Диванный Маленький - Род Ллевелин

По гостиной пронеслись уважительные возгласы — специальность была очень сложной и достаточно редкой.

Дело в том, что более умные (потому как здоровые и следящие за наследственностью) потомственные маги старались развить в первую очередь Родовые способности, а уж потом, если оставалось время… Магглорожденные же обычно до поросячьего визга радовались тому, что просто стали магами. Потом они шли по одному из сценариев: пытались догнать потомственных (безрезультатно, как правило), либо становились своеобразными паразитами между магическим и маггловским миром. Хитрый и беспринципный маг, даже очень слабый, мог существовать таким образом вполне безбедно, практически не прикладывая усилий. В итоге, многие профессии стали в Англии редкими.

— Лорд Ллевелин, — спросил Теодор Нотт. — Вам не кажется, что с этим Турниром что-то не так? Точнее даже — совсем не так…

— Кажется. Я практически уверен, что в этом году мы опять увидим целый каскад «случайных совпадений». Прошу всех держаться как можно дальше от всего этого — ибо не уверен, что вы «это» переживёте.

— Настолько всё печально? — внимательно посмотрел на меня Нотт.

— Если уж Поттер оказался Чемпионом, и Дамблдор был в этом явно заинтересован — мог ведь отказаться от участия как магический опекун, то ожидать я могу чего угодно.

— Стойте, а откуда вы знаете, что именно Дамблдор магический опекун Поттера. Тот и сам не знает — кто его опекает.

Я оглянулся — слизеринцы внимательно на меня смотрели, ожидая ответа.

— Да вы что — думать разучились?! — ошарашенно сказал я. — Чтобы Альбус выпустил его из рук… Попробуйте представить его логику, и всё станет ясно.

Лицо у старшекурсников (младших давно погнали из гостиной) стали задумчивыми.

— Ладно, юноши и девушки. В медицинское крыло свои артефакты я передал. Теперь настал черёд слизеринской гостиной. Держите.

С этими словами я начал доставать из Сундука домашнюю выпечку, сладости из Кер-Сиди и, разумеется, сливочное пиво, разумеется — только потому, что этот молочный коктейль был очень популярен здесь, так что я просто закупил 2 десятка ящиков всех сортов. С моими доходами такие мелочи не актуальны и да — снова всё та же психология. Пусть они воспринимают меня как доброго дядюшку.

Глава седьмая

С самого утра я «Танцевал» с мечом, пытаясь зацепить своего тренера-вассала. Пока безрезультатно.

— Милорд, Судя по всему, вы затормозили в развитии, — сказал Мабон, когда мы закончили.

— Вам нужно сразиться с сильным противником без всякой магии, а то вы просто не понимаете всей сути Танца.

— Неважно, я же не воин.

— Важно, — упрямо сказал вассал.

— Это отражается на вашем поведении, и вы перестаёте понимать — когда опасность настоящая, а когда мнимая. Нужно как следует подраться, встряхнуться — под контролем со стороны.

— Ладно, после Турнира обсудим твои слова. Сейчас мне просто некогда.

Мабон коротко поклонился и пошёл заниматься с Ученицей — Гермионой. Она-то была настоящим талантом и обещала стать отменным Мечником.

После разминки я умылся, торжественно оделся, заплёл волосы по всем правилам и аппарировал к Хогсмиту. Тремудрый Турнир начинался именно сегодня.

Лорд Ллевелин, появившийся в Хогсмите, был одет по всем правилам хорошего тона — кельтского. Сапоги, плед, длинные — до колен, волосы, заплетённые в сложную прическу, меч на поясе и копьё в руке. Члены делегаций и гости дико косились на него, искренне не понимая — почему тот не хочет выглядеть «как все». Постоянно забывалось, что традиция рядится «под магглов» есть исключительно у англосаксов и небольшой части Европы, которая находилась под их контролем.

Делать замечание могущественному — дважды Мастер в 19 лет (!), магу они не решались. Тем более, местные уже успели просветить их, что лорд Ллевелин — упёртый консерватор, способный «бодаться» по этому поводу с Дамблдором или вовсе — затеять поединок. Мастер Рун и Мастер Артефактор — очень неудобный противник для любого дуэлянта. Особенно неприятно было, что Ллевелин не признавал дуэльные традиции Европы и предпочитал использовать старинные, где современные маги чувствовали себя неуверенно.

Кельт откровенно дико смотрелся на фоне английских и европейских магов, наряженных в достаточно условные мантии и не менее условные маггловские наряды. Впрочем, дикость эта была вполне естественной с точки зрения самой магии (поскольку любая мелочь в традиционном наряде имела своё, немаловажное значение) — в отличие от нарядов некоторых англичан, нарядившихся в маггловскую одежду, но таким образом, что любой маггл принял бы их за явно нездоровых личностей. Дамы оценили суровую красоту и предельную брутальность, принявшись подавать знаки, которые кельт просто проигнорировал и судя по всему — даже не понял…

Поздоровавшись с Малфоями, Ноттами и другими знакомыми, я занял своё место на трибуне для почётных гостей. На стадионе были видны драконы и судя по всему — они и есть испытания или по крайней мере — часть его.

— Как я понимаю, драконов нужно убить? — спросил я у Люциуса.

— Им оружие дадут или разрешат пользоваться магией?

Малфой как-то дико посмотрел на меня. Я продолжил, постепенно воодушевляясь:

— Мне тренер сегодня посоветовал как следует подраться, а то «застоялся» я. Дракон бы как раз подошёл: копьё есть, левитировать умею самостоятельно. Было бы здорово!

— Талиесин, — сказал Люциус каким-то странным голосом.

— Если бы мы не были знакомы столько лет…

— Нет, — вмешался в беседу лорд Нотт.

— Достаточно просто украсть яйцо из гнезда — это драконицы.

— Да организаторы что — спятили? — Возмутился я. — Они же потом свихнутся. Охранять потомство у дракониц — самый важный инстинкт.

— Яйцо не настоящее, — успокоил Нотт.

— Вы это драконицам докажите — у них инстинкты! Не покалечат или не убъют сейчас — аукнется потом.

— Ты в этом уверен!? — быстро спросил Нотт, отбрасывая формальности.

— Да разумеется — у клана супруги собственный драконятник!

— Спасибо за информацию, — задумчиво произнёс Люциус. — Не знаю — где и как, но она точно пригодится.

Нотт хищно усмехнулся:

— Я уже знаю — как. После объясню.

Ну, мне и так было понятно — Дамблдор и его креатуры Уизли, да и другие подопечные непременно пострадают. Надеюсь.

Наконец ожидание прекратилось и Дамблдор начал говорить речь: долго, красиво и совершенно «ни о чём». К сожалению, после него «отметились» Каркаров с мадам Максим и Людо Бэгмен.