не успел даже нагнуться над упавшим, как его бросил на колени сильный удар сзади в голову. К счастью для норда, арбалетный болт лишь скользнул по шлему, не пробив сталь, но от неожиданности гвардеец прикусил язык. Он еще только начал оборачиваться, а Ритал уже страшным ударом кромкой щита отправил в беспамятство спятившего пехотинца с разряженным арбалетом.

Строй императорских солдат распался. Кто-то из них бессильно распластался на земле, кто-то рубился друг с другом, а какой-то пехотинец и вовсе взвыл и слепо ринулся в туман. Гвардейцы защищались от безумцев и не давали им добраться до магов. Один из бойцов скорчился на земле и в ужасе ухватился руками за торчащий в животе арбалетный болт. Он уже не кричал, а лишь обижено скулил, наблюдая, как с каждым толчком крови из него медленно уходит жизнь.

Позади яростно рубящих друг друга пехотинцев возникла фигура октата, он без колебаний оглушил безумцев, а потом ринулся дальше. Торстен с ужасом смотрел на эту жуткую картину, пытаясь понять, что происходит. Рот наполнился кровью, и ее солоноватый вкус заставил норда встряхнуться.

Торстен рывком поднялся на ноги и шагнул к одному из солдат, в чьих широко распахнутых глазах плескалось безумие. Стоило тому сделать выпад, как норд легко отвел яростный, но опрометчивый укол своим щитом и заехал яблоком противовеса пехотинцу по шлему. Но безумец так просто не угомонился, и гвардейцу пришлось нанести еще несколько ударов.

Сильной толчок земли сбил всех с ног, а следом над отрядом засияла багровая сфера, в которой то тут, то там проскальзывали искры. Ментальная магия, постоянно пробовавшая на прочность барьеры воли, была отброшена, и Торстен вздохнул с облегчением. Но кроме гвардейцев и магов на ноги поднялся лишь десяток пехотинцев.

Торстен хотел спросить у Тайми, насколько прочна ее защита, но не успел выдавить и звука, как из тумана прямо за спиной Келя показалась стремительная фигура. Громадная кошка взвилась в прыжке, но оказавшийся рядом Ритал успел щитом прикрыть спину друга и покатился по земле, сбитый с ног хищником. Зато выигранных им мгновений хватило Келю, чтобы развернуться и в упор разрядить арбалет. Болт вошел прямо в глазницу твари, и могучее тело забилось в конвульсиях.

А из багрового мрака к людям уже рвались новые хищники. Торстен с оторопью рубанул напоминавшую человека фигуру, покрытую свалявшейся темной шерстью, и едва не лишился головы от удара еще более жуткой твари, похожей на помесь ящерицы и огромного богомола. Серповидное лезвие разрубило окантовку щита и застряло в досках, а норд вогнал свой меч под край хитинового панциря, прикрывавшего этому созданию грудь.

Из тумана на Торстена ринулась еще одна громадная кошка, но ее приняла в свои объятия внезапно вздыбившаяся земля. Коротко рычание, сменившееся отчаянным визгом, и треск ломающихся костей возвестили о том, что с могучим хищником покончено.

Рядом с Торстеном, обдав его жаром, пронесся огненный шар, лопнувший с оглушительным хлопком и превративший в пылающие факелы сразу несколько тварей, которых сам гвардеец еще даже не успел заметить. Заморгав от яркой вспышки, норд отшатнулся подальше от ревущего пламени и бросился на помощь Риталу, угодившему в объятия к громадному удаву. Вместе с каким-то пехотинцем Торстен успел рассечь змею прежде, чем она превратила гвардейца в мешок переломанных костей.

Вокруг кипела ожесточенная схватка. За туманом и ночным мраком было не разглядеть, сколько хищников атакует лагерь. Твари просто возникали у границ круга света и, презрев страх перед огнем, кидались на людей. Оставшиеся в строю пехотинцы и гвардейцы не давали хищникам добраться до беспомощных товарищей и магов, а адепты стихий помогали им боевыми плетениями. Тарн подскочил к съежившемуся целителю и что-то яростно зашипел ему в лицо, а потом отктат и вовсе ухватил за грудки и встряхнул худосочного лекаря.

— Нужно прорываться, — заорал Кель, пластая клинком отчаянно извивающуюся змею.

— Нет! Сначала этот скаренный костоправ должен привести моих людей в чувство! — командир обнажил меч и присоединился к солдатам, сразу раскроив череп какой-то ящерице.

— Мои силы не бесконечны. Щит от ментальной магии вечно не продержу, — спокойно произнесла Тайми, окатив волной жидкого пламени особо крупную и шуструю кошку, едва не растерзавшую одного из гвардейцев.

— Я сменю, — сплюнул боевой маг земли. — Проклятый водник, не мог даже нормально прикрыть, едва все здесь не остались.

— Дайте мне минуту, и я обеспечу нам передышку! — Тайми отступила за спины солдат, и вокруг нее заплясали искры.

Торстену стало казаться, что все происходящее это просто страшный сон. Окутавшая отряд багровая мгла тумана, лезущие со всех сторон хищники, нескончаемое жуткое шипение, несущееся из джунглей… Оставшихся на ногах солдат было слишком мало, они не могли сомкнуть строй. Торстен, забрызганный кровью с головы до ног, отчаянно рубил наседающих бестий. Многие из них легко могли сбить человека с ног, и бойцам приходилось уворачиваться, чтобы не оказаться на земле.

Натиск тварей не ослабевал, а силы отряда таяли с каждой секундой. Вот один из пехотинцев не успел вовремя отреагировать, и его сбила с ног кровожадно рычащая громадная кошка. Хищника сжала в смертоносных объятиях вздыбившаяся земля, но солдата уже настигли другие твари. Небольшая змейка плюнула ядом в лицо истошно завопившему человеку, а на его ноге сомкнулись челюсти неведомо как забравшегося так далеко от воды крокодила.

Торстен попытался прикончить тварь, но выпад вышел смазанным, и клинок лишь скользнул по прочной шкуре. А сам крокодил, продемонстрировав нешуточное проворство, крутнулся на месте и едва не сломал норду ногу страшным ударом хвоста. В так и не разжавшейся пасти, разбрызгивая кровь, болталась оторванная конечность.

Подскочивший Тарн щитом отбросил прыгнувшую на Торстена крупную ящерицу, незамеченную самим гвардейцем, и вогнал клинок в глазницу крокодилу. Забившийся в агонии хищник вырвал рукоять меча из ладони октата, и уже гвардейцу пришлось рубить удава, обвившегося вокруг ног командира.