Мойра Янг - Неистовая звезда

— Ну, я же говорил, — усмехается Джек.

Я гашу факел и вдруг слышу из бункера какой-то звук. Сердце екает, замирает. А потом бешено колотится. Хватаю Джека за руку, тащу по ступенькам.

Он упирается, морщит лоб.

— Погоди, — говорит он. — Там музыка…

— Нет никакой музыки, пошли уже. Скорее!

Джек вырывает руку из моих пальцев.

— Да послушай же! Похоже, это в белой комнате…

Музыка звучит чуть слышно. Ее ни с чем не спутаешь.

— Джек, мало ли… — начинаю я. Не свожу с него глаз. — Не надо. Это слишком опасно.

Он глядит на меня и срывается с места. Бежит к белой комнате.

Я бросаюсь следом. Мы мчимся по комнатам с койками по сторонам. Музыка знакомая. Я ее уже слышала. Это видения Демало. Он здесь. В комнате. Охранников нет, дверь бункера распахнута настежь. Кто другой пошел бы разведать, в чем дело. Но Демало не такой. Он с нами играет. Завлекает нас в западню.

Джек берется за ручку двери одной рукой, в другой держит арбалет наготове.

— Джек, осторожно! — шепчу я.

Он гасит факел. В кромешной тьме я крадусь вперед, по стеночке. Мой арбалет тоже наготове. Горло сжимает от страха.

Джек приоткрывает дверь. Сквозь щелку видна тоненькая полоска света. Она медленно расширяется. Нежное сияние отгоняет тьму. Свет, птичье пение, сладкая музыка струнников. И все. Ничего больше — ни криков, ни шума.

— Саба! — окликает меня Джек.

Я быстро подбегаю к нему, тревожно озираюсь. В арбалетах нет нужды. Кроме нас, в комнате нет никого. Джек удивленно оглядывается по сторонам. Я тоже, но по другой причине. Вокруг нас на стенах занимается заря. В неподвижном тяжелом воздухе звучит музыка.

Свет становится все ярче и ярче. Желтый, золотой, как ясное утро. Музыка делается громче, быстрее. Стены будто оживают. Джек ошеломленно глядит на них. И вдруг, как в прошлый раз, мы парим над зеленой равниной, смотрим на нее сверху, будто птицы.

— Что это? — спрашивает Джек.

Огромные стада бизонов несутся по степи, вдали высятся горы со снежными шапками на вершинах. Чудесно. Невероятно. Невозможная красота. В прошлый раз я разрыдалась. На этот раз я не плачу. Это видение Демало, но без Демало.

— Не знаю, — говорю я.

Косматые большерогие звери прыгают по скалам. Джек тянется их потрогать. В прошлый раз мне тоже хотелось к ним прикоснуться.

— Никакие это не видения, — разочарованно говорит он. — Это выдумки Разрушителей. Технология. Вот гад, все врет.

Он ощупывает стены, по которым летают орлы. Хочет понять, как это работает. Не обращает внимания на картины исчезнувшего мира, не изумляется, как я.

— Может быть, в стенах хранятся воспоминания о прошлом, — бормочет Джек. — И что-то их заставляет проявиться. Как с огоньками. Они от нашего движения загорелись. Но это само заработало. Что же произошло?

Что-то заставило их проявиться… Свет. Воспоминания. Внезапно я вспоминаю светящуюся точку на потолке.

Она разгорается. В темноте слабо сияет бледный луч. Я различаю Демало. Он стоит в центре комнаты. Держит высоко над головой прозрачный кристалл, будто стеклянный. Луч падает на кристалл, и тот начинает светиться розовым. Не только кристалл, всю комнату заливает розоватое сияние. Крепнет, становится ярче. А птицы всё поют.

Демало сейчас нет. И кристалла никакого нет. Но птицы все так же поют. На стенах комнаты все так же разгорается сияние дня. Я выхожу на середину комнаты, прищуриваюсь, разглядываю потолок. В комнате светло, видно плохо, но все же я снова нахожу светящуюся точку в куполе, прямо над головой. Если не знать, что она там, ни за что не рассмотреть.

— Джек, а может, это потому, что снаружи рассвело?

Он подходит ко мне, всматривается в потолок.

— Ты гений, — говорит он. — Наверное, они от дневного света проявляются. Как-то он сюда попадает. По трубе или еще как. Надо же! Как ты догадалась на потолок посмотреть?

— Не знаю. Посмотрела вверх, и все.

Музыка продолжает звучать. Исчезнувшие звери исчезнувшего мира снуют по стенам. Летают в небесах. Плавают в озерах, реках и в Большой воде. Демало назвал ее океан. Море. Вот уж не думала, что снова все это увижу. Мое сердце распахивается, чтобы вместить в себя чудесные картины. Жадно. Ненасытно. Хорошо, что не надо скрывать свои чувства. Вроде как я вижу все это впервые.

— Чудеса расчудесные, — говорю я. — Даже представить невозможно.

— Ага, чудеса, — вздыхает Джек. — Только Демало здесь ни при чем. Если они проявляются от дневного света, то это случается каждый день. Тоже мне Указующий путь! Мошенник он, врун отъявленный!

— Он про все наврал…

— А чего ты так удивляешься? Вранье — это еще не самое страшное.

Тем утром мы сидели на мягкой луговой траве у бункера. Управители, Демало и я. Ветерок мне слезы высушил. А Демало говорил, как однажды утром услышал музыку в шепоте ветра.

На рассвете нового дня было мне видение. Свет лился сквозь меня, как и вы видели сегодня. Матушка-Земля явила мне невообразимые чудеса нашего мира, каким он был когда-то. Она открыла мне мое предназначение. «Ты — Указующий путь, — сказала она. — Я избрала тебя, чтобы ты меня исцелил».

Мы все ему поверили. Потому что он и сам в это верит. Он так часто про это рассказывал, что для него это стало правдой. Поверил в собственную ложь. Я задумываюсь, как скоро это случается.

— Да, изрядно он навыдумывал, — говорит Джек. — Мечта о возрождении Матери-Земли. Геройский Демало и его чудесные видения.

Люди на стенах ходят, бегут, танцуют. Все они давно исчезли. Их давно забыли. О них никто не горюет. Разрушители. Сейчас они живут для меня с Джеком. Я вспоминаю про десять скелетов на койках. Кто они были — мужчины, женщины? Дети? Однажды они захлопнули дверь в бункер и заперлись внутри. Наверное, знали, что их убежище станет их могилой. Знали, что больше никогда не увидят неба.

Внезапно меня осеняет.

— Они связаны!

— Кто связан? — спрашивает Джек.

— Кладовая с семенами и эта комната. Разрушители ее для нас оставили. Для потомков. А сами улеглись на койки и померли. Надеялись на то, что однажды все это найдут. Это подарок будущему. Чтобы можно было начать все сначала. Только подарок не для таких, как Демало. Нет, это подарок для всех нас. И для людей, и для самой земли. Для всех живых существ. Не для избранников, а для всех. На общее благо. Все это нужно употребить с пользой, справедливо. Вот про что говорят видения. Ты погляди!

На стенах дети и старики. Сильные помогают слабым. Здоровые ухаживают за больными. Все люди вместе, самые разные.

— А Демало это присвоил. Украл. Никакой он не провидец. Вор проклятый. И врун.