Владимир Васильев - Идущие в ночь

Ну и мысли у меня с утра! Уж не звёзды ли мне голову замутили?

Спустя некоторое время до меня дошло, что место, на котором вчера остановился я перед превращением, и нынешнее место не очень-то отличаются. Собственно, это одно и то же место. За прошедший красный день мы ни на шаг не приблизились к У-Наринне. Даже к джерхову каньону не приблизились. А время ушло.

— Болван ты, братец Тури, — сказал я карсе. — Время-то идёт? Знаешь, что Унди в Джурае говорил, когда нас стража в подземелья тащила? «Раньше сядешь — моложе сбежишь».

Впрочем, до подземелья они нас не дотащили…

Спутник-карса невозмутимо глядел на меня. Поднявшийся Меар метал лучики в начищенные бляшки ошейника, и они сверкали маленькими синими огоньками.

Есть мне не хотелось совершенно — то ли Вулх поохотился во время Четтана, то ли Тури накормил. Спасибо ему, если так. Значит, можно сразу же отправляться в путь. Навёрстывать упущенное. За двоих ехать. Ладно, хоть конь отдохнул…

Я затоптал костёр и вскочил в седло. На запад.

— Вперёд, Ветер!

Краем глаза я заметил, что карса осталась неподвижно сидеть под стройным молодым игольником.

Потом я раза три замечал её в зарослях. Рыжая шкура мелькала впереди, словно тень призрака, и снова бесследно растворялась в окружающем подлеске. Интересно, Вулх тоже чувствует себя в лесу как дома?

Потом я задумался — а как это, «как дома»? Люди так говорят. Но ведь я… ведь мы с Тури не люди. Поэтому у нас нет дома. Или здесь, в диком безлюдном лесу, и есть наш дом?

Я не знал ответа.

Ещё до полудня лес стал редеть. Сосны и игольники становились всё ниже, пока не превратились в молодые пушистые деревца, едва доходящие Ветру до брюха. А потом и вовсе исчезли. Из сухой, местами растрескавшейся земли там и сям торчали острые каменные обломки. Ветер умело и аккуратно огибал их. Правильно, коняга, береги ноги…

Тень передо мной неумолимо укорачивалась, пока вовсе не скорчилась и не уползла под ноги Ветра. Миновал полдень. Меар клонился к западу. Я держал повод левой рукой, а в правой привычно вертел пару метательных шариков. Иногда я оглядывался — карса шныряла неподалёку. Её рыжая шерсть сливалась с каменистой почвой не хуже, чем со старой хвоей подлеска.

У текущего на юг ручья я придержал коня. Соскочил на землю, приблизился к каменному ложу ручья. Уже присел, чтоб зачерпнуть ладонью чистой проточной воды, и тут заметил, что ближний ко мне берег ручья выглядит как-то неправильно. Да и дальний, что в трёх шагах, тоже неправильно.

На дальнем берегу обнажилась малая часть русла, не шире ладони, а на ближнем, восточном, вода немного наползла на берег и текла там, где ещё недавно было сухо. Словно ручей передвинули чуть в сторону.

Некоторое время я тупо соображал, что бы это могло означать, потом вздохнул и решил, что с загадками Диких земель пусть разбирается Лю-чародей, если будет охота. А мне недосуг.

Я напился, сменил воду в мехе, напоил Ветра. Спутник-карса тоже опустил усатую морду к воде и принялся лакать — чуть выше по течению. Ну-ну… Чистюля. Специально обошёл стороной, чтоб не пить ниже. Вельможа, прям, Тьма-перетьма!

И снова потянулись навстречу пустоши, дикие и безлюдные. А какими ещё могут быть пустоши в Диких землях? Дикими и безлюдными. Ну, неприветливыми ещё. Или — продуваемыми всеми ветрами. Кстати, ветер действительно усилился, правда, дул точно в спину, а это не слишком страшно. Из-под ног Ветра дважды вспархивали стайки каменных куропаток, и я на всякий случай перехватил метательные шарики поудобнее. Вскоре куропатки снова веером порскнули из россыпи округлых сероватых валунов, и я с силой метнул шарики в стремительные крылатые тени. Один из шариков нашёл цель и подбитая куропатка, сложив крылья, упала в стороне. Вот и ужин, — обрадовался я. Прицепив добычу к седлу, я отыскал шарики и продолжил путь.

Вообще-то пустоши отнюдь не были пустыми. То и дело я замечал следы диких быков — похоже, здесь обитало большое стадо. Конечно, оно кочевало, потому что в пустошах травоядным нелегко отыскать корм. А раз стадо — значит недалеко ошивались и хищники, вулхи, например. Или фырканы. Непременно — шакалы-падальщики. Птиц всяких пропасть. Изредка попадались на удивление здоровые норы под камнями, уж и не знаю, кто такие отрыл. Вильты, что ли?

Я радовался только одному: что не встречаю следов присутствия человека. Как-то не хотелось мне встречаться с людьми… Из-за моего спутника-карсы. Неосторожен он, по-моему. И, конечно, догадался, что я — тоже оборотень. Интересно, он тоже думал, что оборотней противоположного цикла не существует? Я, вот, был убеждён. Непонятно, правда, с чего. В общем, с людьми мне встречаться совершенно не хотелось. До самой У-Наринны.

Как выяснилось, зря я надеялся. Еле слышно свистнуло лассо, и мои плечи охватила прочная верёвка толщиной с земляного червя. Рывок — я отправился проверять твёрдость окрестных земель.

Земли оказались настолько твёрдыми, что некоторое время после удара я не мог вдохнуть. Лассо прижало руки к бокам, и когда способность двигаться вернулась ко мне, я проворно перевернулся на бок, преодолевая сильное сопротивление натянутой верёвки. Вот он, неведомый враг.

Невысокий человек в одежде из бычьей кожи держал в руках дёргающийся конец лассо. На боку у него висел короткий изогнутый меч без ножен, за спиной торчали из колчана оперённые стрелы, хотя самого лука я не увидел. Наматывая лассо на локоть, человек стремительно приближался ко мне.

И тут во всей красе показал себя вороной. Словно степной вихрь налетел он на врага, сбил с ног, и растоптал копытами. Лассо сразу ослабло и бессильно легло на камни, словно мёртвая змея. Я напрягся, вывернул руку и сумел кое-как освободиться от захвата. Встал, держась за ушибленный бок.

Несколько всадников во весь опор летели ко мне.

Рука сама скользнула в рукав, извлекая гурунарский метательный ножичек. Меч бы… Надо подобрать у затоптанного лассометателя, если своего опять нет.

Я метнулся и сорвал с трупа изогнутый клинок. Обычная варварская железяка, кое-как заточенная, не чета вчерашнему седому хадасцу. Тьма, ну и урод же у меня в спутниках! Такой меч прошляпил куда-то… Где он сам, кстати? Думает помогать, или нет?

Едва всадники приблизились, рыжая молния метнулась из-за камней на переднего варвара и вышибла его из седла. Зацепившись ногой за стремя, человек потащился по камням, воя от боли. Камни вскоре стали окрашиваться красным, а бессвязные крики оборвались. Второй конь, почуяв карсу, шарахнулся в сторону, унося седока, бессмысленно размахивающего мечом.

Осталось трое. Что ж, неплохо, Тури! Спасибо и на том.