Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – вильдграф

– Это хорошо, – крикнул он мне в спину.

– Почему?

– Не люблю, – крикнул он, – когда животные за нас погибают. Как-то стыдно.

За спиной загрохотало, я наддал, Кроган тяжело бежал следом. Шарик огня озарил впереди широкий тоннель, я торопился, но держал нервы на пределе, что неприятные неожиданности оказались не чересчурными.

Дыхание постепенно начало сбиваться в ком, сердце колотится, а ноги освинцовели.

Кроган крикнул за спиной:

– Мы бежим по кругу!

– Чего вдруг? – огрызнулся я, не оглядываясь.

– Здесь уже пробегали! – прокричал он в безнадежном страхе. – Вот тот камень в стене больно приметный…

Я раздраженно отмахнулся.

– Что ты какой-то мелочный? Никто не заметит, если все быстро и в динамике. У тех, кто строил, ресурсы не бесконечные! Где в такой небольшой горе поместить лабиринты?..

Он хлопал глазами.

– Так все-таки… мы здесь были?

– И были, – отрубил я, – и не были!.. Даже, если заметишь что-то странное, молчи, не порти другим удовольствие. Ишь, критик! Надо думать, как выбраться, а не всякие несоответствия выискивать, эстет хренов…

Гора вздрогнула, как соломенный домик трех поросят, за который волк взялся всерьез и не на шутку. На головы посыпалась уже не крошка, а застучали по ним мелкие камешки. Стены начали потрескивать, в литом камне с сухими щелчками возникли и побежали вниз зловещие, как метастазы, черные острые трещины.

Впереди тоннель расширился, мы выбежали в просторный зал. Нужно оглядываться на каждую тень и прислушиваться к каждому шороху, но мое сердце болит от страстного желания понять, что это за странные такие металлические образования в стенах, для чего, почему перед глазами вспыхивают причудливые видения и тут же гаснут безжалостно, что за статуи вдоль стен… если это статуи, а не агрегаты, а что из камня, так он намного удобнее примитивного железа или любых металлов, просто с камнем труднее, но возможностей больше, это могут быть даже…

Кроган вскрикнул:

– Там впереди свет! И что-то сверкает!

– Это то, – сказал я самоуверенно, – что нам нужно.

Я наддал, в стене блеснуло металлом. Острая боль ударила в грудь с такой силой, что затрещали кости. Я вскрикнул и тут же захлебнулся кровью, что поднялась по горлу и заполнила рот. Пропоров грудную мышцу, толстая стальная стрела из станового арбалета проломила грудную клетку, где и застряла, раздробив кости.

Кровь хлестала из раны в три ручья. Завывая от боли, не герой, я ухватил обеими руками за мокрый от крови металл, потащил из себя, но то ли пальцы скользят, то ли сидит крепко, то ли трушу и подсознательно разжимаю пальцы.

– Кроган, – прохрипел я, – вытащи.

Он посмотрел огромными глазами.

– Вы сразу же умрете, – прошептал он, – даже без великих слов…

– Чего?

– Скажите слова мудрости, – попросил он. – Герои не уходят без великих слов.

– Да пошел ты, – прошептал я и, ухватившись снова, потащил, и стрела на этот раз медленно начала выползать. Я почти терял сознание от дикой режущей боли, но если отпущу, регенерация сумеет ли вытолкнуть застрявшую так глубоко железяку, выл и тащил, а когда показалось окровавленное острие с лохмотьями красного мяса на зубьях, всхлипнул и на миг потерял сознание.

– …Господин!

Пелена ушла с глаз, Кроган смотрит на меня во все глаза, на лице изумление и даже страх.

– Что? – прохрипел я и с трудом оперся о стену.

Он покачал головой.

– Где вы такой мощный амулет прячете… На вас зажило, как на бродячей собаке!

Я скривился.

– Тебе бы больше уважения к лорду… если бы я его заслуживал. Как дурак, полез напрямую… с какого перепугу забыл, что такие места без ловушек не бывают!.. Охамел, слишком легко все удавалось.

Он торопливо кивнул:

– Да-да, опытные пловцы тонут чаще новичков. Только насчет легко это как бы шутка, да?

Я поднялся и пошел, пошатываясь вперед.

– Вот за тем поворотом, – сказал я тревожно и торжественно, – нас ждет главная неприятность…

– Вы уже были здесь? – спросил он.

– Нет.

– Так откуда…

– Чутье, – ответил я коротко. – Тихо!

Впереди загремели тяжелые шаги, Кроган вскрикнул:

– Кто-то идет!.. Один. Тяжелый.

– Один, – пробормотал я, – еще терпимо…

– Очень тяжелый, – предупредил Кроган. – Наверное, кто-то до нас забрел и… заблудился.

– Ага, – сказал я, – уже давно.

– Лет сто, – прошептал Кроган. – Или тыщу.

Из-за поворота тоннеля словно бы взметнулась пыль, хотя там чисто, но ощущение такое, что кто-то идет навстречу.

Кроган вскрикнул:

– Незримник?

– Отходим, – велел я нервно.

Он перебирал на груди амулеты, бормотал что-то, наконец вскрикнул:

– Ни один амулет не находит это существо!

Я в отчаянии оглядывался, сейчас бы отступать по песку или воде, этого гада выдали бы следы, но под ногами сплошной камень, а грузные шаги все ближе. Я отпрыгнул и поспешно перешел на тепловое зрение. Несколько секунд тошноты, головокружения, я успел увидеть неизвестного как раз в момент, когда он занес надо мной какое-то оружие, оставшееся невидимым.

В самом деле огромный, на голову выше меня, настоящий огр, массивный темно-багровый силуэт, где его защищают стальные латы. Узенькие пурпурные полоски становятся иногда шире, иногда смыкаются, это зазоры между стальными пластинами, и одна-единственная ярко-оранжевая щелочка, возникающая на короткие мгновения между цельным шлемом и панцирем, где, похоже, нет даже одежды.

– Держись позади меня, – сказал я быстро. – Не суйся.

– Нападем с двух сторон? – предложил Кроган отчаянно.

– Не спеши, – ответил я.

Незримый воин занес меч, уверенный, что рассечет меня пополам, я в последний момент отпрыгнул в сторону, быстро метнулся вперед и всадил лезвие в ярко-оранжевую щель. Стальной клинок вошел туго, будто я вбивал не в горло, а в переплетение жил, но на руки плеснуло горячим, а страшный рев потряс пещеру.

– Отходим! – крикнул я.

Незримник сделал за нами три шага. Каменный пол дрогнул от падения тяжелого тела. Кроган отчаянно всматривался в пустоту перед собой.

– Вам его… удалось?

– Как Бог черепаху, – заверил я. – Он и похож на нее.

В пустоте над полом сперва появилось белесое облачко, красиво и рельефно проступили полупрозрачные кости позвоночника, реберной клетки и черепа, очень красиво и зрелищно, затем конечностей, наконец пошли проявляться внутренности.

Последними из незримости вышли одежда и доспехи. Кроган уважительно покачал головой.

– Такая громадина…

– Это и сгубило, – сказал я трезво.

– Как?

– Не прятался бы за незримостью, – объяснил я с объективностью благородного человека, – прибил бы нас, как кроликов. А так был слишком уверен, что не увидим… Пойдем, теперь уже близко.