Лорел Гамильтон - БОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОСТУПКИ

Рука Дойла напряглась на моей руке, а Холод придвинулся ближе. Так

они говорили мне не говорить ничего вне двора, но королева никогда не

беспокоилась, когда я говорила о некоторых вещах.

— И от их сторонников, никогда не забывай их сторонников, я никогда не

забуду, — сказала я.

Он посмотрел на Холода и Дойла и спросил:

— Они мучили тебя прежде, чем стали твоими возлюбленными?

Я покачала головой.

— Нет, я бы не взяла в возлюбленные того, кто когда-либо поднимал на

меня руку.

— Ты проредила ситхен неблагих. Они все приехали в Лос-Анджелес с

тобой. Кто, из оставшихся, мучил тебя?

— Я забрала только стражей, не придворных, — сказала я.

— Но все стражи благородные сидхе, или они не достойны стражи королевы

или короля.

Я пожала плечами.

— Я призвала к себе тех, кто принадлежит мне.

Он снова опустился на колени, но гораздо ближе к моим ногам, так что

мне пришлось побороться с собой и не отшагнуть. Раньше такого не было,

но почему-то в этот миг меня хотелось быть королевой, в которой

нуждался Фё Дэрриг. Дойл, казалось, почувствовал, что я думаю, потому

что он положил мне на спину руку, помогая оставаться на месте. Холод же

просто придвинулся ко мне так, что почти прижался, но он ставил свои

руки свободными, чтобы в случае чего достать оружие. На людях, они

старались оставить хотя бы одного из них свободным для защиты, хотя

зачастую было трудно одновременно успокаивать и охранять меня.

— Ты не позвала рыжих людей, королева Мередит.

— Я не знала, что они мои, иначе позвала бы.

— Мы были прокляты, и наши женщины сломаны, так мы не хотели быть

людьми. Неважно насколько мы долговечны, рыжие люди вымирают.

— Я даже намека никогда не слышала, что у рыжих людей есть

женщины, или что их проклинали.

Он перевел свои черные глаза с Дойла на меня.

— Спроси его, что я говорю правду.

Я посмотрела на Дойла. Он просто кивал.

— Мы и Красные Колпаки почти уничтожили сидхе. Мы были двумя

гордыми расами, и мы существовали на кровопролитии. Но пришли

сидхе, чтобы помочь людям, спасти их. — Его голос был плон горечью.

— Ты убил бы каждого мужчину, женщину и ребенка на островах, — сказал

Дойл.

— Может быть, мы хотели этого, — сказал он, — но это было наше право. Они

поклонялись нам прежде, чем стали поклоняться тебе, сидхе.

— И что же это за бог, если он разрушает тех, кто поклоняется ему, Фё

Дэрриг?

— А что за бог, который потерял всех своих последователей, Ноденс?

— Я не бог и никогда им не был.

— Но все мы думали, что мы ими были, Мрак? — Он снова тревожно

хихикнул.

Дойл кивнул, его рука на моей спине напряглась.

— Мы много в чем ошибались.

— Да, это так, Мрак. — Фё Дэрриг казался грустным.

— Я скажу тебе правду, Фё Дэрриг. Я забыл тебя и твоих людей, забыл, что

случилось так давно.

Он посмотрел на Дойла.

— О, да, сидхе делают очень много вещей, о которых просто забывают. Они

умывают свои руки не в воде и даже не в крови, а в забвении и времени.

— Мередит не может сделать то, что ты хочешь.

— Она — королева слуа, и в шаге от того, чтобы стать Королевой Неблагих.

Коронована волшебной страной и Богиней, вот чего ты заставил нас

ждать, Мрак. Ты и твой народ. Мы же были прокляты быть

неназванными, бездетными, бездомными, пока королева, коронованная

справедливой Богиней и самой волшебной страной, снова не даст нам

имена. — Он посмотрел на меня. — Это было проклятием — оставить нас

навсегда безымянными. Это был способ мучить нас. Мы прибывали к

каждой новой королевой и просили нам вернуть наши имена, и они все

отказывали.

— Они помнили, кем были рыжие люди, — сказал Дойл.

Фё Дэрриг обернулся и поднял голову к Холоду.

— А ты, Смертельный Холод, почему молчишь? У тебя нет своего мнения,

или только то, что Мрак говорит? Был слух, что ты его замена.

Не уверена, что Холод поймет, что последняя часть была насмешкой.

— Я не помню судьбу рыжих людей. Я просыпался, чтобы перезимовать,

когда твои люди ушли.

— Правильно, правильно, как только ты был крошечным Джекки

Фростом, все лишь еще одним из слуг при дворе Королевы Зимы. — Он

кивнул и снова уставился на Холода. — Как ты превратился в сидхе, Холод?

Как ты получил столько силы, пока остальные ее только теряли?

— Люди верят в меня. Я — Джек Фрост. Они говорят, они пишут книги и

сказки, их дети смотрят в окна и видят морозные узоры на стеклах и

думают, что это сделал я. — Холод сделал шаг к стоящему на коленях