Александр Сухов - Чужая

— Конечно, голубчик, можешь со своим напарником отправляться домой. Отлежись, слабенький раствор марганцовочки прими внутрь для дезинфекции кишок, на лоб непременно мокрое полотенце положи. Эвон, какие погоды стоят. Африка. Не мудрено, что у многих голова болит. Непривычные вы славяне к такому климату.

Я сердечно поблагодарил Альмансора за заботу и добрый совет и, пока начальство не передумало, поспешил удалиться.

Первым делом предупредил стажера, чтобы собрал все необходимое и ждал моего звонка. Затем открыл дверцу личного сейфа и выгреб оттуда всю имевшуюся в моем распоряжении лагорийскую наличность (три империала и два десятка синедролей), энергетический меч, и несколько полезных амулетов. Все это распихал по карманам. Немного подумав, заплечную кобуру с дезинтегратором решил оставить — на Лагоре разборки с применением столь убойных штуковин категорически запрещены, также как и ношение оных без специального разрешения.

То же самое я посоветовал сделать Квагшу.

Следующим пунктом моего маршрута был архив. Изнуренный бумажной работой сверх всякой меры Андрей, был бесконечно рад принять мое предложение прогуляться, а заодно пообедать. По дороге я прозрачно намекнул, что хотел бы перемолвиться с ним парой слов в конфиденциальной обстановке.

Решили поболтать в служебном туалете. В туалетной комнате и кабинках никого из сотрудников «Линии» не оказалось, и я с легким сердцем запер шпингалет входной двери, чтобы нам никто не помешал. Кому приспичит — сбегают на другой этаж. По привычке извлек из кармана мобильный телефон и активировал встроенный в него детектор мнемонических колебаний. И не зря. Интуиция и на этот раз меня не подвела. На дисплее высветилась синяя стрелка-указатель и развернулась в сторону писсуаров, выстроившихся в ряд вдоль белоснежной кафельной стены.

Вот черт! Не в сливных же трубах кто-то прячется. Но тут мой взгляд упал на висящий под потолком массивный короб воздуховода, а до слуха донеслись легкие царапанья и попискивания. Фу! С облегчением вздохнул, совсем забыл об этих пронырах чуфарях.

Прихватил стоявшую в углу швабру, подошел поближе к коробу и, врезав плашмя по оцинкованной железяке, в категоричной форме обратился к любителям подслушать чужие разговоры:

— Эй, шантрапа! Чтоб сию же минуту духу вашего здесь не было! Вам ясно, мелочь пузатая?!

В ответ послышалось довольно громкое будто горное эхо, многократно отраженное от скал:

— Лист плохая! Чуф, чуф, чуф. Плохая Федя! Мы тебя не любить! Не любить! Не любить! Чуф, чуф, чуф… Плохая, плохая, плохая Федор!

Забавные существа эти чуфари — небольшие пушистые шары, размером с мячик для пинг-понга. Шумные, драчливые, любопытные. Название получили от постоянно издаваемого характерного звука «чуф, чуф, чуф». По отдельности глупы и беспомощны до такой степени, что не способны даже прокормить себя. В количестве двух десятков и более составляют некое подобие коллективного разума. На Перепутье с незапамятных времен. Откуда появились, никто не знает. Поначалу опасались их активной экспансии в Большой мир, но земные условия чем-то не приглянулись чуфарям, и они не продвинулись далее Перепутья. Живут в воздуховодах и коммуникационных шахтах. Питаются, чем бог послал: объедками, полиэтиленовыми пакетами, тряпками, бумагой, окурками, короче говоря, любой органикой, но без разрешения ничего не трогают, иначе от нашего архива уже давно остались бы рожки да ножки. Бесконтрольно не размножаются, каким-то образом сами регулируют свое поголовье. Страшно болтливы и навязчивы. Узнав какой-нибудь секрет, тут же спешат поделиться со всем Светом, поэтому все наиболее важные служебные помещения оборудованы специальными отпугивающими системами. Ветераны рассказывают, что этих забавных крошек несколько раз пытались отловить и выдворить в какой-нибудь приличный мир по их выбору, но доброхоты из местной «лиги защиты мелких» каждый раз предупреждали их о готовящейся акции. Чуфари затаивались и появлялись на люди только после отмены приказа об их отлове. По большому счету, от этих тварюшек была определенная польза: на Перепутье никогда не водились крысы, тараканы и прочие «домашние животные». Чуфари ревностно оберегают свою территорию от вторжения конкурентов, для этого у них вполне хватает ума и возможностей.

Похоже, чуфари и не собирались реагировать на мое грозное предупреждение, поскольку короб воздуховода по их глубокому убеждению был их суверенной территорией. Пришлось мне еще раз постучать по нему шваброй и от прямых угроз перейти к военной хитрости:

— Эй, братва! Какому клану принадлежите?

— Кухана чуф, чуф, чуф — донеслось из-за вентиляционной решетки.

— Кухана, говорите? Знаю Кухана лично, славный парень и боец отменный. Прочие клановые ему в подметки не годятся.

В ответ на мою откровенную лесть, послышались восторженные возгласы:

— Федя моя похвалила! Наша вся похвалила чуф, чуф, чуф! Кухана любить Лист! Большая Лист — друг чуф, чуф, чуф…

— Вот что, храбрые чуфари, — я продолжил развивать установившиеся между нами доверительные отношения: — В курилке полная урна окурков и народу никого. Через пять минут туда нагрянет Наталья и если вы не поторопитесь, лакомства вам не видать, как мне — своих ушей.

В вентиляционном коробе восторженно взвизгнули:

— Федя добрая! Мы любить Федя чуф, чуф, чуф!

Мгновение спустя стук множества коготков возвестил о том, что моя хитрость сработала. Вообще-то окурки — едва ли не самая лакомая приманка для чуфарей. А упоминание о самом ненавистном для них существе — уборщице Наталье, которая не жалует этих мелких пакостников, за вечный бардак, после них остающийся, и отправляет вкусный мусор в горнило универсального утилизатора, вовсе подвигло братию в срочном порядке покинуть родной короб и отправиться навстречу захватывающим дух приключениям и возможным схваткам с конкурирующими кланами. Вот это жизнь! Полная авантюр, опасностей и адреналина жизнь. Обладай я талантом определенного свойства, непременно написал бы грандиозную сагу об этих существах в стиле «Властелина Колец» или еще какой знаменитой эпопеи, благо порассказать всем желающим о своих подвигах реальных и выдуманных чуфари большие любители.

— Ну все, Андрюха, — обратился я к своему спутнику, — как минимум полчаса эти парни будут заняты мародерством. У меня к тебе есть одна просьба личного, так сказать, свойства.

— Федор Александрович, для вас все, что угодно.

— Для друзей я обычно либо просто Федор, либо Лист. Оба погоняла равнозначны. Поэтому прошу обращаться ко мне именно так и только на «ты». Не люблю, понимаешь, этих «выканий» с именами и отчествами. Так что, брат, привыкай.