Веда Талагаева - Забытая башня

— Да, — вздохнул Кадо, отводя глаза, — Может, тебе перебраться в повозку к Колдуну? И ему было бы теплее, и ты бы отдохнул?

Элиа не ответил, он вдруг скатился с лошади на землю и, тяжело переставляя ноги в снегу, подошел к Ронфу, продолжая его разглядывать. Потом нагнулся и поднял предмет, который выпал у гоблина из кармана. Это была кожаная торбочка, а в ней лежал стеклянный шар, который дала им царица, чтобы разговаривать с ней в пути.

— Ну, конечно! — обрадовано вскочил Ронф, — Если у нас проблемы со всякими мелкими ведьмаками, надо договориться с главной ведьмой! Она жуть какая умная, и мы ей нравимся. Она что-нибудь придумает.

Он схватил из рук Элиа торбочку, достал шар, положил его на ладонь и заорал что есть сил:

— Ваше величество! Ваше величество! Вы там чё спите?

— Вообще-то да, — сказал шар женским голосом, его поверхность засеребрилась внутренним светом, — Что случилось?

— Ого, получилось! — обрадовался Ронф, — У нас много чего случилось, но это потом, когда приедем. А не приедем мы до тех пор, пока не переберемся через речку, которую стережет какой-то Дено из Китара. Он папаша нашего Колдуна, и не должен знать, что случилось с его сыном. Но если мы поедем через его переправу, он нас заметит и начнет задавать вопросы. А отвечать мы не готовы.

— Хм, — голос из шара прозвучал озадаченно, — Насколько я поняла, вам нужно, чтобы родители Юна вас не заметили?

— Да! — хором подтвердили все.

— И только-то, — фыркнула царица, — Не вижу сложности. Я пошлю на Зеленодол снегопад, который сделает вас неузнаваемыми до тех пор, пока вы не проедете мимо замка и не выберетесь из долины. Смело езжайте через переправу, люди Дено и он сам не обратят на вас внимания. И поторопитесь, — голос в шаре стал суровым и властным, — Ждать уже нет никаких сил!

— Как скажете, ваше ведьмачество! — Ронф поклонился шару чуть не до земли и сунул его обратно в торбочку, а торбочку за пазуху, — Тебе не возвращаю, а то потеряешь.

Элиа, к которому были обращены последние слова, не обернулся в ответ. Сопровождаемый Кадо, он забрался в повозку Восточного Колдуна и задвинул занавески на окнах. Взгляды остальных путников омрачились печалью. Небо, между тем, совсем потемнело. С востока приплыли одна за другой сизые снеговые тучи. Они низко нависали над землей, и вскоре над Зеленодолом пошел снег. Он становился все гуще, и, наконец, стал пеленой из тяжелых хлопьев, беззвучно ложившихся на землю. Разглядеть что-либо за этой зыбкой завесой было почти невозможно.

— Ну вот, — одобрительно проговорил Вернигор, бросив еще один взгляд в сторону повозки, — Теперь поехали.

Отряд развернулся и двинулся вдоль берега на восток, туда, где чуть правее находилась переправа через Глантар.

Снегопад становился все сильнее. Он накрыл леса, поля, дороги, исказил и скрыл очертания строений и предметов. На поверхности зеркального стекла теперь не отражалось ничего, только пляска белых снежинок в порывах холодного ветра.

— Ничего себе! Это уже целая метель! — сидевший на полу возле зеркала оборотень зябко поежился, — Чем ближе они будут подъезжать к Ильрагарду, тем сильнее будут чары царицы. Скоро мы вообще можем перестать их видеть. Положимся на шпионов? А если вдруг объявится Гвендаль? Раньше, чем вы рассчитываете?

Эверонт восседал в своем высоком кресле и пристально глядел на снег в волшебном зеркале, словно надеясь проникнуть взглядом сквозь его густой покров. Услышав вопросы оборотня, он лишь небрежно усмехнулся.

— Об этом не стоит волноваться, Зиирх. Наш сбежавший маг оставил нам кое-что. Враны. Помнишь их, оборотень? Они продолжают идти по следу. И окажутся рядом, лишь только Гвендаль появится.

— Ясненько, — оборотень поднялся на ноги, — Пока во мне нет надобности, может, я отдохну чуток?

— Как знаешь, — равнодушно отмахнулся Эверонт и жестом остановил оборотня, когда тот протянул руку к зеркалу, — Оставь. Снег это совсем не то, что солнце. Он успокаивает меня.

За стеклом продолжали кружить и бесноваться на ветру снежные хлопья.

— Нос отмерз! — пожаловался Ронф, — Когда ж это прекратится-то? Хватит уже.

Он давно слез с лошади и тянул ее за повод. Гоблин, конечно, не признавался, но боялся упасть с нее, потому что не мог видеть ничего вокруг из-за сильного снегопада. Точно также поступил и Нок, ворча себе в бороду, и раздумывая, не пнуть ли под зад своего пони, который упрямо отказывался иди вперед. Когда путники выбрались из чащ Зеленолесья на открытую равнину, над Дивным Краем кружила метель.

— И впрямь достаточно, — заметил Орн, натянувший капюшон плаща на самый нос.

Странники ехали, с трудом пробираясь среди глубоких сугробов, согнувшись в седлах под порывами ветра. Только Элиа будто не замечал суровых капризов зимы. Некоторое время назад он выбрался из повозки и пошел рядом, не смотря на уговоры Кадо, просившего его немного поспать в тепле.

— Это бесполезно, — тихо молвил Элиа своему огорченному другу, — Я теряю силы не от усталости. Зеленый камень в руках врагов. Его сила тает, и я вместе с ней.

Повозка слегка отстала от остального отряда, с трудом проезжая в глубоком снегу. Белые эльфийские пони тяжело переставляли ноги среди зимнего бездорожья. Кадо приходилось их уговаривать почти на каждый шаг. Услышав, как Элиа заговорил осмысленно, впервые, после выезда из Парладора, Кадо и сам остановился и замер. Слова Элиа напугали его еще больше, чем молчание. Да и вид у друга был совсем измученным. Кадо решил бы, что Элиа бредит, но его взгляд, полный черноты, был обращен прямо на него.

— Послушай, что я скажу, — продолжал Элиа, взявшись за поводья пони, и задерживая повозку, — Не говори остальным.

— О чем? — спросил Кадо дрогнувшим голосом; он почувствовал, что готов по-настоящему испугаться.

— Ты видишь, что происходит, — тихо промолвил Элиа, опустив голову, но в следующий миг его глаза опять испытующе воззрились на Кадо, — Неведомое зло набирает силу, а мы не знаем, как ему противостоять. Если случится так, что Дивный Край окажется в опасности, только Кристалл Знания может помочь его спасти.

— Но его нельзя собрать вновь, — возразил Кадо.

— Можно, — хрипло возразил Элиа, шагнул к Кадо и с неожиданной силой сжал его руку, — И я знаю, как. Я могу доверить это только тебе. Если понадобится, сделай, как я скажу: собери камни, соедини их в Кристалл, — он опустил голову и тихо, но твердо закончил, — Чтобы взять последний камень… Ты убьешь меня, чтобы освободить зеленый камень и соберешь Кристалл. Обещай.

Стало очень тихо. Слышен был только вой ветра. Отряд отъехал дальше в поле, и друзья остались одни среди белого кружения вьюги. Они с трудом могли видеть друг друга сквозь снежную пелену. Но Кадо чувствовал холодные пальцы, державшие его руку.