Ксандр Лайсе - Я вышла замуж за сатану

— Милая, — уверенность в себе вернулась к колдуну. — Успокойся. Я знаю, как с ними справиться, — успокаивающе проговорил он. — Я с ними разберусь, и…

— Да? Для начала объясни, кто они! — не опуская пистолета, Саша вытерла о плечо опять набежавшие слёзы.

— Завистники, — трагически вздохнул Карро. — Мир полон завистников. А эти… — он с презрением надул губы. — Эти колдуны — они просто менее сильные… Я сильнее, и я разберусь с ними. Я обещаю. Ну, давай сюда пистолет, — лжедоктор протянул ладонь. — Давай. Ты же знаешь, я могу забрать его сам, — его голос зазвучал угрожающе. — Просто не хочу делать больно моей девочке. Ну?

— Ты правда сможешь с ними разобраться? — спросила девушка, делая шаг в его сторону.

— Разве я когда-нибудь проигрывал? — поинтересовался Карро с самодовольной улыбкой.

Слёзы окончательно затопили глаза Саши, и она, уронив на пол оружие, бросилась к мужу.

Глава 12

Небо совсем не походило на небо. Серо-голубые, шоколадно-коричневые и песчано-жёлтые разводы, порывавшие его, не напоминали облака даже при самом беглом взгляде. Больше всего они были похожи на круги побежалости, которые неизвестно почему сменили цвет, или — на неправильные узоры в чреве распиленного самоцвета. В пользу последнего говорила и их полная неподвижность.

Солнца нигде не было видно, однако странный туманный свет, источник которого невозможно было определить, с успехом заменял отсутствующее на небе светило. В его лучах было отчётливо видно не только ближайшие обломки красноватых скал, громоздящиеся друг на друга возле самого обрыва, составлявшего часть русла огромного водопада, но и сам водопад, и точно такие же, лишь слегка прикрытые водяной дымкой скалы на дальней его стороне, а так же — массивные тёмно-зелёные постройки какого-то замка или города, возвышающиеся над простёршейся до горизонта равнине, в которую бесшумно низвергался поток воды.

Широкая величественная река, в которую превращался внизу водопад, чуть заметно изгибаясь, пересекала равнину, и как раз напротив странных зелёных зданий на её глади виднелось едва различимое пятнышко лодки.

Огромный песочного цвета бык с невозмутимым видом бродил возле самого обрыва, то и дело пощипывая редкие жёсткие травинки, торчащие между камней. Его чёрные копыта дробили небольшие комки сухой глины на ещё более мелкие крошки, которые вместе с песком и камешками срывались вниз и исчезали в беззвучном потоке. Такая опасная близость к краю, похоже, совсем не беспокоила животное. Водяная пыль серебристыми блёстками оседала на его лоснящейся шкуре. Время от времени зверь поворачивал украшенную внушительными рогами голову и поглядывал тёмным умным глазом в ту сторону, где, свесив в пропасть ногу в ковбойском сапожке, сидела его хозяйка.

Астарта в своём неизбежном стэтсоне живописно расположилась на самом краю бездны. В воздухе перед ней висел плоский, похожий на экран прямоугольник, заполненный постоянно меняющимися цифрами, надписями и символами. Когда её пальцы касались символов на экране, те начинали светиться ярче. Некоторые из них девушка перемещала с места на место, другие — просто щёлкала ногтем, и тогда знаки исчезали, уступая место новым цифрам и надписям. Порой Астарта убирала от экрана руку, чтобы полюбоваться результатом работы, а потом вновь принималась за дело.

Увлечённая своим делом, девушка не заметила, как среди скал за её спиной появилась чья-то фигура. Она обернулась лишь тогда, когда пасшийся у водопада бык предостерегающе заревел, сообщая хозяйке о нежданном визитёре.

— Обживаешься? — не без иронии поинтересовался Розье, подходя к Астарте.

— Ты обещал, что они разведутся, — не отрываясь от работы, недовольно отозвалась девушка. — Как демон разводов ты показал свою полную некомпетентность.

— А разве моё время уже вышло? — раздельно спросил тот, присаживаясь рядом с Астартой. — Да будет тебе известно, я готовлю… — он осёкся, покосившись на быка. — Словом, это будет просто бомба. Но пока…

— Пока? — раздражённо оборвала его девушка. — Пока Лара умудряется портить и усложнять мою работу даже здесь. Вот, полюбуйся! — она указала на один из значков на экране. — Куда прикажешь мне его девать?

— А кто это? — Розье послушно уставился на указанную Астартой строчку.

— Некий самоубиенный Борис Анатольевич Либерман. Кроме всего прочего, отличился тем, что спал с сестрицей нашей госпожи.

— Самоубийца? Можно подумать, ты не знаешь, что следует с ними делать, — пожал плечами Розье.

— Ага, — мрачно кивнула девушка. — Только, во-первых, — здесь и так перенаселение, а во-вторых — его смерть вообще не была у нас запланирована. У Миктиана были на него планы.

— Оу! — с некоторым восхищением проговорил Розье. — Так это, должно быть, Лара вышла на тропу мести! И как она это сделала?

— Он изрезал себя бритвой. Всего, с ног до головы, куда дотянулся. Пытался снять с себя куриную кожу.

— Куриную кожу? Браво! Наша госпожа делает большие успехи!

— Напрасно радуешься! — охладила его восторг Астарта. — Помяни моё слово, скоро все будут плясать под её истеричную и непредсказуемую дудочку.

— И всё-таки, — не сдавался Розье. — Наша госпожа весьма остроумна.

— Остроумна? — брови девушки взмыли вверх. — Лара?

— Конечно, — с довольным видом кивнул Розье. — Она начала мстить за смерть своей сестрёнки. Ты ведь помнишь, кто её убил?

— Пока тебе нужно уйти.

Со стороны могло показаться, что Лара, сидящая перед трюмо в спальне, разговаривает с собственным отражением. Но по ту сторону зеркального стекла не было лица девушки. В тёмной глубине зеркала, ничем не напоминавшей отражение спальни Миктиана, грустно улыбался мальчик.

— Я буду скучать, — послышался детский голос с металлическими нотками.

— Я тоже, — вздохнула Лара. — Не беспокойся, — быстро добавила она. — Я всё запомнила. Сделаю, как мы договорились, — она протянула руку к поверхности зеркала, и прохладное стекло пошло рябью под её пальцами. — До скорого, малыш…

Тёмная глубина зеркала начала быстро светлеть. Несколько секунд — и это уже было обычное трюмо, отражавшее стену спальни, часть огромной кровати, немного грустное лицо Лары и стройную фигуру Розье, возникшего за спиной у девушки.

— Здравствовать госпоже, — церемонно поклонился гость.

Попыхивая трубкой, Миктиан молча стоял перед картиной, которую можно было бы назвать «Лара заигрывающая». Сложив за спиной руки, он всем своим видом давал понять посетителю, что картина увлекает его значительно больше, нежели его общество.